Обходить огромную территорию заняло бы много времени, поэтому мы проехали на авто мимо ворот и охраны, все походило на пропускной пункт секретного учреждения. Здание, к которому нас привела слежка, стояло вдали от других и было полностью огорожено забором. Джа нашёл место, с которого лучше было забраться на забор, состоящий из расколотых белых с желтоватыми вкраплениями камней. Перепрыгнув через забор, мы спрятались в кустах цветущего белого жасмина. Сам дом и территория были довольно внушительных размеров. Имелся домик для охраны и персонала.

– Возможно, это дом ее любовника, или, может, она ещё тайно встречается с моим настоящим отцом? – я озвучивала подряд все приходящие в голову мысли.

Выбравшись из кустов, мы пробежали вдоль забора и уже были сзади дома; ощущение, что мы совершаем правонарушение, держало в лёгком мандраже, но поздно объявлять себя чайлдфри, когда ты на родильной кушетке.

– Уходить нельзя, – объяснил мне Джа.

Он при своём высоком росте с легкостью заглянул в ближайшее окно и увидел столовую, где за столом сидела моя мама, а с ней ещё одна женщина. Джа помог мне забраться на выступ; переборов страх, я заглянула вовнутрь и увидела худощавую женщину с русыми распущенными локонами, раскинутыми по миниатюрной спине.

Через мгновение к присутствующим присоединилась девушка в белом халате и протянула стопку бумаг матери, а та в ответ раздала ей указания, по всей видимости, на целый день, а сама уткнулась в принесённые документы и стала их изучать. Они обе замерли, будто позировали перед художником или внутри дома остановилось время. Но ощущение приближающейся угрозы не давало мне покоя.

Женщина с распущенными волосами, сидевшая спиной, неожиданно для нас резко развернулась, будто давно за нами наблюдала и хотела застать врасплох. Испугавшись, мы резко присели, но позже, не выдержав, я заглянула в окно ещё раз. Она встала из-за стола и ходила вдоль комнаты, никаких намеков на то, что мы были замечены. Мой любопытный взгляд магнитом тянулся разглядеть внимательней ее лицо, но мне оно не было знакомо. Кроме того, что женщина выглядела бледно и нездоро́во, я ничего не смогла приметить. Позже возвратилась девушка в белом халате и принесла на медицинском подносе наполненный жидкостью шприц, началась подготовка к внутривенному введению препарата.

Спустившись с выступа, я потянула Джа за руку. Мы убежали тем же путём: сначала пахучие жасминовые кусты, затем каменный забор и, наконец, автомобиль, на которым мы приехали.

Весь путь домой Джа был отстранён и задумчив, его брови время от времени хмурились, будто от внезапно пришедшей в голову неприятной мысли, взгляд уходил далеко в пространство; последнее, что он делал, – следил за дорогой.

– Может это ее личный вип-пациент?! – размышляла я вслух, пытаясь разрядить обстановку.

Джамал молчал, будто злился на что-то или конкретно на меня – я ведь как всегда втянула его в очередную историю. Неловкая атмосфера давила все больше, и я была рада тому, что путь до дома был недолгим. Припарковавшись у дома, Джа потянулся и сжал ладонью мою руку, но все ещё не вымолвил ни единого слова. Поэтому сложно было распознать чувства, подтолкнувшие его к жесту, все же в глазах я видела какое-то сочувствие. В ответ я улыбнулась и вышла из машины.

– Дель, – окликнул он меня. – Держи телефон всегда рядом.

Легкой улыбкой я безмолвно попрощалась с ним и вошла в дом.

Сидя на своей кровати, я гоняла мысли по круговороту последних событий. Раскрыв розовую бумажку Лоры, приняла очередную таблетку по графику. Шум входной двери оповестил о чьём-то возвращении и необходимости подготовиться к встрече, кто бы там ни был. Сложив бумагу, я спрятала ее в карман и, забежав в душ, намочила волосы.

– Как прошёл день? – спросила я, спускаясь вниз.

– Ужасно утомительный, – пожаловалась мама, целуя меня. – Бассейн? – спросила, проводя пальцами по мокрым волосам.

– Как твоя важная встреча? – игнорируя ее вопрос, сказала я.

– Какая встреча? – переспросила она, собирая волосы в зажим.

– Ты говорила, у тебя важные гости, когда я позвонила.

