Подругу Инга ждала как на иголках. Значит, Наташка к нему детей регулярно водит! А постоянные пациенты часто знают о врачах немало. Среди мамочек сплетни распространяются со скоростью звука. Тем более если речь идёт о молодом и симпатичном докторе.
Вскоре Натали с детворой вырулила из кабинета и направилась к другому – прививочному. Инга поспешила следом, оглядываясь на дверь, за которой сейчас находился Михаил. Туда уже вошла очередная мама с малышом на руках. Сдув со щеки тёмный локон, Инга слегка прикусила пухлую от природы и не знавшую уколов косметолога губу.
Когда все медицинские процедуры были завершены, дети вдоволь наревелись и притихли от усталости, подруги сели в машину и собрались домой. Наталья без умолку болтала, довольная тем, что всё это, наконец, закончилось.
– Представляешь, кого сейчас встретила?! Девушку, к которой мы когда-то на вызов приезжали, – рассказывала она, застёгивая ремень безопасности. – Точнее, не к ней самой… Может, помнишь? Я должна была рассказывать. Это лет пять назад было, по-моему. Приехали на вызов, открыла девушка, а на кровати лежал голый мёртвый мужчина с ярко выраженной эрекцией. Жесть, да? Оказалось, что ему пятьдесят, ей тридцать, они любовники и встречались по выходным. Он каждый раз принимал таблетку виагры. И в этот свой последний раз тоже. В самый ответственный момент закричал и отключился. Она испугалась, вызвала скорую. Интересно, кто его потом хоронил? Жена или любовница?
– Пополам скинулись, – Инга хмыкнула.
– С чем только врачам на скорой не приходится сталкиваться… Как вспомню, так и не хочется туда возвращаться. Кстати, я всегда думала, что изменяют только альфачи с сильным либидо, которым вечно мало и у жён которых вечно болят головы. А тут вон уже без таблеток не мог ничего, а туда же.
– Пф, Наташ, как раз такие, которые мало что могут, и изменяют. Глебов может пару раз в неделю по пять минут. А мне больше надо. И его жене, скорее всего, тоже. Думаю, он себе любовницу, то есть меня, завёл как раз с целью самоутвердиться.
Наталья озадаченно покосилась на неё, но комментировать данный факт не стала, переключив своё внимание на одного из сыновей, захныкавшего во сне. А вот Инга всё-таки спросила то, что крутилось у неё на языке последние полчаса.
– Наташ, а что, у вас педиатр – мужчина? Никогда не встречала раньше детских врачей мужчин.
– Это Михаил Романович Щедрин. Он у нас недавно. Мы всего второй раз у него были. Раньше на нашем участке пожилая врач принимала. На пенсию ушла.
– И что, хороший доктор?
– Щедрин? – уточнила Наталья. – Ну да, внимательный, вежливый. С детьми умеет обращаться. Они его любят. Сразу успокаиваются, слушаются.
– Интересно, сколько ему лет?
– Хм, не знаю. Мне кажется, наш ровесник. Лет тридцать-тридцать пять, не больше. А что?
Наталья внимательно посмотрела на подругу, сосредоточенно следящую за дорогой, и её озарила догадка.
– Понравился, что ли? – воскликнула она.
Инга фыркнула, пытаясь скрыть смущение.
– Да брось. Может, он женат. Для меня после Глебова это табу. Не хочу из огня да в полымя.
– Кольца у него нет, – уверенно сказала Наташа.
– Это ничего не значит, – отрезала Инга. – Глебов тоже не носит.
– Вот дался тебе этот Глебов твой. Не все мужики такие.
– Я понимаю. Но он мне психологическую травму нанёс своими дебильными метаниями. Если б сказал сразу, что женат, я бы на него даже не посмотрела. Но он же, гад, два месяца молчал, пока я сама не увидела у него в телефоне звонок от абонента «Жена».
– Может, будь ты настойчивее и твёрже, он бы на что-то решился…
– А что я могу ему дать взамен его семьи? – Инга порывисто повернула голову в сторону подруги, прекрасно знавшей о её проблеме. – Да и не очень-то хотелось.
Она была бы рада, что бы её неудачный роман с Глебовым оказался дурным сном. Хорошо, что сон этот не продлился слишком долго. У неё хватило ума разорвать бессмысленные отношения, о чём она совершенно не жалела. Как выяснилось, никакой привязанности к Глебову Инга не испытывала. Своей нерешительностью и враньём он вызывал в ней лишь острое отторжение.
