Никки встала и быстро вышла из комнаты, направившись в коридор.

Бейнбридж обменялся взглядом с миссис Уонамейкер. Та фыркнула и поднялась со стула, чтобы последовать за Никки.

- Нет, - тихо сказал он, - позвольте мне. - Он повернулся к мальчику с туго завитыми рыжими волосами и протянул ему Библию. - Вот, Дэвид, ты знаком с этим материалом. Страницы помечены, стихи подчеркнуты. Просто прочитай их, может быть, немного поговорим о них. Я сейчас вернусь.

- Конечно, - ответил мальчик.

Бейнбридж пошел по коридору, заглядывая в каждую дверь.

- Никки? - тихо звал он.

В ванной горел свет, дверь была приоткрыта. Преподобный постучал одной костяшкой пальца.

- Никки? Что случилось?

Он услышал ее всхлип и, приоткрыв дверь, заглянул внутрь.

Девушка сидела на краю ванны, прислонившись к стене и уткнувшись лицом в полотенце.

- Никки?

- Пожалуйста, уйдите.

- Скажи мне, что случилось. - В горле внезапно пересохло, и он пожалел, что не позволил миссис Уонамейкер разобраться с этим. У него возникло плохое предчувствие. - Не хочешь ли ты сегодня остаться здесь, а не идти на экскурсию?

Она снова зарыдала в полотенце.

- Тебе плохо, Никки? - спросил он, шагнув к ней.

- Я не могу сегодня идти, - пробормотала она.

- Хорошо. Но что случилось? Ты заболела?

Ее всхлип превратился в горький смех.

- Я не могу пойти, потому что... это было бы неправильно.

- Что было бы неправильно?

- Пойти в клинику, где делают абор... аборты.

Его кровь застыла; он не мог вымолвить и слова.

В стене, обращенной к Бейнбриджу, что-то зашуршало.

Никки подняла на него глаза. Они были опухшими и красными; часть ее коричневой челки цеплялась за ресницы и покачивалась, когда она моргала.

- Я беременна, - прошептала она. - Сначала я не была уверена, но теперь...

Бейнбридж прислонился к краю раковины, чувствуя слабость.

- Какой срок? - спросил он, понимая, что это глупый вопрос.

- Около восьми недель... или около того.

- Боже правый, - пробормотал он. Нервно подергивая нижнюю губу, он невнятно спросил, - Кто... кто отец?

Никки беззлобно рассмеялась, зажмурила глаза и снова начала плакать:

- Как вы думаете, кто? Я ни с кем больше не была!

Бейнбридж опустил крышку унитаза и медленно опустился на нее, качая головой и беззвучно молясь:

"Отец небесный, пожалуйста, пусть это будет ошибкой, пусть это не будет правдой, дорогой Господь, я знаю, что согрешил, и мне ужасно, ужасно жаль, и я прошу у тебя прощения, но, Отец, пожалуйста, не допусти, чтобы это случилось теперь, когда я так далеко продвинулся с группой, с этими детьми, не... допусти... чтобы это... случилось".

Никки ответила:

- Я... я не могу родить... ребенка.

- Что ты имеешь в виду, ты... о, Никки, нет, ты не можешь этого сделать. Ты не можешь. Это ужасный грех, Никки, моральное преступление.

- То, что мы сделали... разве это не грех?

- Ну, да, но...

- Вы сказали, что Бог будет прощающим, понимающим, потому что вы сделали столько всего во имя Его, что Он поймет, что вы одинокий человек, слишком занятый работой, чтобы найти жену, и...

- Я знаю, Никки, я знаю, что я сказал, но...

- Ну, Он не понял, и теперь Он наказывает нас. Меня, меня Он наказывает. - Ее голос захлебывался от усилий заставить себя говорить тише.

Бейнбридж протянул к ней руку и крепко сжал ее плечо.

- Никки, послушай меня. Приведи себя в порядок, не торопись, но приведи себя в надлежащий вид. А потом пойдем с нами в клинику. Послушай нас, подумай, что бы ты сделала, если бы решилась на это. Подумай хорошенько. Тебе не обязательно участвовать. Мы с тобой потом поговорим, помолимся об этом. Мы попросим у Господа наставлений.

- Нет, я не могу пойти, я не могу...

- Да. Пожалуйста.

Она протерла полотенцем лицо, отстранилась от него плечом и встала, сказав:

- Хорошо.

