Я натягиваю уже третью юбку в надежде, что сегодня это сделает меня увереннее и серьезней. Юбки — не самая моя любимая одежда. Мягко говоря.

Как только я сдаюсь и лезу в шкаф за штанами, раздается звонок в дверь.

Сейчас 7:30! Кто может звонить в такую рань?

Я бегу к входной двери и заглядываю в глазок. Из коридора на меня смотрит искаженная от линзы раздутая, как воздушный шарик, голова Пегги.

— Открывай уже!

Я поворачиваю замок и впускаю сестру. Не здороваясь и даже не задерживаясь в коридоре ни на секунды, она несется в сторону моего туалета, попутно вещая

— Я сейчас описаюсь!

Я вздыхаю, закрываю дверь и возвращаюсь к своему шкафу.

Через минуту в комнату входит Пегги. Она опирается о дверной косяк и с раздражающей ухмылкой наблюдает как я натягиваю очередную пару удобных для моей задницы штанишек.

— Вкуса у тебя, конечно, нет!

Я поворачиваюсь к ней с мрачным взглядом.

— Твоего мнения никто не спрашивал!

— Как твой сексуальный директор?

— Переходишь сразу к делу?

— Зачем тянуть!

— Действительно. Как твоя беременность?

— Я первая спросила. Сначала ты, потом я. Итак, как твой секси босс?

— Он в порядке. Спасибо, что спросила. Теперь отвечай на мой вопрос.

— Ну уж нет! Ты просто отмахнулась от меня. Расскажи мне больше.

Я вздыхаю и корчу кривую рожицу.

— О, что-то интересное!

Она слишком хорошо меня знает, пора это исправить.

— Так и?

— Ничего такого. Мы случайно встретились на кладбище и потом он подвозил меня, и…

— Подожди-подожди. Ты сказала на кладбище?

— Ну да.

— Что ты там делала? И что он там делал?

— Я была с Лилли на похоронах ее отца. А он навещал могилу своей матери.

— Полли, да это судьба, не иначе!

— Иди ты!

Я бросаю в Пегги одну из юбок, и она ловко ее ловит.

— Так! А что потом?

— Потом был момент. Ну, такой…

— Какой?

— Ну….

Я пытаюсь подобрать нужное слово, чтобы передать то, что я чувствовала, но при этом так, чтобы не подпитывать воображение Пегги. И что еще важнее, свое собственное.

— Колись уже! Ты же литературный работник! Как тебе вообще работу дали с таким словарным запасом?

— Я просто думаю.

— Что тут думать! Просто скажи, что было.

— В общем, он делал “это”!

- “Это”?!

— Ну…

Я подхожу к Пегги и так же, как вчера делал Макс, подношу руку к ее лицу, замираю и смотрю в глаза. Пегги поднимает одну бровь.

— Пытаешься высосать мой мозг?

Я убираю руку.

— А он у тебя есть?

Пегги подходит к моей кровати и по-свойски ложится на бок, опершись головой на свою ладонь.

— То есть у вас был романтический момент!

— Ну, это было похоже. Но вряд ли.

— Почему вряд ли?

— Ты же видела его. И ты даже видела его подругу!

— Ну, видела. И что?

— Да они же богожители! А у меня шелушатся пятки.

— Пятки? О, да. Это настоящая проблема. Прости, но теперь ты можешь забыть обо всех мужчинах. Сухие пятки — это приговор.

— Дело не только в этом!

— Да какая разница, в чем дело. Ты сейчас придумаешь тысячу и одну причину, по которой можно забить на собственные желания, зарыться с головой в эту твою гору нафталиновой одежды…

Пегги кивает на все, что я перемерила за это утро.

— …а потом умереть в этой квартире, отдав свое милое личико на растерзание Гудрона.

Услышав свое имя, Гудрон подходит к Пегги и трется об ее ноги. Пегги наклоняется к нему и проводит рукой по спине.

— Что, засранец! Признавайся, ждешь, когда она окочурится?

Гудрон мурчит.

— Знаю, что ждешь.

Я не могу не улыбаться.

— Я надеюсь его пережить.

Сестра опять наклоняется к Гудрону.

— Слышал, что она говорит? Можешь прогрызть себе путь в будущее уже сегодня ночью. Начни с носа.

Я вздыхаю и сажусь рядом с сестрой. Она обнимает меня, как всегда.

