– Понял. Сделаю, – коротко пообещал мастер Ульюс.
Алья снова попрощалась и побежала догонять… да, пожалуй, начальство. Именно мастер Ирьян с этой минуты будет командовать расследованием и говорить ей, куда идти, кого опрашивать, что проверять и даже когда обедать.
– Я поселился в «Трёх перьях», – сообщил сыскник, когда Алья поравнялась с ним. – Второй этаж, комната двадцать, – и сразу наивно уточнил: – Я правильно иду?
– Да, – подтвердила Алья, поправляя сумку. – Нам по Обходной дороге до указателя «Поющие гроты». У него сворачиваем в лес и идём до гротов.
– Поющие гроты… – мечтательно повторил мастер Ирьян и стал ещё больше похож на художника. – Какое у вас тут всё красивое – горы, городок, названия… А воздух какой чистый и прозрачный… Вы, Альяра, удивились же, что я так быстро согласился? А вот потому и согласился – устал от суеты больших городов. Хочу на природу. Возможно, после вообще тут осяду – навсегда. Давненько себе спокойное и тихое местечко подыскиваю, где бы старость встретить да жизнь дожить.
Издали мастер Ирьян казался выше, а на самом деле ростом был чуть ниже Альи. Невысокий, худощавый – явная южная кровь. Только глаза и волосы светлые, северные. Полукровка – это ещё один повод удрать из «большого мира» туда, где живут люди без предрассудков (коих на Севере, к сожалению, с избытком). А в маленьких городках новых обитателей любят.
Да и жить здесь… дешевле. А мастер Ирьян, судя по одежде, в нужде. Если же он раскроет дело, не только сыскники не поскупятся – Городское ведомство тоже отблагодарит. Как и Колдовское. И все денежные проблемы разом решатся. И жилищные, если мастер расщедрится на пару лет работы в приютском Сыскном ведомстве и поделится своим богатым опытом с местными.
Но отчего же сильный сыскник оказался в столь незавидном положении? В Сыскном ведомстве любого города платили хорошо, а успешным и работящим сотрудникам – ещё лучше. Алья проработала всего десять лет, но уже скопила сумму, достаточную для покупки двух-трёх комнат в гостевом доме в центральной части города. Да только Лихоречье не настолько ей нравилось, чтобы оседать в нём навсегда.
Проблемы в семье? Злоупотребления?
Надобно запросить дополнительные сведения. Злоупотребляющий теми же настойками начальник при минимуме времени Алье совершенно не нужен. Хотя, признала она, злоупотребляющим мастер Ирьян не выглядел – бодрый, резвый, здоровый, со свежим цветом лица, хорошими зубами и крохотными лучиками-морщинками в уголках глаз.
Но запрос всё равно лишним не будет, нет.
– Давайте обсудим дело, – насладившись видами далёких туманных гор и осеннего леса, предложил мастер Ирьян. – Что лично вы думаете о смерти вашего колдуна? Главы Колдовского ведомства к тому же. Кто мог желать его смерти? За что его могли убить?
Алья думала об этом и по дороге в Орлиный Приют, и вчера до полуночи. И каждый раз приходила к единственному ответу.
– Сокровища, – ответила она просто. – Мы живём на краю Севера, вдали от мира, который называем большим, уже много веков. До нас небыстро доходят современные достижения, зато мы сохранили многое из того, что северные люди – и колдуны – потеряли давным-давно. Сначала им это казалось неважным, а после спохватились, да поздно. Маскировка – это лишь одна из наших реликвий. И у нас не только знания сохранились, но и артефакты. Древние артефакты от праколдунов, которые в «большом мире» ценятся очень дорого. Даже нерабочие.
– Так-так! – воодушевился мастер Ирьян. – Какие именно артефакты? Все хранятся в Колдовском ведомстве? Сколько их всего? А главное – все ли на месте? Сейчас?
– Последнее не проверить, – Алья качнула головой. – Сыскники опечатали Колдовское ведомство – кабинеты главы и его замов, архив. Никому туда не пройти. Сколько… Это знает, наверное, только глава – знал то есть. Может, и замы главы, но их не спросишь. И мне отец ничего никогда не рассказывал. А легенды говорят разное. По одной версии артефактов всего три. По другой – десять. Обычные люди знают только об одном – я вам его покажу, когда в город вернёмся. Он до сих пор работает и помогает нам выжить. Я знаю о втором работающем артефакте, но думаю, что их больше десяти. Жизнь в Приюте только кажется тихой. На самом деле здесь очень опасно. Обвалы и лавины, наводнения после тёплой зимы из-за таяния ледников, сходы грязевых потоков, лесные пожары и землетрясения, нападения орлов, которые всегда считали долину своей… Случалось, не успеешь отстроить, как землю тряхнёт – и снова нет города.