Джей Ар оставался в своем кабинете после последней встречи за день, положив локти на стол, уткнувшись лицом в руки, глядя на спортивный раздел газеты "Эл Эй Таймс", сгорая от разочарования. Он поднял голову, услышав стук в дверь, и увидел через стекло улыбающуюся Фэй Беддоу. Психолог жестом пригласил ее войти.

- Ты неважно выглядишь, Джуниор, - усмехнулась Фэй, закрывая за собой дверь. Она начала называть его Джуниором в первую неделю занятий, потому что, как она сказала, "Джей Ар является аббревиатурой слова Джуниор, нет?".

- Плохой день, - пояснил он.

- Да, я слышала крики по всему коридору. Родители кричали на своего сына, на вас или друг на друга?

- Все вышеперечисленное.

- Ах...

- Господи, Фэй, парень расстроен тем, что его родители разводятся. Естественно, это сказывается на его оценках и посещаемости. Но они думают, что всему виной MTV, слишком много рок-н-ролла, слишком много секса в фильмах... Господи, единственных, кого они не винят, - это Бога, русских и...

- И себя, конечно.

- Я предлагал семейную консультацию, может быть, но нет. Они хотят отправить его подальше.

- Куда?

- В подростковый центр Лорел. - В голосе Джей Ар прозвучала горечь.

- Ах, да, подростковый центр Лорел. Ты знаком с ним?

- Не совсем, но я довольно хорошо представляю, что это такое. Когда я преподавал на севере, родители нередко отправляли своих детей в место под названием "Отделение по уходу Уолстона", одно из тех заведений, где все, включая самые естественные проблемы подросткового возраста и взросления в целом, причисляют к психическим заболеваниям. Полагаю, это одно из таких мест.

- Именно, - подтвердила Фэй, доставая из сумочки длинную сигарету в коричневой обертке и прикуривая. - Большинство их программ покрываются страховкой. Легкий выход для родителей, которые не хотят решать проблемы своих детей. А иногда и собственные проблемы. - Она обвела взглядом небольшой кабинет. – Есть пепельница?

Джей Ар поставил пустую одноразовую чашечку на угол стола и распахнул окно.

- Эти учреждения превратились в большой бизнес, - продолжила Фэй, выдохнув струйку дыма. - По сути, здесь они стали шиком. И какими бы отвратительными они тебе ни казались, мой друг, ты и я ничего не можем сделать. Все в руках родителей.

- И они передают его в руки подросткового центра Лорел. Знаешь, что сказала мать, прежде чем они ушли? Она сказала: "Наша страховка настолько большая, что мы сможем держать Мэла там до девятнадцати лет". Это почти четыре года! - Он встал и прислонился к стене рядом с окном. - Большинство этих детей... все, что им нужно, - это друг. Будь то родитель, учитель или психолог, да хоть уборщик - просто друг, взрослый, которого они могут уважать и которому могут доверять, который примет их без всяких условий. Но когда я пытаюсь стать таким другом, мне всегда что-то мешает.

- И даже если бы что-то не мешало, все равно было бы не легче. К тому времени, когда дети достигают возраста старшей школы, они с подозрением относятся к взрослым, которые хотят стать их друзьями. - Она сардонически хихикнула. - Если тебя много раз жалили пчелы, ты держишься подальше от улья.

На мгновение в офисе воцарилась тишина, если не считать шума дождя за окном. Джей Ар прижался спиной к стене, пожевал губу и уставился в пол, качая головой, чувствуя себя рассерженным и немного побежденным.

- Не позволяй этому пожирать тебя, Джуниор, - сказала Фэй. - Потому что так и будет. Ты делаешь все, что можешь; это все, что ты можешь сделать.

- Да, - пробормотал он, - наверное, да.

- А еще ты можешь позволить мне купить тебе пива. Давай уйдем отсюда, сегодня пятница.

Джефф работал три дня в неделю в "Опасных видениях", книжном магазине научной фантастики на улице Вентура в Шерман-Оукс. Иногда он помогал своей начальнице Лидии сортировать поступающие подержанные книги, иногда заполнял полки новыми поступлениями. Сегодня он сидел на стуле за кассой и листал экземпляр еженедельника "Лос-Анджелес Уикли". Лидия в задней комнате просматривала коробку со старыми бумажными журналами, прибывшими вчера. На стереосистеме тихо играл альбом Eurythmics. Два маленьких мальчика, от которых воняло виноградной жвачкой, сидели на полке напротив кассы и просматривали комиксы, смеясь над грудастыми женщинами в облегающих платьях на обложках.