— И, насколько я слышал, позволяется вносить оплату частями, а не всю сразу.
— Да. Начальный платёж не менее трети от общей суммы. Желаете внести именно её?
— Не будем мелочиться, разделим сумму взноса пополам. Одну плачу сейчас, вторую… полагаю, не далее, чем через месяц.
— Это ваше право, неофит Ник Любомирский, — несколько секунд ожидания и вот аколит вновь заговорил. — Остаток на балансе составляет пятьсот восемьдесят пять пунктов. Сейчас я внесу изменения в договор. Вот, остаётся только подписать. Один экземпляр вам, два остаются у нас.
Дождавшись, пока я поставлю свои каракули, подписью именуемые, на всех трёх экземплярах, и отдав мне один из них, орденец вежливо пожелал успехов в обучении и занялся следующим клиентом, Степаном Терлиговым. Мне только и оставалось, что отойти в сторонку, дабы подождать союзника. А заодно услышать перешёптывания тех их согруппников, которых я покамест не знал, даже имена/фамилии толком в голове отложиться не успели.
— Заплатил сам, а он такой же безродный… — с заметной долей зависти и толикой неприязни цедил один паренёк.
— Заплатили! Наверное, чей-то бастард, только без фамилии, — а это вроде как именно бастард, насколько я мог судить по фамилии. Вроде бы, поскольку не сильно тогда концентрировался.
— Тогда бы всю сумму, а не половину — возражал кто-то, кого за спинами разглядеть не получалось…
— Или только половину дали? — а это уже девица, на вид под двадцатник. Вся из себя цветущая, но… некоторые ухитряются и в шестнадцать-семнадцать стать такими красотками, что таки ой. — Нужно будет подойти. Узнать.
Мда, вот стоит сделать нечто вроде и обыкновенное и всё равно привлечь к себе внимание других. Не только из числа безродных и бастардов, как понимаю.
К чему это я? А всё просто. Стоило не просто присмотреться, а ещё выйти из аудитории в коридор, как близ окон с той стороны, на в изобилии присутствующих в местных корпусах креслах виднелись уже знакомые персоны. Неклюдова, Вилецкий, Корчевников. Разве что Фигнера не было из всех родовитых, но причины могли быть самыми разными. Что до присутствующих, тут насчёт мотивов даже гадать не приходилось. Наблюдатели. Явные, открытые, наверняка ещё и слуховыми плетениями либо амулетами воспользовались, дабы личным присутствиемне портить наблюдаемую ими «экосистему». Улыбка, лёгкое наклонение головы в их сторону. И на этом ограничиться. Дескать, я вас увидел, ситуацию оценил и ничего против не имею. В остальном же вы сами по себе, а у меня собственные дела имеются. Ну а коли побеседовать приспичит — вам нужно, вы и подгребайте. Чай, лапки не отвалятся.
Приятно посмотреть за реакцией, ой приятно. Провокация других на тот или иной тип действий — хороший приём. Нужно лишь дождаться подходящей ситуации и… Как раз то, что доктор прописал. Понимающая ответная улыбка Неклюдовой. Кривоватая усмешка Вилецкого, барабанящего пальцами по подлокотнику кресла. И попытка Корчевникова резко так встать, впрочем, осаженная тем же Вилецким, который что-то кратко сказал. Осаженный рыкнул в ответ, но попытался взять себя в руки, расслабиться и продолжить наблюдение. Что ж, вот и ещё несколько полезных фактов в мою личную копилку знаний о сокурсниках. Пригодится в самом скором будущем, зуб даю.
Дальше по существу ничего интересного не происходило. Терлигов, решивший пойти по привычному пути — то есть кредитному, хотя тоже получил определённую сумму от трофеев с нашего тестового рейда в Задверье — никакого интереса со стороны юных наблюдателей не вызвал. Зато обратил внимание на заметный интерес упомянутых в мою сторону. Пришлось уже по дороге к выходу кратко пересказать случившееся.
— Любишь ты, Ник, внимание к себе привлекать. Тут это опасно.
— Оставаться «серой мышкой» ещё опаснее. Заманаешься всякую борзоту потом от себя отпихивать. Предпочитаю сразу себя так поставить, чтоб дважды подумали, прежде чем соваться.
