— Проходите, кадет Арос, — старый, несмазанный замок всё же поддаётся полковнику.

Ремонт они сделали недавно. Ну, да, конечно. А замок уже успел заржаветь. И зачем это, интересно, мастер, вы мне врёте?

Кованая дверь отворяется, и куратор отходит в сторону, пропуская меня на третий этаж. Немного поколебавшись, я шагаю в темноту коридора. Газовые светильники сюда ещё не провели, поэтому коридор тонет во мраке. Единственное окно, слабый свет которого немного разбавляет непроглядную темень, находится в самом конце. А до него идти и идти по всему третьему этажу.

Недавние события всё же не прошли для меня даром: я ёжусь, представив, сколько же нужно пройти на ощупь до ближайшего источника света. Хотя… у меня же есть Аран. Вспомнив об этом, я заметно успокаиваюсь.

— Где моя комната? — по-деловому спрашиваю я.

— Последняя левая дверь перед окном, — в тон мне отвечает куратор.

Я мысленно закатываю глаза. Теперь я уверена, что ни о какой жалости и речи быть не может. Меня ломают. Точнее, пытаются сломить. Каждый раз, чтобы попасть к себе в комнату, я должна буду проходить мимо дверей всех моих «товарищей» по отряду, будь они неладны, вместе с этим орденоносцем, старательно давящем издевательскую улыбочку.

— Отлично! — я гордо вхожу в темноту коридора.

— Вас проводить? — звучит мне в спину закономерный вопрос.

Но нет, вы от меня этого не дождётесь, уважаемый Хаган Ирэ.

— Спасибо, но я хочу побыть в одиночестве, — отвечаю я не останавливаясь.

Однако, сделав ещё с десяток шагов, я всё-таки оборачиваюсь. Внушительная фигура куратора Ирэ уже не маячит в проёме. Нет, ну каков подлец! На его студентку только что было совершено жестокое нападение, а он вот так просто взял и отправился по своим делам, даже не проверив комнату перед тем, как я туда войду.

В почти осязаемом мрачном пространстве сразу становится грустно и боязно. В темноте мне мерещатся затаившиеся наёмники. Я содрогаюсь и суматошно тянусь к кольцу. На миг я снова с трудом верю в реальность существования призрака. Мелькает мысль, что кольцо совершенно обычное и, когда я его поверну, абсолютно ничего не изменится. Не появится древний воин, самоотверженно спасающий моё уже совсем не королевское величие. Не возникнет в груди необъяснимое чувство защищённости, я так и останусь стоять одна посреди тёмного, неприветливого коридора на пути в холодную необжитую комнату, находящуюся рядом с комнатами людей, которые не то что жить со мной рядом, но и видеть меня не хотят.

И вдруг, когда я уже хочу окончательно предаться унынию и обругать себя за ложные надежды, моего плеча касается лёгкий тёплый ветерок. Рядом звучит хрипловатый голос:

— Я рядом, поверни кольцо.

21

Я не могу сдержать вздох облегчения. Не знаю, реален ли Аран или он плод моей больной фантазии, но я рада, что он отозвался.

Крутанув кольцо, я уже без опаски иду дальше. Звук моих шагов разносится по коридору, бьётся о каменные стены, множится и расслаивается.

К призрачному воину у меня примерно сотня вопросов.

— Аран, ты знаешь, кто на меня напал?

— Знаю, — лаконично отвечает воин.

— И?.. — тонко придаю ускорения процессу перетекания мыслей призрака в слова.

— Что «и»? — намёк явно не понят моим неожиданным компаньоном.

— Ты мне расскажешь? — намекаю я немого толще.

— Да.

Я даже останавливаюсь. Он что, издевается? Слева от меня раздаётся сдавленный смешок, что только убеждает меня в том, что Аран потешается. Разозлившись, я стараюсь пнуть воздух примерно в том месте, где должен находиться мой нежданный телохранитель, чем вызываю у него приступ уже не сдерживаемого смеха. Это обижает меня ещё сильнее, и я, развернувшись на каблуках, направляюсь в сторону своей комнаты. Как надоели уже эти высокомерные, бессовестные, жестокие…

— Стой, принцесска, не злись, — Аран всё ещё мерзко подхихикивает. — Ты слишком серьёзная и нервная, тебе нужно расслабиться.

— Иди к демонам, — продолжаю я свой путь.

