При этих словах властитель самого большого, богатого и сильного королевства на континенте, болезненно поморщился. Конечно, он помнил, что после рождения его младшей дочери Коры, лекари поставили грустный диагноз – больше у него и его любимой жены детей не будет.
- Второе, - продолжил советник и его второй палец прижался к ладони. – У тебя остались три дочери. Но ни одна из них по нашим законам и традициям не может наследовать твой трон. А значит что? Значит, твой трон унаследует муж одной из твоих дочерей, ну, или твой внук от одной из них, если ты сумеешь столь надолго задержаться в этом мире, чтобы пережить и своих дочерей и их избранников.
Король мрачно кивнул. То, что смена династии теперь неизбежна он понимал хорошо. И понимал с самого утра. К его стыду мысль о том, что со смертью сына многовековой род королей Наймюра по сути уже прервался, пришла ему в голову, еще когда он стоял над телом своего наследника. И эта мысль, а также осознание того, что она на какой-то момент оказалась сильнее, чем постигшее его горе, причиняли ему дополнительное мучение.
- Но и это не столь страшно, - продолжил добивать своего властелина, советник. – Самое плохое то, что все, подчеркиваю, все мужья твоих дочерей, а также их дети будут иметь абсолютно одинаковые права на престол. Это ты понимаешь? Нет у нас правил и никогда в истории не было прецедентов подобных ситуаций. Любая из твоих дочерей в равной степени не имеет прав на трон Наймюра. Следовательно, любой из их мужей и, повторюсь, их детей будут иметь одинаковые права сесть на него. А это означает?
- Это означает войну, - вздохнул Гэльфас, ощущая, как у него под ногами разверстывается пропасть, в которую практически неминуемо рухнет его королевство.
- Нет, Гэльфас. Не просто войну. А войну всех против всех. Войну, в которой люди будут уничтожать друг друга, как это было 500 лет назад. А если еще вмешаются эльфы и гномы, которые, уверяю тебя, не забыли обид, нанесенных им во время 100-летнего противостояния, да еще ситуацией воспользуются орки, то даже мне страшно представить, что будет. И да, скорее всего в этой бойне двум из твоих трех дочерей предстоит погибнуть или быть насильно отправленными в Орден Милосердных, - закончил свой невеселый анализ советник.
Король, всегда отличавшийся величавым спокойствием, ни в одном сражении не покидавшим его от рождения бледного, породистого лица, после этих слов своего старого и верного советника начал наливаться гневным румянцем. Но сказать он ничего не успел.
Дверь в покои с треском распахнулась, и в зал буквально влетел стражник. Дико оглядевшись по сторонам и увидев у окна короля, стражник, не поклонившись, прокричал: «Государь, у ворот сгущается багровый туман!».
- Поднять мост, закрыть ворота! – немедленно отреагировал Бурвальд.
А король, оттолкнув в сторону стражника, и выхватывая на ходу меч, кинулся к выходу во двор замка.
Поднимать мост смысла не имело. Облако багрового тумана на глазах образовывалось на замковой стороне рва, непосредственно перед въездом в арку под центральной башней.
- Закрыть внутренние ворота! – отдал команду король. – Копейщики ко мне!
Стражники с перекошенными от страха лицами бросились исполнять приказ своего сюзерена. Ворота со скрипом закрылись, а место засова заняла дубовая балка чуть ли не в полтора обхвата. Все с напряжением ждали, что будет дальше.
