Но не успел я подумать о сне, как нас сзади стал прижимать большой внедорожник, он светил нам своими прожекторами, которые были у него прикреплены на крыше, такие прожектора используют охотники на сафари. Но сейчас, видимо, они охотятся за нами, а не за зверями. Майя посмотрела назад и говорит: – Это не участник, я такую машину в первый раз вижу.

– Видимо, это дружки мажора, хотят забрать у нас ключи от его тачки или просто наказать нас, – высказал я свое мнение.

– Милый, мне кажется… – Она не успела договорить, потому что мы почувствовали увесистый толчок в зад, удар был такой силы, что я лбом прилетел в руль. Майя же успела выставить руки вперед и не ушиблась, а только сказала: – В от сволочи, будь у меня сейчас ствол, расстреляла бы этих уродов.

Впервые с начала нашей поездки она не улыбалась и не воспринимала это все как шутку, она была серьезна и сосредоточена. Она перелезла назад и стала вытаскивать вещи из своего чемодана.

– Радость моя, ты что там ищешь? – спросил я ее, но она не ответила, а только яростней стала копаться. Как только она все вытащила, то, открыв окно с пассажирской стороны, со всего маху кинула пустой чемодан на джип. Но он его не почувствовал, переехал и разнес в щепки.

– Вот уроды, они что на танке! – проговорила она и стала искать, что бы еще можно кинуть.

– Милая, достань запаску и попробуй ее кинуть, – предложил я. Она полезла опять назад, откинула заднее сиденье и стала рыться в багажнике, стараясь вытащить запаску. Я же заметил, что джип пытается нас обогнать, стал подрезать его, но для этого мне приходилось выезжать на встречку. От таких маневров мое сердце бешено колотилось, сон как рукой сняло, адреналин бурлил во мне. Я понял, что так долго не выдержу и рано или поздно совершу фатальную ошибку, и нам нужно как можно быстрее выбираться из этой передряги. Я решил разогнать свое авто на максимум, благо впереди машин не было. Я разогнался до двухсот километров в час, но джип не отставал, он просто перестал пытаться нас обогнать, но и не отставал. Я заметил, что Майя наконец достала спущенное колесо и, падая и кувыркаясь на заднем сиденье, пытается его перенести вперед.

– Так, милый, надо тебе стать по центру дороги, чтоб я могла кинуть на них колесо.

– Хорошо, дорогая, только молю тебя, будь аккуратней.

Я стал ехать ровно по центру – полмашины было на встречке, половина на нашей полосе. Майя аккуратно открыла дверь, я сбросил скорость, чтобы сопротивление воздуха было не таким сильным. Левой рукой она держала дверь, правой пыталась вытащить колесо. Видно было, что это была нелегкая ноша для ее хрупких рук, но она взяла всю волю в кулак и с криком «аааааааа» вытолкнула колесо, которое успело немного отпружинить и со всего маху влететь в капот внедорожника. Послышался скрежет тормозов и спустя секунду увесистый удар машины об дерево.

– Дааааа, – в радости закричала моя девочка, – получили, уроды!

– Фуууу, – выдохнул я с облегчением, – эта гонка все больше и больше становится опасной.

– Не переживай, милый мой, я тебя не дам в обиду, – радостно поведала Майя, и на ее лице опять сверкает улыбка, как будто ничего и не произошло.

Через час мы с ней поменялись местами, и я полез на заднее сиденье, на котором были разбросаны наши вещи, спать. Засыпая, я укутался одеждой моей любимой девочки, аромат ее духов меня успокаивал, на душе было так хорошо, что я уснул крепким сном.

Проснулся я только в десять часов. Солнце вовсю припекало, протерев сонные глаза, я спросил:

– А что ты меня раньше-то не разбудила?

– Не хотела тебя беспокоить, спи, милый, мне несложно и дальше рулить, я спать не хочу. Я выпила несколько чашек кофе, поэтому точно не усну.

– Так не пойдет, иди давай спать, – с казал я ей и перелез вперед.

– Я, правда, милый, не хочу, – взмолилась Майя. – Ладно, доезжай до заправки, там я тебя подменю, и заодно перекусить возьмем.