— На тебя напали наёмники, а чьи они будут, тебе уж виднее, — наконец по делу говорит призрак. — Кого ты зацепила настолько, что тебе желают смерти?

— Я не знаю, — искренне признаюсь я. Злиться уже не хочется. — А откуда ты знал, что в комнате меня ждут?

— Я чувствую, если тебе грозит опасность, — Аран немного медлит с ответом. Или лжёт, или недоговаривает, что в сущности примерно одно и то же.

Интересно…

— Почему?

— Об этом позже, — уходит от ответа воин. — Сейчас важнее найти того, кто желает тебе столь скорой и страшной кончины, что отправил на тебя одну пять матёрых волков.

— А ещё была Чёрная пантера, — вспоминаю я.

— Яд? — в голосе воина мгновенно прорезаются металлические нотки, а от былого веселья не остаётся и следа.

— Да, он самый.

Пока вкратце рассказываю Арану о событиях прошлой ночи, мы подходим к нужной двери.

Сюда попадает немного света от окна, и я могу увидеть затянутого в коричневую кожу полупрозрачного воина.

— Сколько сейчас стоит Чёрная пантера? — задумчиво почесав покрытую густой щетиной щеку, спрашивает Аран.

— Откуда я знаю? — возмущаюсь я. — По-твоему, я каждый день кого-то травлю насмерть?

— То есть, не насмерть травишь? — по-доброму смеётся воин и кивает на дверь. — Входи, там неопасно.

Я не заостряю внимание на том, что таки да, иногда не насмерть всё же травлю, если лошадиная доза слабительного в суп может считаться отравлением.

Толкаю дверь и, не глядя, вхожу.

Комната абсолютно такая же, как у мастера Хагана Ирэ. В ней стоит большая кровать с бежевым балдахином — идентичная той, на которой я проснулась у полковника, и такой же массивный стол из тёмного дерева, с пятью выдвижными ящиками. Кто-то примостил на краю стола стопку учебников на этот год. Их я бегло пролистываю и оставляю в покое. Отлично. Уже и учебники здесь.

За кроватью с правой стороны располагается дверь, судя по всему, в ванную комнату. Слева ещё один проём. Как оказалось, там находится ещё одна комнатка, раза в три меньше, чем основная, и совершенно без окон. Чтобы хотя бы что-то разглядеть, я оставляю дверь открытой, делаю пару шагов внутрь и замираю посреди комнаты. Аран тенью ходит следом и сейчас останавливается за моим левым плечом.

Меня что-то держит в этой комнатушке, не даёт сдвинуться с места, но я не могу понять, в чём причина этих странных ощущений. В бесполезных попытках объяснить природу моих предчувствий я рыскаю взглядом по пустым стенам, но на них ничего нет. А странный зуд в груди только усиливается.

У вас бывает так, что вы очень хотите что-то вспомнить, и, кажется, это что-то находится прямо на границе вашего зрения, сознания, памяти (вот повернёшь голову и разглядишь, вспомнишь нужную строчку или слово, или событие), но у вас никак не получается восстановить нужное в памяти, оно ускользает, как бы вы ни старались?

Вот именно это ощущаю я, стоя в полутёмной комнате.

— Мари?

— Аран, здесь что-то не так, — пытаясь разглядеть хотя бы что-то на стенах, отзываюсь я. — Не знаю, что. Не могу понять.

— Эта крепость полна загадок, — голос воина звучит слишком зловеще в этот момент, и я, испугавшись неведомо чего, шарахаюсь от него в сторону.

Комната слишком маленькая, чтобы этот мой манёвр не закончился травмой. Я спотыкаюсь о какую-то неровность на полу, теряю равновесие и лечу в каменную стену. Чтобы не разбить нос, я выставляю вперёд руки, и они тут же взрываются болью: ободранные во время позорной тренировки на полигоне ладони не успели ещё затянуться.

— Эй, аккуратнее, — слышу сзади голос Арана.

Я отлепляюсь от стенки. В месте, где только что были мои ладошки, даже в полумраке можно разглядеть два кровавых пятна. Раны на руках горят.

— Вот же… — ругаюсь я.

— Ты же девочка, — одёргивает меня Аран.

Я уже открываю рот, чтобы ответить в духе портовых грузчиков, как сбоку от нас слышится противный скрежет камня о камень. Мы застываем в недоумении. Каменная кладка в углу отъезжает в сторону, открывая за собой узкий, тёмный провал.