— Допускаю, что вы видели эту книгу в лавке месье Рикардо. И наверняка именно он и рассказал вам о кристалле, который может меня цвет. Но чтобы такое случилось на самом деле, нужно, чтобы этого камня коснулся человек, который обладает недюжинной магической энергией, которая ни вам, ни мне, увы, не свойственна. Так что давайте оставим этот пустой разговор и перейдем к уроку.

Я была разочарована, но не стала настаивать на своем. Может быть, в прошлый раз это получилось случайно, а если я захочу сейчас продемонстрировать это профессору, и у меня не получится, то что он станет думать обо мне? Что я упрямица и к тому же лгунья? Но и отступаться от этой книги я была не намерена. Нужно попробовать вернуться к этому разговору в другой раз.

Когда мы с Армель возвращаемся домой, в торговом зале нас ожидает эконом герцога Марлоу.

— Он сидит здесь уже полчаса, мадемуазель! — шепотом сообщает мне Эмма. — Думаю, он собирается сделать большой заказ.

Она говорит об этом с надеждой. Мы обе прекрасно понимаем, сколь важен для нас этот покупатель. Его светлость любит баловать гостей необычными блюдами, и мы уже поставляли к его столу не только чипсы и пироги с картофелем, но и драники, и картофель-фри, и пюре и всякий раз получали восторженные отзывы и щедрую плату.

— О, мадемуазель Бриан! — вскочил эконом, когда увидел меня. — Нам с вами нужно поговорить наедине!

В чайной было много посетителей, и почти все столики были заняты, а поскольку стояли эти столики довольно близко друг к другу, то вести здесь приватную беседу было просто невозможно. Поэтому я немного растерялась, не зная, как выйти из этого положения. Не могла же я пригласить мужчину в свою крохотную спальню. Да даже Джулию приглашать туда мне было не слишком удобно, потому что сидеть там можно было только на кровати.

— Воспользуйтесь моим кабинетом, мадемуазель! — услышала я вдруг хрипловатый голос хозяина дома, сидевшего за столиком у окна. — Дверь там не заперта.

С недавних пор месье Краузе всё чаще стал спускаться на обед и на ужин к нам в зал. Разумеется, мы не брали с него денег за эти трапезы. Я видела, что потихоньку он снова начинает общаться с людьми и всё чаще завязывает беседы с другими посетителями. И искренне радовалась этому.

— Благодарю вас, сударь, — улыбнулась я и повела гостя на второй этаж.

В кабинете я не посмела сесть за хозяйский стол, и мы с экономом расположились в креслах друг против друга.

— Я слушаю вас, месье!

— Я хотел бы сделать большой заказ, мадемуазель! — мы были в комнате одни, но он всё-таки понизил голос.

— Прекрасно, сударь! — откликнулась я. — Что именно вы хотели заказать и в какой день? Может быть, предложить вам что-то новое? Картофельные зразы? Или запеканку? Если хотите, завтра мы сможем устроить для вас дегустацию новых блюд, и вы сами выберете то, что вам понравится.

— Да-да, — закивал он, — это было бы замечательно. Я с удовольствием попробую ваши новинки. Но мы закажем и старые блюда тоже. Будет лучше, если на каждую трапезу будет свой набор блюд. Разумеется, наши повара тоже будут много готовить — и мясо, и рыбу, и птицу. Но нам хотелось бы удивить гостей, и ваш картофель подходит для этого как нельзя лучше.

— Значит, вы ждете еще гостей? — уточнила я. — И на сколько дней они прибывают? И сколько трапез ожидается?

Неужели герцог Марлоу устраивает еще один бал? Признаться, я была удивлена. В городе еще не говорили об этом, а ведь о подобных мероприятиях обычно предупреждают заранее, дабы гости тоже могли подготовиться.

— Этого мы пока еще не знаем, — как-то странно ответил эконом. — Возможно, они прибудут всего на один день, а может быть, задержатся и на неделю. Более точные сведения я сообщу вам после того, как они прибудут в Гран-Лавье. Но мне хотелось бы, чтобы вы были готовы заранее. К первому обеду мы накроем стол собственными силами, но уже к ужину вам нужно будет поставить нам что-то из ваших блюд в том количестве, которое мы обозначим. Я понимаю, что это несколько необычный заказ, но все дополнительные хлопоты, которые у вас возникнут, будут оплачены.