– Забей. Расстались, и слава Богу, – бросила Наталья. – О, слушай. Мне через пару дней надо опять к Михаилу Романовичу. Реакцию Манту показать. Может спросить у него что-нибудь между прочим?
– Наташа! – всполошилась Инга. – Как ты себе это представляешь? И вообще, что за бред? Не надо ничего спрашивать и ни на что намекать! И сводить никого ни с кем пытаться не надо, ладно? Я сама со своей жизнью разберусь.
– Сама ты уже тридцать лет не можешь разобраться. Я не в упрёк. Просто иногда надо…
Наталья запнулась, поняв, что так недалеко и до ссоры.
– Что? – Инга ждала продолжения.
– Ничего. Чужую помощь надо уметь принимать. Вот что. А ты не умеешь. Прячешь свои чувства от людей, как дикий зверёк.
Наталья замолчала, и дальше подруги ехали в тишине, думая каждая о своём.
Инга размышляла, стоит ли сказать Натке о том, что с этим её Михаилом Романовичем она уже почти неделю как знакома, а в субботу идёт с ним пить кофе? Вдруг потом узнает всё и обидится. Хоть бы на самом деле не стала ничего о враче выяснять. А то поставит и себя, и её, и Мишу в глупую ситуацию.
Глава 4
Неожиданное появление Миши в медицинском костюме в тот момент, когда она совершенно о нём не думала, пошатнуло душевное равновесие Инги. Она то и дело представляла его в этом образе и мысленно восхищалась тем, как голубая идеально выглаженная и сидящая по фигуре форма подходит к его небесного цвета глазам. Когда они впервые увиделись, он был в поношенных джинсах, кроссовках и серой футболке какого-то устаревшего фасона. И, несмотря на всю простоту, эта одежда его нисколько не портила. Но в поликлинике он показался ей настолько идеальным, что теперь её нещадно штормило, как пьяную.
«Привет. Приятная встреча, да?» – пришло от него сообщение.
«Привет. Да, ты удивил) Я и подумать не могла, что ты детский врач», – ответила Инга.
А ведь у неё тоже есть, чем его удивить. Он наверняка не догадывается, что они коллеги.
«Это были сыновья моей подруги», – написала Инга.
«А у тебя есть дети?» – пришло от него сообщение, заставившее её пульс участиться.
Инга закусила губу.
«Нет. А что?»
«Да ничего, просто спросил».
Вечером в субботу, когда Инга, облачённая в лёгкое светлое платье и босоножки на каблуке, вошла в кафе, Михаил уже ждал её. При виде него у неё перехватило дыхание. Он сидел за столиком в дальней части террасы. С этого места открывался великолепный вид на город. Летняя площадка на втором этаже кафе, украшенная живыми цветами в развешанных повсюду кашпо, особенно подходила для свидания. Пока Инга плыла между столиками к нему, воздушная и летящая, как фея только что выпорхнувшая из цветка, Миша неотрывно смотрел на неё.
– Здравствуй, – она остановилась и рассеянным жестом отвела от лица локон, другой рукой прижимая к себе кремового цвета клатч.
Волосы Инга никак не укладывала, поэтому они просто обрамляли её лицо пышными короткими локонами.
– Привет. Какая ты красивая! – он поднялся и отодвинул для неё стул, приглашая присесть.
Инга опустилась на плетёное сидение с красной подушкой.
– Спасибо. А на парковке я такой не была?
Она кокетливо улыбнулась, расправляя подол платья.
– Ну, тогда был совсем иной образ. Дерзкий и сексуальный.
Она опустила взгляд, чувствуя, что смущается.
– А сейчас очень нежно и романтично, – добавил Миша.
Наверное именно из-за того её вида кавалер с сайта знакомств решил, что она будет не против переспать с ним на первом свидании, – осенило Ингу. Или он просто придурок, не уважающий женщин, что скорее всего.
Сам Михаил был в льняной белой рубашке с коротким рукавом и чёрных брюках. На запястье левой руки поблёскивали часы. Инга где-то слышала фразу, что единственными украшениями настоящего мужчины должны быть часы и обручальное кольцо. Вторым ему только предстояло когда-нибудь обзавестись. И будет ли это с её лёгкой руки, кто знает?