— Не грусти. Все будет в ажуре. Просто хватит прятаться от мира, от себя. Ты красивая баба! Зачем ты прячешь себя? Покажи этому твоему красавчику, какая ты на самом деле. Хрен бы с ним! Пусть глотает слюни и идет в жопу. Найдешь еще сотню таких же!

Я поджимаю губы и ничего не отвечаю.

Таких, как он, больше нет.

Конечно, я не скажу этого Пегги. Она не поймет.

Я поднимаюсь на ноги и продолжаю искать что надеть.

— Теперь твоя очередь. Что с твоей беременностью?

— Она есть!

Пегги говорит это гордо. Почти бравурно.

— Я думала, это уже известный факт.

— Он был известный, но не подтвержденный. Теперь все официально. Во мне зреет жизнь. Я что-то вроде пивной бочки.

— Какая милая аллегория.

— В общем, я рожу этого ребенка.

— Звучит угрожающе.

— Не смейся. На самом деле я немного нервничаю.

Я смотрю на сестру. Ее всегда такое уверенное лицо сейчас кажется мне растерянным.

Еще бы. Даже не знаю, какое бы лицо было у меня!

Я смотрю, как она ковыряет пальцем покрывало на моей кровати.

Я сажусь рядом с Пегги и кладу ладонь поверх ее ладони.

— Я, конечно, даже не могу представить, что ты чувствуешь. Но мне не все равно. Я буду с тобой при любом раскладе. Это даже забавно. Ты станешь мамой, а я — тетей.

— Ты будешь ужасной тетей.

— Не ставь на мне крест. Я могу тебя удивить.

Какое-то время Пегги молчит, но в конце концов поднимается и скептически смотрит сначала на меня, а потом на груду разбросанной одежды.

— Ты собираешься надеть что-то из этого?

— Вообще, да. А что?

— Это кошмар. Серьезно, когда ты в последний раз шопилась?

— Шопилась? В 2005-м!

— Не смешно.

— Смешно. Так уже никто не говорит.

— Откуда тебе знать. Ты ведь не шопишься, а значит не встречаешь тех, кто шопится.

— Туше.

— Знаешь что?

— Что?

— Ты будешь моим проектом!

— Проектом?

— Да. Я сделаю из тебя такую конфетку, что наш мистер крепкая задница не сможет думать ни о чем, кроме твоей не очень крепкой задницы.

— У меня нормальная задница.

— Правильно! Главное позитивный настрой.

Пегги вскакивает с места и с головой ныряет в мой шкаф. Выставив свою пятую точку, она роется внутри, комментируя каждую вещь, которая попадается ей на глаза.

— У тебя все еще хранится юбка, которую ты носила в 10-м классе?

— Да. Она все еще мне как раз.

— По размеру, возможно. По всем остальным критериям — однозначное нет.

В следующее мгновение моя юбка летит прямо мне в лицо.

— Пегги, у меня нет времени на твое модное шоу. Мне пора выходить на работу. Сегодня важный день.

— Я не сомневаюсь.

Немного более удовлетворенная, чем пару минут назад, она распрямляется и, держа в руках несколько нарядов, устало вздыхает.

— У тебя там настоящий кошмар. Сегодня вечером мы поедем за покупками.

— Ох, ну и бред!

Я машу рукой и уже собираюсь схватить свои удобные штаны, когда Пегги подлетает к ним, как ежик Соник, выхватывает почти из моих рук, открывает окно и все выбрасывается.

— Что ты…

С улицы слышится хриплый голос.

— Там что обалдели?! Я вызову полицию!

Сестра тихо ржет, а я еле сдерживаюсь, чтобы не треснуть ее.

— Твой случайный залет только что спас твою жизнь. Если бы не этот ребенок, тебя было бы не спасти.

Пегги подходит и протягивает мне вещи.

— Примерь. Это точно будет намного лучше всего, что ты обычно носишь. Эти вещи даже не совсем ужасны.

— Видимо, это был комплимент.

Я беру вещи и поворачиваюсь, чтобы пойти в ванную и переодеться, когда Пегги хватает меня за локоть.

— Стоп!

— Что?

— Еще один момент.

Она протягивает руки к моему лицу и снимает очки.

— Другое дело!

— Серьезно? Ты ведь в курсе, что очки носят, чтобы видеть, а не потому, что это какой-то модный тренд.

— Во-первых, совсем не модный. А, во-вторых, я знаю, у тебя есть линзы. Они в ящике в ванной.

— В моей квартире ты ориентируешься лучше, чем в своей.