— Я звонил тебе каждый день. Я написал сотни сообщений. Я приходил к тебе. И ни в один из этих раз я и понятия не имел, в чем дело. Она сама все рассказала. Что хотела найти что-то, чем я интересуюсь и залезла в мой компьютер. А там список очередной придуманной мной программой. Она поступила плохо. Но теперь ты знаешь. И я знаю.

— Почему она рассказала только сейчас?

— Думаю, ее замучила совесть, когда она увидела степень моего отчаяния. Она не такая уж плохая.

— Отчаяния?

— Полли.

Макс убирает телефон в карман и заглядывает мне в глаза.

— Знаю, мы не так давно начали это. Не знаю, как назвать то, что произошло между нами. Но я всерьез влюбился в тебя. Так глупо, но думая о тебе, я начинаю мечтать, как ребенок. Я чувствую себя невероятно наполненным. Ты — лучшее, что со мной случалось. Теперь, когда тебе пришлось пройти через такое, наверное, ты не захочешь видеть меня. Хотя бы из-за того, что я не разобрался раньше.

Он усмехается, глядя в пол и добавляет.

— К тому же, теперь ты знаешь, что я такой…

— Замороченный?

Он снова усмехается.

— Именно.

Я смотрю в его глаза и теперь, когда он раскрыл какую-то свою чудаковатость, вижу в нем не мистера Макса, а простого парня с непроизносимой фамилией.

Я протягиваю руку к его лицу и мягко провожу по щеке.

— У всех есть странности.

За моей спиной раздается насмешливый голос Пегги

— Она собирает шерсть своего кота, чтобы после смерти сделать его копию.

— И еще она срывает запекшуюся кровь с ранок и есть ее.

Я немного краснею, а Макс улыбается самой нежной улыбкой, которую я когда-либо видела.

— Ты правда все это делаешь?

Я пожимаю плечами.

— Если я скажу “да”?

— Я могу с этим смириться.

Мы смотрим друг на друга и подходим еще ближе. Макс приподнимает мою голову за подбородок и тянется, чтобы поцеловать. Я уже закрываю глаза, когда незнакомый парень откашливается.

Мы все оборачиваемся и понимаем, что все это время он стоял здесь и смотрел наше странное шоу. С краснеющими щеками, он неуверенно спрашивает:

— Так Натали не живет здесь?

Мы все смотрим на него и через пару секунд начинаем громко заливисто смеяться.

Глава 17.

Странно, что я снова здесь.

Я рассматриваю версии обложки для книги Шарли, когда за моей спиной раздается противный голос Клайда.

— Недолго ты держалась!

Я чувствую тошноту и, закатывая глаза так, как может разве что хамелеон, поворачиваюсь к нему.

— Ты все никак не успокоишься?

— Я не успокоюсь до того момента, пока ты не займешь свое место?

— И ты, конечно, знаешь, что это за место.

— Такие как ты должны подавать кофе, а не работать с лучшими из нас!

— Знаешь, я тут подумала. Я тоже знаю, где тебе место. Давай ты угадаешь. Оно начинается на жо…

Клайд сжимает свои кулачки. Он похож на гномика Ворчуна из Белоснежки. Если бы он был ребенком или хотя бы карликом, было бы смешнее.

— Еще не конец. Думаешь, обманула систему? Трахнулась с начальником и….

Клайд не успевает закончить свою злодейскую речь, когда за его спиной появляется Макс. Рядом с ним стоят трое из пяти членов совета директоров.

Уверена, они слышали каждое слово, сказанное Клайдом.

— Клайд, кажется…

Он так сексуально холодно говорит с Клайдом, что я уже представляю как буду использовать этот его голос, когда мы останемся наедине.

— Да.

Клайд, как говорится, кочевряжится.

— И что?

— Я хотел сообщить это лично, но раз мы встретились здесь…

Все сотрудники вокруг делают вид, что работают, хотя сами внимательно наблюдают за тем, что происходит рядом с моим столом.

— Мы с членами директоров пересмотрели кое-какие пункты в нашем уставе.

Макс отводит взгляд от Клайда и обращается уже ко всем сотрудникам.

