— Криська, — в дверной проем просунулась хлопушинская голова, — наконец-то я тебя разыскала! Пойдем, махнем по сто грамм кофе?

— Привет, Оль, никак не могу, клянусь! У меня через час эфир.

— А покурить?

— Пять минут.

У окна Ольга задумчиво выпустила дым и доложилась.

— Стас вчера звонил, предложил собраться. Ты в курсе?

— Да, — соврала жена.

— Говорил, давненько не общались, так и забыть недолго друг друга. Сказал, дружба, как и любовь: палку в костер не кинешь — погаснет.

— Не вяжется.

— Еще как вяжется! Стасик имел в виду бутылку. Мы же русские люди, под чаек по душам не беседуем. Серьезно, Криська, выкрои время. Расслабимся, поболтаем. У нас у всех на работу крыша съезжает, пашем, словно негры на плантациях да еще, идиоты, и радуемся. Но ты совсем чума, так нельзя. Работа, Корецкая, только часть жизни, ее утро и день. Если хочешь дожить до вечера, сбавь обороты. А кстати, почему ты не взяла Стасову фамилию?

— Взяла, через черточку.

Внезапно Ольгин взгляд застыл, потом метнулся в стену, уперся в урну, пальцы, державшие сигарету, дрогнули.

— Какие люди! — рядом вдруг проявился Сиротка. Шутливо обнял одну за плечи, подчеркнуто вежливо поздоровался с другой. — Здравствуйте, Оля.

— Вы знакомы, — обрадовалась Кристина, — отлично, ребятки! Покурите, поговорите, а я побежала. Гриш, тебя Лихоев разыскивал.

— Информацию принял.

— Насчет встречи, Оль, я подумаю, постараюсь, — на ходу бросила «чума» и рванула в гримерную. А когда чуткие руки Тонечки вспорхнули над лицом, подумала, что лучше бы Хлопушиной держаться от Сиротки подальше: избалованные красавцы — большая морока.

…Среди ночи затрезвонил телефон. Хозяйка вернулась домой рано, в девять. Приняла душ, попила чайку и завалилась спать. Стас заночевал у Зориных. Последнее время он частенько так поступал, и Надежда Павловна, наслаждаясь общением с крестником, тем не менее, беспокоилась, все ли у любимца ладится в семье. Иногда, не утерпев, пыталась осторожно выспросить об этом его жену, но та отшучивалась и переводила разговор на другую тему.

— Криська, — взорвалась трубка радостным воплем, — это ты?!

— Нет, Кристина спит.

— А кто это? — растерялся ушастый.

— Ее измученная плоть. Рыжий, ты в своем уме? — она посмотрела на будильник. — Без пятнадцати час, я давно уже вижу сны.

— Так вы ж совы, — без зазрения совести веселился нахал, — какие сны в это время?

— Я не птица, а работающий человек, — разозлилась Кристина, — и…

— Я женюсь, сестренка, — перебил Мишка, — через неделю свадьба!

— Что за спешка? Не мог утром позвонить?

— Она беременна, — не расслышал последнюю фразу счастливый жених, — ее зовут Светкой, и она меня любит! — орал, как будто с Камчатки.

— А ты?

— Что я?

— Ты любишь?

— Само собой, иначе зачем бы брюхатил? Мало резинок в аптеке?

— Надеюсь, женитьба и рождение ребенка тебя остепенят.

— Сына, — серьезно уточнил Шалопаев, — у меня будет сын, будь я проклят! Дай трубку Стасу.

— Его нет.

— А где же он?

— У Зориных. Мишуня, честно, я очень хочу спать, давай завтра договорим.

— Скажи мужу, что двадцатого я собираю мальчишник, его приглашаю первым.

— Хорошо, спокойной ночи, — она протянула руку к рычагу, но вовремя спохватилась. — Мишка, бестолочь ты моя ненаглядная, поздравляю! И очень хочу познакомиться с невестой. Она не собирается устраивать девичник? Я бы пришла, — пошутила «сестренка».

— Не знаю, — всерьез озадачился Михаил, — спрошу. Светка будет ужасно рада, если ты причалишь Ты же у нас звезда.

— Спокойной ночи, — с улыбкой повторила «звезда» и рассталась наконец с Мишкиным ором.

На посиделки друзей вырваться не удалось. Накануне позвонил Олег и порадовал, что дали озвучку. Звонок раздался, когда Кристина хвасталась перед мужем новым платьем, в котором собиралась пойти с ним в гости.

— Облом? — спросил Стас, когда она положила трубку. И дураку ясно, что ответ был известен.

