Завязался страшный бой. Таумиэль был скорее на подхвате. Стоял рядом со Стивенсом и Ксенией, оберегал их от атак и пытался разменяться с вражескими воинами. Абел же просто пошёл в атаку, словно берсерк, кидающийся в толпы врагов. И, чёрт возьми, у него это получалось. Если у берсерков в истории судьба была отнюдь недолгой, их буквально натыкали на копья в первых же рядах, то вот Абел за минуту сражения успел очень больно надавать белому странному существу с очень длинной шеей и прибить двух его телохранителей. Воин же в чёрной маске, чёрной броне и во всём чёрном, без единого открытого места, вёл себя абсолютно безэмоционально и не слишком выделялся на всеобщем фоне. Если бы он был в такой же белой броне, то Стивенс назвал его таким же телохранителем белого странного существа. Однако все эти атаки, которые ломали установленные щиты у странного белого, он блокировал каким-то своим аксессуаром, а он в свою очередь не разрушался. Всё дошло до того, что стены, пол, потолок начали трескаться и разрушаться, а ведь это был однозначно сплав из Волхрама и Мередиума. В голове у Стивенса промелькнула, что, возможно, всё это правда, и пока они тут болтали, пока он занимался откровенной фигнёй, выискивая что-то странное в своих союзниках, их настоящий враг пробрался в этот мир и уже готовился к полномасштабному вторжению. Звучало это, конечно, странно, если учесть, что, по сути, сейчас полномасштабное вторжение в галактику состоялось, и было оно очень успешным. Однако Стивенс ни разу не видел сводки о таких невероятно сильных врагах, а это означало лишь одно — они напоролись на нечто более развитое, чем они сами.
Лаони младший вскинул руки и активировал свою энергию четвёртого измерения. Сила заработала и стала обращать время вспять. Чудом не развалившиеся конструкции за последние минуты стали восстанавливаться. Таумиэль мельком взглянул на Стивенса, одобрительно кивнул и отвернулся, прибавив напор и явно решив начать атаковать более агрессивно, Абел же полностью вошёл в раш. Его тело то испарялось, то появлялось в другом месте. Он с каждым разом находил сплетения чужеродной энергии и уничтожал их, заставляя перезагружать систему и высвобождать часть энергии четвёртого измерения из-под накрывающего купола, однако даже так обстановка всё ещё давила и не позволяла способностям четверых разгуляться на полную мощность. Ксения Допенгаус просто смотрела на это всё с открытыми глазами и ртом. Её способность была не боевой. Она была великим писателем, и это было отлично. Но в данной ситуации она являлась просто балластом. Это она также осознавала, поэтому никуда не вмешивалась, ничего не говорила, а просто стояла где-то в сторонке и молчала. Стивенс продолжал поддерживать темп восстановления сооружения. Абел продолжал неистовствовать и время от времени умервщлять охранников странного белого существа. Оно в свою очередь обстреливало дальнобойными атаками всех и каждого, стараясь выудить тот момент, когда они больше всего к этому не готовы. Воин в чёрной броне замесился с Таумиэлем. Их бой иногда превращался не то в танец, не то в простую распрыжку, а иногда в кровавое безумие. Воин в чёрной броне разрывал тело Таумиэля на две части, заставляя его орать от боли. Однако Таумель от этого не умирал, появлялся где-то в потустороннем мире и наносил непоправимый урон своему врагу, снова появляясь в этой реальности и снова нанося ответный удар. В какой-то момент Абел отвлёкся от сражения со своим противником и, развернувшись, появился рядом с воином в чёрных доспехах. Его атака была поистине незабываемой. Рука Абела прошла насквозь и пробила грудь противнику, вырвав из нее кусок позвоночника. Таумиэль и Абел ринулись совместными усилиями на белого. А тот постоянно укрывался какими-то артефактами, что через несколько секунд ломались и заменялись на новые.
Стивенс уже не чувствовал такой сдавленности, что была буквально десять минут назад. Его силы практически в полной мере вернулись к нему. Он перестал восстанавливать окружение и посмотрел по сторонам. Звуки боя, выкрики Таумиэля и Абела. Они кооперировались и уничтожали охранника за охранником, приближаясь к последнему невероятно сильному врагу. И тут вдруг Стивенс заметил, как воин в чёрных доспехах пошевелился. Его руки подняли торс, он встал. В середине груди зияла огромная дырень, которая, словно под воздействием силы Стивенса, стала заделываться, обратно собираясь в единый пласт материи. Стивенс заорал, что есть мочи: «СЗАДИ!!!» — однако не успел. Последнее, что он помнил, это как перед ним появился тот самый иномирный воин. Его взгляд остановился на Стивенсе, а его руки схватили Ксению. Раскрылся чужеродный портал. Двое скрылись в нём. Белое создание, получившее шанс на спасение, потому что Абел отвлёкся на то, как его жену утаскивают, и тоже ринулся к порталу, оттолкнув Таумиэля.