Багровый туман. Его боялись все, хотя видели только единицы. Им пугали детей, да и взрослые не всегда могли удержаться, чтобы не оградить себя знаком Единого при его упоминании. Появлялся этот туман всегда непредсказуемо. Сначала легкая дымка, которая постепенно приобретала багровый оттенок и за считанные минуты сгущалась до полной непрозрачности. А потом из нее появлялся всадник на огромном вороном коне, в высоких сапогах, кожаных доспехах и плаще с капюшоном, из-под которого прожигающе горели зеленые глаза, заставляя всех замирать в полном оцепенении. Обведя своим взглядом окружающих, всадник по каким-то тоже никому не ведомым признакам выбирал свою жертву, чаще всего юношу или девушку в возрасте от 15 до 20 лет, хватал ее словно котенка за шею и, забросив, как мешок, перед собой на коня, скрывался в тумане. После этого туман рассеивался, а люди получали новую порцию страшных историй для пересказов. И туман, и всадники считались одними в народе, да и среди благородных, посланниками Закрытого королевства, возле которого багровый туман впервые и появился, другие - Черные скалы на далеком севере, где обитают Тени, безжалостно убивающие всякого, кто зайдет на их территорию. Справедливости ради, надо сказать, что последних было значительно меньше, так как никто и никогда до Черных скал не добирался и страшных Теней, естественно, не видел. Но древние придания утверждали, что и Черные скалы, и Тени существуют, а преданиям хотя и можно не верить, но совсем отметать их не стоит.
И вот теперь этот багровый туман сгустился перед замком короля Гэльфаса, во дворе которого сам король и 10 стражников с копьями напряженно ждали, что будет дальше.
Сначала в проходе под центральной башней раздался цокот копыт, а потом последовал сильнейший удар в створ внутренних ворот и раздался крик:
- Немедленно открыть ворота, если хотите жить!
Если бы не общее напряжение стоявших во дворе замка и не ярость, отчетливо слышимая в интонации, то всех, без сомнения, поразило бы то, что голос был женским и даже мелодичным, но в данном случае осознать до конца этот факт, никто не смог.
Как и двинуться с места.
- Что же. Как знаете, - прозвучал снова голос из-за ворот, после чего их сотряс удар такой силы, что засов сломался пополам, одна из створок окованных железом ворот слетела с петель, а вторая жалобно заскрипела, только каким-то чудом не последовав за первой.
- Дорогу, быстро, - уже почти спокойно произнесла наездница из-под плаща, когда ее вороной жеребец, бешено кося глазами на наконечники копий стражников, вступил во двор.
Дорогу, впрочем, незваной и нежеланной гостье никто не уступил. Но не потому, что пытались ее остановить. Нет, и стражники, и никогда не считавшийся обделенным храбростью король застыли, как изваяния, не в силах оторвать свои взгляды от горевших зеленым светом глаз приехавшей.
- Ну, Гэльфас, ты чего застыл, - погасив зеленый свет, исходивший из ее глаз, и изящно соскочив у входа в донжон со своего огромного коня, спросила с ироничной и даже немного издевательской интонацией девушка и хлопнула короля по плечу, приводя его в себя.
Девушка? Да, красивая, высокая, стройная с аристократично бледным лицом и густыми волосами цвета воронового крыла, лишь слегка за двадцать лет возрастом, если судить по внешнему виду. Девушка. Только ее глаза, в которые теперь король смог посмотреть, не замирая на месте, говорили о том, что на самом деле ей намного и очень даже намного больше лет.
Между тем гостья без паузы продолжила:
- Кто посмел, кто смог взять в руки теневой кинжал? Я это чувствую! Я тебя спрашиваю, Гэльфас, отвечай быстро! – требовательно спросила она. – Да, измельчал род королей Наймюра, - добавила приехавшая, так и не получив ответа на свой вопрос. – Срочно собери в малом зале приемов всех, кто заходил или мог заходить в спальню наследника после его смерти. Время уходит, король! – буквально приказала она Гэльфасу, при этом последнее слово «король» в ее устах прозвучало, как насмешка.
Гостья из прошлого.
Больше не обращая внимания на вновь застывшего владетеля Наймюра, девушка быстро вошла в распахнутую дверь, и уверенно, как будто не в первый раз попала в замок и прекрасно знала расположение всех покоев, устремилась по лестницам и коридорам к спальне убитого принца.
Уже через 10 минут все, кто еще час назад стояли вокруг кровати убитого, собрались в примыкавшем к спальне наследника малом зале приемов, где он частенько пировал со своими друзьями сверстниками после похода или особенно удачной охоты. И на этот раз они опять стояли молча, но не от горя, которое никуда не ушло, а от опасения или даже страха перед той, которая сейчас осматривала и даже практически обыскивала и обнюхивала все углы в спальне бывшего сына, брата, воспитанника.