Ей, правда, было жалко терять этот вечер. Однако еще больше жаль упускать озвучку. Когда приняли заявку Окалиной на фильм, она притащила домой шампанское, чтобы выпить за время, в котором жила. Со своим будущим героем, полным кавалером ордена Боевой Славы, Кристина познакомилась у мусорного контейнера, куда приволокла на выброс Стасово пальто. Старый бродяга даже не стал дожидаться, пока «богачка» отойдет, тут же схватил добычу. Что тогда толкнуло телевизионщицу заговорить с обшарпанным дедком, непонятно, скорее всего, профессиональное любопытство. Познакомились, разговорились. Матвеич прошел всю войну, до Эльбы. Оттрубил на ЗИЛе сорок шесть лет, а потом решил, что пора и честь знать. Отдохнув месячишко, пенсионер решил заняться обустройством. Старик жил в большой квартире с дочкой и внучкой. Чтобы не мешать дочери устраивать личную жизнь, он надумал разъехаться. Маклер попался хороший — молодой, вежливый, чуть не под локоток водил. Продали одну площадь, купили две. Дочери — «вторичку», хозяину — новостройку рядом с парком, поликлиникой и магазином. А когда подошло время переезда, оказалось, что жить негде. Во «вторичку» вернулись из загранки хозяева, и очень, мягко говоря, удивились, услышав, как их собственную дверь открывает чужой ключ. Новостройка тоже приказала долго жить: кроме Матвеича на нее имели права еще шесть таких же лопухов. Дочка прокляла отца, который носился с жуликом, как дурень с писаной торбой, подхватила внучку и укатила на Кубань, в какую-то станицу, даже адрес не дала. «Хахаль ее родом оттуда. В Москву к снохе приезжал, на автобусной остановке и познакомились — судьба», — вздыхал оставленный отец. А старик бомжевал. Не судился: денег нет да и бесполезно. Не искал «помощника»: дурное дело — ветра в поле искать. Смирился, скорешевался с такими же, как сам, и коротал на свалке дни.

Кристину бесхитростный рассказ потряс, и она загорелась сделать об этом человеке фильм. О жалком, никому не нужном огрызке, отдавшем все силы собственной стране, вечно беременной великими делами.

— Корецкий, миленький, не дуйся, пожалуйста! Ты же знаешь, как важно для меня закончить «Кавалера». Если я откажусь от озвучки, сорву эфир, — муж молча вышел из комнаты.

… «Беззубый кавалер» вышел премьерным показом в пятницу вечером. Телефон разрывался до двенадцати ночи: поздравлениям и похвалам не было конца. Даже Стаса проняло, и он предложил выпить за успех.

— Трудно жить с талантом, — улыбнулся художник и притянул жену к себе, — но еще труднее жить без него, — и показал глазами на спальню. — Пошли?

А утром позвонила Надежда Павловна. Она работала теперь в московском правительстве, чувствовала себя превосходно, перестала прикладываться втихаря к бутылке. Общаться с ней снова было легко, интересно и весело. Как-то незаметно они перешли на «ты» и шушукались частенько, как две подружки, только одна закрашивала седину, а другая была натуральной рыжей.

— Привет, детка, как дела?

— Отлично, сегодня идем пропивать моего друга. Мишка, наконец-то, женится. Корецкий, — Кристина потянула носом в сторону кухни, — у тебя, кажется, завтрак горит на плите.

— Проклятье! — метнулся Стас к двери.

— Плохой кулинар?

— Никуда не годится, — весело пожаловалась хозяйка, — но уволить не могу — пропаду.

— А я вчера вернулась домой очень поздно и не смогла посмотреть твой фильм. Скажешь, когда будет повтор?

— Конечно.

— Детка, у меня к тебе дело.

— Приятное?

— Надеюсь, да. Думала, сегодня вечерком обговорим.

— Нет, Надюша, сегодня никак. Давай послезавтра, а? Подождет?

— На грани фола, но согласна. Созваниваться будем?

— Лучше сразу договоримся, я забью это время в ежедневник. Корецкого берем на дело?

— Нет.

— Ладненько. Во сколько?

— Восемь вечера устроит?

— Вполне.

— Договорились. Желаю весело погулять и напиться в честь молодых.

— Спасибо.

А ушастый не зря торопился со свадьбой: животик новобрачной заметно выдавался вперед. Но невеста так сияла, а жених ходил таким козырем, что этому трио мог позавидовать любой непорочный дуэт. Солидный бизнесмен решил идти в ногу со временем, и первый шаг сделал в ЗАГС, второй — сразу в церковь. Видно, решил словить всех жаворонков сразу.