Признаться, его слова сильно меня удивили. Такая таинственность прежде не была свойственна ни ему самому, ни герцогу Марлоу.

— Должно быть, к вам прибывают очень важные гости? — спросила я. — Простите, что спрашиваю об этом, но мне нужно знать, насколько сложные и изысканные блюда вам потребуются?

— Самые сложные и изысканные, мадемуазель! — эконом перешел почти на шепот. — Для самого важного гостя, которого вы только можете вообразить.

Его лоб вспотел от напряжения, а дыхание стало взволнованным и частым. И я вздрогнула от поразившей меня догадки.

— Король? — ахнула я. — В Гран-Лавье прибывает его величество?

— О, мадемуазель! — лицо эконома испуганно побелело. — Прошу вас, только никому об этом ни слова! Его величество приезжает сюда инкогнито, и даже наши слуги не знают, кто тот высокий гость, к приезду которого мы готовимся.

— Я всё понимаю, месье, — заверила я его. — И я отнюдь не болтлива. И мы приложим все усилия, чтобы его величество остался доволен теми блюдами, что мы приготовим.

Эконом удалился, оставив мне целых пять золотых монет! И это был только аванс! А учитывая то, что в Анси я съездила почти бесплатно (потратилась только на покупку сладостей для малышки), я уже могла вернуть долг ювелиру. И именно этим я и решила заняться прямо сейчас. Рут и Кип, наконец, вздохнут спокойно, когда узнают, что Торсен уже не сможет претендовать на наш дом.

На улицу короля Георга я отправилась не одна. Не хватало еще, чтобы ювелир сказал потом, что никаких денег он не получал. Поэтому сначала я заехала к Габриэлю Шекли, который подготовил для Торсена расписку в получении денег и вместе со мной поехал в суд. Оказалось, что здесь, в Терезии, подобные юридические факты можно было заверить еще и присутствием даже самого обычного клерка из судебного управления.

Поэтому в ювелирный магазин мы приехали втроем — я, Шекли и клерк. Лицо месье Торсена изумленно вытянулось, когда он понял, зачем я потребовала у него аудиенции. Похоже, он не ожидал, что я сумею выплатить долг, и еще надеялся, что станет хозяином нашей лесной усадьбы. Деньги были переданы, а подпись на расписке получена. Еще один экземпляр расписки клерк забрал с собой. А сам Торсен удалился из кабинета, в котором нас принимал, с видом оскорбленного достоинства.

— Поздравляю вас, Эльвира! — сказал мне Габриэль, когда мы вышли на улицу. — Надеюсь, теперь у вас не будет необходимости так много времени уделять вашей чайной. Разумеется, это не мое дело, но мне кажется, что это не совсем подходящее занятие для благородной барышни.

— Вот как? — усмехнулась я.

Почему-то именно от него я такого пассажа не ожидала.

— О, простите, — сразу стушевался он. — Я вовсе не хотел вас обидеть. Но дело в том, что я слышал, что граф Кэррингтон сделал вам предложение, и если это действительно так, то мне не хотелось бы, чтобы что-нибудь помешало вашему с ним браку. Его сиятельство благоразумный мужчина, и ему может не понравиться то, что его невеста стоит за прилавком в чайной.

Неужели разговоры о том, что я помолвлена с графом, уже вышли за пределы герцогского замка? Ну, что же, этого следовало ожидать. Я сама дала Кэррингтону разрешение на обнародование этой информации, и если он сделал этого, то, должно быть, у него не было выбора. Может быть, мадемуазель Рассел всё-таки обратилась с заявлением в суд?

— Благодарю вас за остережение, Габриэль, — сказала я. — Смею вас уверить, что за прилавком сама я уже не стою. И теперь, когда я расплатилась с месье Торсеном, я уже смогу позволить себе нанять еще одну девушку для работы в чайной. А вот отказываться от чайной совсем, даже если этого потребует граф, я не намерена.

— Конечно, мадемуазель, конечно! — месье Шекли уже чувствовал себя виноватым. — Я всего лишь подумал о том, что, может быть, теперь, когда в город приедет его величество, граф Кэррингтон наверняка будет в числе тех, кто удостоится его аудиенции. А вместе с ним, быть может, и вы тоже.