— Тогда Турану достанется еще больше славы, — искренне ответил Ездигерд. — Новые корабли или старые — гирканийцы не победят нас на море. Они всадники, а не моряки.

Неожиданно став равнодушным, принц посмотрел на гондольера, ожидающего поблизости.

— Эй, ты… Ты ведь ничего не слышал из того, что я говорил? Но если и слышал, ты же никому об этом ни словечка не скажешь?

Моряк, который, широко открыв рот, взирал на ворочающееся насекомое, повернулся к своему властелину, едва понимая, о чем тот спрашивает.

— Я взял тебя с собой на берег в надежде, что адские чудеса помогут тебе сдержать слово и послужат предупреждением. — Так как моряк испуганно молчал, Ездигерд продолжал давить на него: — У тебя есть язык?

Матрос беззвучно кивнул.

— Если хочешь сохранить его, то держи его за зубами! Не говори никому ни об этом визите, ни о том, что ты видел и слышал здесь.

Моряк, побледневший и по-прежнему пораженный немотой, закивал с несчастным видом. Но от страха лишь нечленораздельное бормотание сорвалось с его губ.

— Достаточно! Отвезешь меня домой. А ты, Кроталус, сосредоточься на своей основной работе, и доброго тебе здоровья.

Сказав это, принц повернулся и отправился к своей лодке.

Сине-зеленое море скалилось клыками белой пены под носом пиратского корабля «Ворон». Туго натянутые канаты и паруса звенели на ветру, и палуба кренилась при каждой большой волне.

— Во имя всех фурий, вот это жизнь! — ликовал Конан, стоя у рулевого колеса с восемью спицами. — Высокий бараханский каррак, несущийся по просторам Вилайета, — для пирата нет лучше судна! Спасибо, Фердинальд, за то, что, послушавшись меня, укрепил обшивку гвоздями. — Стоя у руля и развлекаясь, Конан повернулся и хлопнул своего лейтенанта по плечу. — Наш «Ворон» перехитрит врагов, победит их, и — только они его и видели! Эти восточные моряки могут многому научиться у Амры с Западного Океана.

— Эти корабли всегда так сильно качает? — Филиопа вцепилась в перила с наветренной стороны. Несмотря на то что она раньше много плавала на судах, сейчас лицо ее было серым.

— Девочка, мы не на шаланде, которая может идти под парусом лишь по спокойному морю. Мы мчимся, как мчался бы сам Кром… Видишь, наши острова уже наполовину исчезли из виду. — Конан показал ей за корму. Но почему-то вид исчезающих вдали островов не сделал Филиопу счастливее. — Просто мы высоко над водой, и это усиливает качку. — Он обвел рукой высокую узкую кормовую палубу, где они стояли. — Если здесь слишком сильно качает, можешь спуститься пониже.

— И в самом деле, высокое, быстрое судно, — сдержанно похвалил Грандальф. Приземистый вождь Морских племен тоже выглядел не слишком уж хорошо. Он стоял сзади, там, где у любого нормального судна было кормовое весло, и тоже крепко держался за перила. — Некоторым из моих людей не понравился цвет твоего корабля. Он весь черный. Пираты говорят, это плохое предзнаменование.

— Конечно, однако «Ворон» не может быть другого цвета, — благоразумно согласился Конан, поворачивая рулевое колесо еще на несколько румбов против ветра. — Это — не колчианская скорлупка, где доски держатся лишь потому, что вставлены в пазы и обмазаны смолой. Обшивка этого корабля крепко прибита стальными гвоздями к ребрам каркаса. Щели законопачены паклей и залиты черной смолой из болот Гиркании. А на свежий деготь краска не ложится.

— Точно так, — вступил в общий разговор Фердинальд. — Нужно только не продырявить судну борт и не дать ему перевернуться, — печально предупредил он. — Ведь с тем балластом камней, что лежат вдоль киля, если в корпусе будет дыра, судно пойдет прямо на дно. Оно не будет, медленно погружаясь, плыть вперед, как наши галеры.

Пассажиры несколько мгновений размышляли над этими новостями. Команда, подобранная из лучших моряков, казалось, приспособилась к требованиям каррака. Босоногие пираты ползали наверху среди туго натянутых канатов и «уравновешенных» квадратных парусов. Команды моряков выбирали веревки на главной палубе.