Оп-па! Уже на свежем воздухе взгляд поневоле остановился на не совсем обычной картине, на боевой «звезде» из пяти довольно необычных персон, явно относившихся к Ордену, но вместе с тем выделяющихся на общем фоне, как негры на собрании ку-клукс-клана. В смысле, негры не со связанными за спиной руками и вида весьма побитого, а вполне себе довольные жизнью и чувствующие себя если не хозяевами, то зваными гостями. Вот и здесь… несоответствие. Я даже не про то, что вооружены были до зубов, пусть вооружение с бронёй и были из разряда тех, которые при необходимости легко скрыть под длиннополой курткой или там лёгким плащом. Однако цепляло не только… не столько этим. Дальний Восток. К гадалке не ходи! Японцы там или корейцы, тут судить не берусь, но что оттуда, тут никаких сомнений.
— Эт-то ещё что за звери экзотические? — смотря на топающих в отдалении мистиков, спрашиваю у Терлигова, видя, что он их также мимо внимания не пропустил.
— Экзекуторы, — убавив голос почти что до шёпота, выдавил из себя Степан. — В их сторону лучше не смотреть. Плохая примета. И могут запомнить. Прав у них море. А неприкасаемые… Мы не из родов, но и те, если не древние и частью старшие, мало что смогут. Карающие руки Совета Хранителей и самого Командора!
— И почему эти каратели такие все из себя неместные?
— Потому что чужаки. И не те, к которым неприязнь окажется больше почтения и готовности подчиняться Совету Ордена, — неохотно, но всё же искренне чеканил слова Терлигов. Кавказцев, негров, их сюда не пошлют. Древние Рода тогда устроят восстание. Ордену такое не нужно.
Хочется спросить, где же тогда заканчиваются Хранители и начинаются рода с семьями? Почему среди Ордена — и на высоких уровнях иерархии, кстати — представители как раз тех самых родов? Отчего… Нет, не сейчас и не у Степана. В таких делах стоит проявлять не предельную, а запредельную осторожность. И не бежать впереди паровоза, конечно. Правильное время, подходящий момент, удобный случай. Только так и никак иначе.
— Значит, у нас работают экзекуторы-каратели с Дальнего Востока, наши у них и всё в таком духе?
— Почти. У нас Дальний Восток, Юго-Восточная Азия, тихоокеанцы, иногда Латинская Америка. Наши в Китае, Африке, Северной Америке. Пересекающиеся линии по всему миру. Так Ордену легче сохранять порядок.
— А здесь, в Центре, они для…
— Ищут чей-то след. Это ж не мастера, не подмастерья. Адепты.
— Так вот и они?
— Они, — уверенно закивал Терлигов. — Я не сенсорикой понял, её пока нет. Отец рассказывал про разные амулеты, оружие. У экзекуторов иерархия такая, какую мало где в Ордене найти получится. И каждому полагается своё. Точно они адепты.
— На лёгкую дичь крупную и матерую стаю не спускают. Понятственно.
Собеседник только кивнул, соглашаясь. Мда, вот и познакомился. Заочно. С теми, кого век бы не видеть, иначе как в белых тапочках да в деревянном макинтоше. Одно название чего стоит, не говоря уж о чисто моём эмоциональном впечатлении.
Ещё раз тьфу на них! Перевожу разговор на более приятную тему, а именно на предстоящие первые уже полноценные занятия, а также на то, где можно ознакомиться с заданиями, за которые Орден платит. Как ни крути, надо в относительно скором времени рассчитаться со второй половиной оплаты, да и вообще обзавестись более качественным оружием, бронёй, расходниками. Определённый запас опять-таки при себе держать стоит. И не абстрактных «пунктов рейтинга», а нормальных таких кристаллизованных сфер, этой универсальной и всюду принимаемой валюты мистического мира. Миров. если быть совсем точным. Вот и поглядим, что это за задания, для кого предназначены и как сложно их выполнять.
Уже в такси, возвращаясь из твердыни — одной из таковых — Хранителей в городе домой, я снова и снова прогонял в памяти недавние события. Первое, пока мимолётное. знакомство с некоторыми сокурсниками. Впечатление от декана подготовительных курсов, от его вступительной речи с очередными крючками-ловушками. О стремлении загнать как можно большее число неофитов в серьёзные долги ещё в самом начале обучения опять же. Экзекуторы, будь они неладны, это верное орудие… орудия Совета ордена со всеми не самыми ожидаемыми нюансами применения. «Доска» с заказами для их исполнения, наконец.