— С этого дня отменяется правило об отношениях между сотрудниками. Если вы встретили нужного человека на работе…

Он переводит взгляд на меня. Его голос сразу смягчается

— Никто не имеет право запрещать вам быть вместе.

В его глазах столько нежности, что я чувствую себя самым счастливым человеком. Этот приятный момент снова прерывает противный голос Клайда.

— И при чем здесь я?!

Макс оборачивается на членов совета директоров и один из них кивает ему, как бы одобряя его следующее действие.

— Помимо этого, мы закрепили некоторые этические правила. Со всем списком вас всех ознакомят. А вы…

Он смотрит на него холодным пронзительным взглядом.

— Вы должны покинуть наше издательство из-за угроз и шантажа. Такие вещи не могут быть прощены. Реализуйте свои нереализованные шпионские способности в другом месте.

Сказать, что мне приятно — это ничего не сказать.

Кажется, что на этом месте должен случится еще какой-то поворот. Главный злодей повержен, влюбленные воссоединились, но..

Шесть месяцев (или около того) спустя

Пегги смотрит на меня взглядом дракона.

— Пусть мне дадут долбанное обезболивающее! Я сейчас разорвусь!

— Пегги, уже поздно. Ты спра…

— Аааааааааа!

Я поднимаю испуганный взгляд на Макса, который боится даже пикнуть. Я пытаюсь сделать так, чтобы Пегги не сломала мои пальцы пока сжимает их с нечеловеческой силой и кричит громче, чем пожарная сигнализация.

— Я могу уйти.

— Нееет!

Пегги бросает на Макса еще более устрашающий взгляд, чем на меня.

— Я хочу, чтобы мой сын увидел мужчину, когда родится.

— Да он еще и не видит ничего…

— Он почувствует!

Мы с Максом переглядываемся. Он отрицательно машет головой и одними губами произносит

— Помоги…

Это смешно, и я начинаю смеяться. Заметив это, Пегги резко поворачивает на меня голову.

— Тебя что-то развеселило?!

— Нет.

Я пытаюсь проглотить последний смешок, чтобы успокоить Пегги, но она снова начинает кричать, переставая замечать все, что происходит вокруг.

— ААААААААА!

В палату входит врач, слегка насвистывает и пока моет руки спокойно говорит.

— Так-так-так…

Он обтирает руки бумажными полотенцами.

— Сейчас посмотрим насколько мы готовы.

Медсестра надевает ему перчатки.

— Я готовааааа. Пусть это закончится!

С абсолютно умиротворенным видом доктор запускает руку куда-то в междуножье моей сестры и говорит:

— Отлично. Думаю, пора начинать.

Спустя несколько часов мы с Максом и Лилли с Портером входим в палату Пегги, которая только открыла глаза после сна и взяла на руки свою дочь. Мы все смотрим на нее, как на инопланетянина.

— Они же говорили, что будет мальчик.

Лилли шепчет это только мне, но слышат, естественно все. Пегги хмуро отвечает.

— Погрешности случаются.

— Почему она такая красная?

Пегги вытягивает руку, словно отталкивая всех нас.

— Вообще-то здесь можно находиться только самым близким.

— О, это как раз мы!

— Ты уже знаешь, как назовешь ее?

— Я думала Купер.

— Думаю, девочке с таким именем будет нелегко.

— А как насчет Лилли. Хорошее имя!

Пока Лилли и Портер при придумывают имя моей племяннице, Макс подзывает меня в сторону.

— Что?

Он немного колеблется, но потом продолжает.

— Не подумай, что я пытаюсь перетянуть одеяло на себя, но это правда нужно как можно быстрее …ну…

— Чего?

Если бы он был таким же нерешительным в самом начале, сейчас я была бы с кем-то другим.

— Я думал твоя сестра родит только через две недели, так что взял на это время билеты в Канкун.

Я улыбаюсь.

Этот парень делает все, чтобы мне было хорошо.

— Хочешь поехать в Канкун?

— Ну да. Ведь скоро год с тех пор, как мы…ну…

— Потрахались?

— Ну да. Не обязательно говорить так при…

Макс стреляет глазами в сторону малыша.

— Да ладно! Он пока еще не знает наш язык. Он ничего не поймет. К тому же он и не слышит нас с такого расстояния.

-

— Зато мы слышим!