– И всё-таки люди здесь остались, – полувопросительно заметил сыскник.
– Мы – потомки бездомных, – объяснила Алья. – Когда открыли рудники, народ сюда валом повалил – золото, серебро, драгоценные камни… И новые города вырастали каждый день. И каждый день природа стирала их в пыль. Люди в какой-то момент осознали, что жизнь дороже золота, и тогда крупные северные города объединились. Их колдуны придумали, как обезопасить рудники, а сыскники предложили ссылать туда преступников. На каторгу. Кого-то на пять лет, кого-то на десять или двадцать. При рудниках построили закрытые храмы и возобновили добычу драгоценностей. Но многим из тех, кто выжил на рудниках, после было некуда возвращаться – или сироты, или семьи отвернулись. И они оседали здесь.
Мастер Ирьян понимающе закивал. Алья перевела дух – она не любила много говорить, – и закончила:
– Соседние долины богаты солнцем и плодородной землёй, и Орлиный Приют быстро начал обеспечивать всем необходимым и себя, и работников рудников. Так здесь обосновались и колдуны. Так и появились заклятья и артефакты, которые в «большом мире» не нужны – ну кому нужны артефакты от землетрясения? Или от нападения орлов? Но сейчас они ценны своей древностью. Вложенными в них утраченными знаниями. И стоят очень дорого. И совершенно точно большая часть находится под защитой главы Колдовского ведомства.
– После его смерти кто бы стал главой? – мастер Ирьян задал вопрос, которого Алья втайне побаивалась.
– Мой отец, – тихо ответила она.
Сыскник кивнул и продолжил:
– А если ваш отец внезапно заболеет? И умрёт или очнётся «овощем»?
– Мастер Сьюрс, – Алья припомнила объяснения отца. – За ним – мастер Гьятт. Это три зама мастера Шьяна, и все трое сейчас предположительно под воздействием – в лихорадочном сне.
– Значит, наш убийца своего не получил, – довольно хмыкнул мастер Ирьян. – Иначе бы снял заклятье да сбежал. Значит, он где-то здесь или в соседних городах – выжидает чего-то. А дальше кто? За замами?
– Помощник моего отца – Дьют, – Алья начала высматривать указатель. – Но временно. У нас все должности выборные. Даже замы наследуют должность главы временно – до выборов. А их устраивают примерно через луну. И необязательно зам станет главой ведомства – каждый колдун в возрасте за сорок имеет право на должность.
– Дьюту сколько?
– Тридцать пять… вроде, – Алья давно не видела помощника отца и слышала о нём тоже немного. Отец вообще был скуп на разговоры – к сожалению.
– Однако луна – это то время, которого может хватить на взлом чего угодно, – заметил сыскник. Подумал и решительно заявил: – Вашего главу не собирались убивать. Нет. Если некто хотел забраться в сокровищницу, зачем ему шум и расследование? Проще же проклясть – и заставить всё отдать или рассказать необходимое. Но не вышло.
…потому что у старого колдуна оказалась невероятная сопротивляемость воздействию. И, вероятно, его действительно сначала хотели заставить, а потом быстро поняли, что бесполезно. Но от прежней цели не отказались. Возможно, и на замов с той же целью воздействовали, но снова ошиблись.
– Он по-прежнему в деле, наш убийца, – убеждённо заявил мастер Ирьян. – Может, он и не в городе, но точно вернётся, чтобы завершить начатое. А мы должны его вычислить, чтобы взять с поличным. Кстати. Могут ли какие-нибудь древние ценности храниться у обычных людей? У местных? Или в гробницах?
– Могут, – подумав, ответила Алья. – Есть то, что принадлежит городу, а есть и семейное. Вполне могут. А гробницы… Пустые. Мы лазили туда мелкими – нет там ничего ценного. Каменные гробы да кости в них. Даже не скелеты. Просто свалка чьих-то костей. Не понимаю, зачем их взламывать. Их взламывать-то не надо – они давно без сильной защиты. Любым простым заклятьем отодвинул дверь, да и всё.