А дальше всё стало просто ужасно. Абел ринулся бегом в портал. Таумиэль попытался остановить его. Он кричал.
— Нет, нам нельзя сейчас уходить туда!
Однако Абел его не слышал. Он прыгнул в портал. Таумиэль Найрандл подбежал к Стивенсу и беглым взглядом осмотрел пространственную аномалию. Затем его руки стали закрывать воронку в быстром темпе.
— Нет, нет, подожди! Ты что делаешь⁉ — затараторил Стивенс.
Только Таумиэль был непреклонен. Он быстро закрыл воронку, схватил Стивенса и вместе с ним перенёсся в другое место. Лаони словно в прострации наблюдал, как-то Таумиэль сел на кровать и схватился за голову, бормоча что-то вроде: это конец или всё кончено. Ничего не было понятно. Кто такие иномирцы? Почему они забрали Ксению? Абел прыгнул в портал. А этот портал был закрыт Таумиэлем. Стивенс, словно третья сторона, стоял молча и ждал, пока хоть что-то разъясниться. Однако ответов так и не дождался. Он сказал что-то вроде.
— Я буду у себя, Таумиэль.
И вышел из комнаты. Она оказалась обычной квартирой на планете Арахнид. Стивенс молча добрался до своего дома и закрылся в своём кабинете. Это было просто ужасно. Он винил себя в том, что всё это произошло. Он прекрасно понимал, что, капая под Таумиэля и Абела, найдёт неинтересную информацию, а ту, которую не захочет узнать. И теперь он прекрасно понимал, что всё так и случилось. Их мир не один. Будущее неизвестно. Они в момент лишились одной из самых своих сильных козырей — Абела. Таумиэль сейчас точно не был готов ни с кем разговаривать.
— Что же всё-таки происходит? — спросил тихо сам у себя Стивенс.
Он открыл голографическую капсулу и нашёл тот самый видеоряд, которым до этого момента гордился, считал своим самым выдающимся достижением. Стивенс быстро закрыл капсулу, поменял все пароли в своей секретной папке и поставил её на дальнюю полку в архив. Уж что-что, а сейчас публиковать этот файл ни в коем случае нельзя. После того, как Лаони младший узнал правду о других мирах, рассказывать Неос Венду о тайных проделках… Да, это было необходимо узнать, ведь это была правда. Однако теперь Стивенс начал отчасти понимать действия Абела и Таумиэля. Они просто боялись последствий. Они не знали, что будет с Неос Вендом, если они расскажут о своих невероятных похождениях. А сейчас, когда весь мир в огне иномирных захватчиков, а сами враги уже готовы пребывать сюда пачками, раскрывать Неос Венду правду касательно происхождения Арахнид и всего остального ни в коем случае было нельзя. Нельзя было допустить распада Неос Венда. Сейчас только он был способен дать отпор врагам.
Глава 31
Будущее
Неос Венд
Праздники — это слово, наверное, у каждого вызывает радость и хорошие воспоминания. Праздники бывают разные. Какие-то общие на тип Нового года или Рождества. Какие-то праздники бывают локальные. День города, например. А некоторые праздники лишь для очень маленького круга существ. Сегодня в Неос Венде праздновалось ежегодное событие: Победа в войне с антропоморфами. И великим освобождением арахнид от захватчиков. Вместе с этим праздновалось великое освобождение всех тех существ, что в прошлом жили на рабовладельческих планетах. Всё это удивительным образом совершилось в один и тот же день. Победы на фронтах радовали. Неос Венд отбил блокаду с Неос Вульта, догромил планету Гореон и на время вернулся обратно к себе на родину, чтобы передохнуть, собраться с силами и выдвинуться дальше. Этот праздник был один из самых лучших. Новые фильмы, сериалы, песни. Даже вышли новые книги, картины и другие произведения искусства. Каждый радовался. Было много новинок. И всё пестрело яркими красками по-настоящему великого праздника. Стивенс эту дату отмечал со своими друзьями. Они привели своих друзей, и в целом компания была огромной. На минутку отлучившись, Стивенс зашёл в уборную, дабы умыться и отмыть свои руки от жира. Пицца была потрясающей. Однако и липкой. Неожиданно рядом с ним появился Таумиэль Найрандл. Он поднял руку в приветствии и сказал всего лишь одну фразу.