Сантиндрисса, стоя рядом с Филиопой, наконец высказала свое мнение:

— Ты построил судно достаточно крепкое, чтобы вынести все эти рывки и качку, и я скажу: это — здорово. Я не сожалею, что отправилась на нем в пробное плавание, ведь этот корабль, кажется, общая собственность.

— Вот так мы плаваем по Западному Океану, — объяснил Конан. — Мы смотрим в лицо сильному ветру и шторму, а не бежим в порт прятаться. — Хвастаясь, он внимательно глядел вперед. — 06 Так мы должны плавать и по водам Вилайета тоже, если хотим путешествовать вдали от земли — стать пиратами, которые плавают далеко от земли; пираты, которые могут ударить повсюду и исчезнуть в один миг. Вы скоро узнаете, каково это, если вон тот парус на горизонте — не мираж.

При этих словах дюжина глаз проследила за взглядом Конана, устремленным к морскому горизонту. В самом деле, там под синим куполом неба белел лоскут — парус, не корпус. На таком расстоянии из-за кривизны поверхности земли можно было разглядеть только верхнюю часть паруса судна. Но этого оказалось достаточно. Воздух казался таким чистым, что видно было, как парус трепещется на ветру.

— Эй, на мачте! — разбудил Конан своего впередсмотрящего. — Проснись и скажи мне, что видишь!

— Открытое море, капитан, — раздался грубый извиняющийся голос с вершины мачты. — Только острова, и никаких следов береговой линии. Однако впереди слева по носу… парус! — Голос зазвучал живее, и в нем послышались нотки удивления. — Парус треугольный. Вероятно, быстрая галера, идущая на северо-восток!

— С юго-запада, — добавил Фердинальд. — Из Аграпура. — Он вынул из кармана своей накрахмаленной рубашки засаленную карту и развернул ее.

— Конечно, — согласился Грандальф. — И держит курс далеко от земли. Они очень боятся Аетолианских островов.

— Одинокий корабль пересекает Вилайет. Это обещает богатую добычу. — Твердые пальцы капитана Дриссы уже поглаживали золотую рукоять сабли, висевшей у него на поясе. — Жаль, что нет никакой надежды поймать их.

— Не надо спешить, — сказал Конан, изменяя курс поворотом тяжелого руля. — Пока они идут на крыльях того же самого западного бриза, что и мы, наш корабль помчится со скоростью на четверть больше, чем скорость их лоханки. Когда же я окажусь у них за спиной, они не смогут грести против ветра. А впереди лежит гирканийское побережье, где нет ни единого порта или бухточки. — Он неопределенно махнул рукой в сторону правого борта. — Я могу состязаться в скорости с кем угодно и оказаться быстрее любого судна. В любом случае я обгоню их.

— Ты в самом деле считаешь, что сможешь обогнать быстроходную галеру под треугольным парусом в этой корзине с квадратной простыней? — Сантиндрисса бросила скептический взгляд на паутину оснастки. — Я почти согласна разрешить тебе попробовать!

— Все случится намного скорее, чем ты думаешь, — уверил ее Конан. Потом его голос перерос в рев: — Эй, на палубе, поставить больше парусов! Зарифьте все, что мешает! Мы идем с полной скоростью!

Команда «Ворона» состояла из пиратов-ветеранов и моряков, «рекрутированных» с торговых кораблей. На глазах у капитанов они показали удивительную способность точно исполнять команды Конана, Фердинальда и Иваноса. По всей вероятности, с первого взгляда они влюбились в оснастку непривычного типа. Изучая возможности нового судна, они чувствовали нетерпение испробовать его в деле. Конан и выбрал именно их за безрассудную храбрость.

Через несколько минут проб и ошибок широкие белые крылья захлопали между увенчанных квадратными парусами мачт каррака. Корабль резко повернул, сменив быстрое покачивание на неспешную и сильную, еще более тошнотворную килевую качку. Теперь далекий треугольный парус более четко вырисовывался на горизонте.

— Рифьте квадратные паруса, бездельники! Мы заставим ветер нести нас быстрее, если их не будет! — Конан отдавал приказы, по привычке гаркая на команду, словно чем-то был недоволен, хотя, по правде сказать, ему очень нравилось стоять вот так, правя против свежего ветра.