Как только мы остановились заправиться, я вышел из машины и первым делом пошел посмотреть, что там с задним бампером. Прямо в центре его была вмятина, и бампер явно подлежал замене. Выругавшись, я поплелся в здание, чтобы быстрее закупиться и двигаться в путь.

– А где мы есть-то? – с просил я у Майи. – М ы к Челябинску подъехали, нам до финиша осталось чуть больше семисот километров. – Отлично, значит, мы скоро уже прибудем. Надеюсь, нам больше никто не попадется. Ты ничего подозрительного ночью не видела? – Нет, дорога была спокойной, машин почти не было, изредка дальнобои попадались. – Интересно, а оператор вчера заснял нашу баталию? – спросил я. – Мне кажется, нет, потому что за нами нету хвоста, его, может, специально не послали за нами, чтобы убрать без свидетелей, – предположила Майя.

Сев за руль, я отправил ее спать. Она брыкалась и капризничала, как ребенок, но все же поддалась моими уговорам и уснула. Я, пока был предоставлен себе и своим раздумьям, думал: быстрей бы уже закончилась эта гонка, она порядком мне уже надоела, от нее одни проблемы и никакого удовольствия. Держали на плаву меня только деньги и, конечно же, любовь к Майе. Они были главным индикатором того, что я не прекратил это все безумие и не поехал домой.

Через четыре часа Майя проснулась и говорит:

– Может, заскочим в придорожный отель и попросим их за деньги дать нам принять душ в номере?

– Идея хорошая, мы как раз взбодримся, да и машине передышка нужна, я чувствую, что мой Хундайчик скоро сломается, если ему не дать отдохнуть.

Сказано-сделано, и через час, уже посвежевшие и переодетые, мы двинулись дальше в путь. В этот раз Майя одела короткие бежевые шортики, свои любимые кеды, тоже бежевого цвета, и футболку с длинными рукавами белого цвета с поперечными тонкими зелеными полосками.

– Как же хорошо, что погода солнечная и тепло на улице, не помню, чтобы когда-то май был таким по-летнему теплым, – говоря, смотрела она на солнце и жмурилась. – Это просто потому, что мы с тобою вместе, – шепнул я ей на ухо и поцеловал в шею. Она засияла еще больше и, радостная, вприпрыжку пошла к машине и, сев за руль, говорит: – Теперь моя очередь водить.

Я пожал плечами, ничего не сказав, сел на пассажирское место и всю дорогу любовался ею, поражаясь, какая же она идеальная.

В десять часов ночи мы наконец добрались до пункта назначения. Мы остановились прямо у входа на кладбище, вход этот был из двух деревянных столбов, на которых держалась треугольная крыша, тоже деревянная, зеленого цвета, на которой непосредственно восседал полумесяц – символ мусульманской религии. Но у ворот никого не было.

– Похоже, не туда мы приехали, – с казал я Майе, стоя у входа. Она подошла, вошла на территорию кладбища и говорит:

– Так оно мусульманское, его тут не могли похоронить, он ведь был православным!

– Посмотри по навигатору, может, тут есть и православное кладбище.

Она достала телефон и стала смотреть и воскликнула: – Точно, тут за поворотом кладбище, и знаешь, как оно называется? – И как? – Ермаково кладбище!

– Супер, значит мы у цели. Надо же, а мы и проморгали этот момент, – радостно говорю я. – Так садись в машину и жди меня, я пройдусь пешком, хочу ноги размять.

Я взял ключи и телефон мажора и пошел к кладбищу. Как только я завернул за угол, то сразу увидел такой знакомый черный внедорожник. Я подошел к нему, постучал в тонированное окно, из машины сразу вышел ничем не примечательный охранник в спортивном костюме.

– Где Андрей Павлович? – спросил я.

– Неважно, вот тебе конверт с новым заданием, – ответил он. протягивая мне конверт.

– Передайте вот это Андрею Павловичу, если вам несложно, – с казал я, отдал им ключи и мобильный телефон.

– А это чье? – спросил он. Я на его манер ответил: – Неважно, просто передай. – Хорошо, – ответил он и полез опять в машину. Я же, довольный собой, засунув конверт в задний карман, бодрым шагом пошел к своему автомобилю, думая, что осталось выполнить еще два задания, и я наконец свободен, а может, еще и при деньгах буду.