– О, да, все прошло неплохо, – ответила она совершенно обыденно, не будь я сегодня в клинике, то поверила бы безоговорочно.

Пока мы готовились к ужину, вернулся отец.

– Милый, ты вовремя. Сегодня лосось и спаржа на пару, – крикнула мама приближающемуся папе.

– Все как любит малышка, – сказал он и, подойдя сзади, поцеловал меня в голову.

До слез стало больно вдруг осознать, что этот человек мог быть не моим отцом. Ведь я так сильно его любила. Со стороны шел милый семейный ужин, все любезничали друг с другом, улыбались и шутили. Но я смотрела на них совсем другими глазами, родители казались мне чужими, незнакомыми, что и пугало. Как в самых жутких снах пушистый кролик, с которым ты играл на лужайке, оборачивался хищным волком с окровавленным оскалом. Именно так я видела все после подслушанного их разговора.

– Только сейчас заметила, что папа блондин, а у меня волосы даже не русые, а темные, – сказала я, смотря по очереди на них.

– Мои гены оказались сильнее, – засмеялась мама, не показав ни единого намёка на растерянность.

– И цвет глаз у нас разный, и черты лица, вам не кажется? – продолжала я.

Мама вопросительно посмотрела на меня, даже с неким обвинением. Вот только папа заметно запереживал, перестал есть и следил за мамой, будто ждал от неё знака.

– Детка, ты хочешь что-то сказать? – мама стала отрешенно накладывать салат в тарелку, будто и не замечала моих намеков.

– Я слышала ваш вчерашний разговор, ты сказала папе, что я такая же, как и мой отец, будто о другом человеке, а не о нем, – взглянула я на него украдкой.

Мама не повела даже бровью и с такой же невозмутимой улыбкой, даже с легкой ухмылкой произнесла:

– Я разговаривала не с ним, а с бабушкой, и да, я разозлилась и сказала, что ты такая же, как твой отец, Грег, – сделав паузу, она указала пальцем в сторону сидящего рядом отца, будто разговаривала с пятилетним ребёнком. – Он в молодости был таким же неуправляемым, – улыбаясь, она взглянула на него.

– Бабушка же не разговаривает, – подметила я вновь, после перенесённого инсульта, Элин, так звали бабушку по матери, не разговаривала уже больше десяти лет.

Мама захохотала, смотря на меня как на глупую девчонку:

– Это не мешает мне делиться с ней переживаниями.

Все же с трудом верилось в столь тёплое взаимоотношение между мамой и Элин. Она не была из числа любвеобильных и миловидных бабушек, больше походила на скверную и устрашающую, подпоркой чему являлась ее власть и контроль над наследственным имуществом. Если мама оставалась полна непоколебимости, то вот папа стал нервно смотреть по сторонам; наливая воду дрожащими руками, он чуть не уронил графин. Я сделала вид, что поверила в эфемерную пыль, пущенную в глаза. Но реакция Грега казалась намного правдивее всех красноречивых доводов матери.

Силой я дождалась завершения ужина и поднялась к себе, мечтая, когда закончатся каникулы и я вновь уеду в университет. В шкафу отыскала одну самокрутку из запасов Джа, закрыв дверь в свою комнату, нервно дрожащими руками подожгла сигарету и выкурила за пару минут. Расслабившись, я легла прямо в одежде и тут же погрузилась в сон. Я видела сон, будто гладила нежные светлые волосы чей-то девушки, лицо которой так и не увидела, ее голова лежала на моих коленях, после долгих поглаживаний в моей руке оказались ножницы, которыми я спокойно отрезала один локон за другим. Один за другим, пока волосы в моих руках не сменили цвет на угольно-чёрный. Затем я ощутила влагу и сжала густой локон потемневших волос в руке, между пальцами просочилась багровая вязкая кровь. Тогда, осмелившись, я взглянула в лицо девушки, лежащей на моих коленях, и увидела себя, своё бледное лицо и бездыханное тело.

Проснувшись, я стала жадно вдыхать кислород, сердце билось с такой силой, что, казалось, лопнет, не выдержав темпа. На четвереньках добралась до шкафчика и достала успокоительные. Минут десять спустя я почувствовала первое облегчение, вместе с этим пришло принятие того, что я не справлюсь одна, мне необходим доктор. На часах было около трёх ночи, но это не помешало мне написать смс Лоре о том, что я хочу на приём завтра же.