– Забавный, – вслух проговорила Камиль и начала гадать, как зовут этого энергичного юношу.

С высоты второго этажа девушка могла свободно наблюдать за ним, не боясь быть замеченной, и, уже позабыв про скульптурку, прильнула к холодному стеклу. Юноша пританцовывал под музыку из наушников, и Камиль начала качать головой, вторя его движениям, размышляя, как он похож на какого-то милого зверька. Когда парень небрежно насыпал себе в рот из пакетика немного орешков и сунул их за щеку, Камиль рассмеялась: «Бурундук! Ну точно миленький бурундучок!»

Вдруг позади послышались неприятный скрип открывающейся двери и громкий звук вечеринки, доносившийся с первого этажа. Камиль резко обернулась, зажала в кулаке скульптурку и растерянно уставилась на двух парней, с хохотом ввалившихся в комнату.

– О, мисс провинция, а что это ты здесь делаешь? – заплетающимся языком проговорил высокий брюнет с длинными волосами, убранными в хвост.

И только когда молодой человек сделал несколько неуверенных шагов и, широко расставив ноги, остановился в полуметре от Камиль, она узнала в нем хозяина особняка. С ним ее пару часов назад познакомил Лео в набитом до отказа студентами минивэне. Только тогда этот парень был надменным и строгим, отчитывающим водителя, что машина подпрыгивает на ухабах.

– Я рассматриваю всю эту красоту, здесь же не хуже, чем в музее, – съежившись под колючим взглядом хозяина вечеринки, начала объяснять Камиль, предчувствуя неладное.

«Этот точно не бурундучок, а настоящий ястреб», – промелькнула мысль в голове Камиль, и она снова обернулась на парня во дворе, будто он мог ей чем-то помочь. Инстинктивно Камиль стала пятиться, чтобы незаметно вернуть нэцкэ на место, но по пути задела высокую китайскую вазу с крышкой, по форме напоминающую погребальную урну. Ваза предательски пошатнулась, заставляя девушку машинально придержать ее рукой, под пальцами скользнула прохлада старинного фарфора, покрытого тонкой паутинкой трещин.

– Эй, осторожнее, это же династия Мин! Неуклюжая!

Камиль хотела возразить, но не успела открыть рот, как хозяин дома грубо схватил ее за руку:

– Что ты прячешь? Уже стащила окимоно? – скользнув пылающим взглядом по пустующему месту на полке, процедил сквозь зубы «ястреб».

– Я просто не успела вернуть ее на место, – открывая ладонь, стала оправдываться Камиль, растерянно потирая рыжие ресницы. Она протянула хозяину небольшую статуэтку из слоновой кости, успевшую порядком нагреться от тепла ее рук. – Вот, возьми, я не воровка, мне чужого не надо.

– Нет, милая, знаю я таких, как ты. Хочешь красивую вещь – плати, правда, Железяка? – оборачиваясь к другу, заявил худощавый и вплотную приблизил свое лицо к раскрасневшейся щеке Камиль. – Ты хоть знаешь, сколько стоит этот старик с черепахой? Тебе придется быть очень сговорчивой.

Девушка ловко увернулась от напирающей на нее фигуры, поставила окимоно на низкий столик, выполненный в технике маркетри, и хотела тотчас выскочить из комнаты.

– Куда? Разве мы тебя отпускали? – преграждая ей дорогу, взревел Железяка, и кольца многочисленного пирсинга, которыми были унизаны его уши, нос и верхняя губа, одновременно пришли в движение. Он толкнул Камиль прямо в объятия друга, и они вместе стали грубо сдергивать с нее синий вязаный кардиган.

Камиль чувствовала резкие пары алкоголя и видела затуманенные взгляды парней. Она уже знала, что по-хорошему договориться не получится, поэтому, швырнув в них свой кардиган, снова кинулась к окну, по пути хватая крышку от китайской вазы:

– А ну-ка выпустите меня немедленно! Иначе я расколочу эту вазу! Слышите? Я не шучу!

Камиль подняла руку с крышкой над головой, делая вид, что готова разбить ее об пол. Но сказать и сделать – это разные вещи. Хотя она и не была знатоком или даже ценителем искусства, но запросто взять и разрушить достояние древней цивилизации не могла. И пока Камиль мешкала, парни скрутили ей руки, вернули крышку на место и стали безжалостно домогаться.

Камиль кричала, кусалась, упиралась коленями, но силы были неравными. Молодые люди в считанные секунды пригвоздили ее к ледяному стеклу окна. Железяка рванул с нее блузку с таким ожесточением, что круглые прозрачные пуговицы одна за другой начали падать на тот самый столик, инкрустированный разноцветным шпоном, приземляясь возле фигурки смеющегося старичка.

Камиль растерянно прикрывала рукой обнажившуюся грудь, задыхаясь от негодования. Она почувствовала слюнявые губы Железяки на своем лице, с отвращением отвернулась и стала набирать побольше воздуха в легкие, чтобы как можно громче закричать. Но если Железяка с ухмылкой прикрывал ей рот огромной холодной ладонью, то в хозяине дома чувствовалась настоящая жестокость. «Ястреб» железной хваткой держал ее запястье и, тяжело дыша, смотрел колючим взглядом хищника, поймавшего добычу. Он начал коленом раздвигать плотно сжатые ноги девушки, пока рука настойчиво искала застежку на ее белоснежном бюстгальтере.

Но Камиль не собиралась сдаваться, она с силой колотила кулаком в стекло, вторя ударам громко бьющегося сердца. По ее венам разливалась злость, словно мелодия боевого марша, а в голове много раз подряд проносился один и тот же вопрос: как подлец Лео мог оставить ее одну в компании незнакомцев? Потасовка грозила закончиться настоящей драмой, если бы спасительно не скрипнула дверь и на пороге не появился тот самый парнишка в наушниках и куртке-авиаторе.

– Кир, вы что, совсем одурели?! Отпустите ее!

– Указывать мне вздумал? – резко оборачиваясь к вошедшему, возмутился хозяин дома.

– Тебе нужны проблемы со Львом-старшим?! – не сдавался «милый бурундучок».

– Ладно, пошла вон, – процедил темноволосый, отшвыривая Камиль к двери, как дворовую кошку.

Девушка еще несколько секунд находилась в замешательстве, не знала, что делать дальше. То ли бежать без оглядки, хотя бежать было некуда, то ли отвесить каждому по пощечине. Но, почувствовав, как вошедший уверенно взял ее за руку и повел за собой, поняла – теперь она под защитой. Ей даже захотелось напоследок показать язык своим обидчикам, но, оценив обстановку, она воздержалась.

– Я Егор, – первым заговорил юноша. – А тебя, кажется, Камиль зовут?

– Камиль, – как-то неестественно пискнула в ответ девушка, сама удивляясь своему смущению.

– Надо же. Лео, как всегда, везет.

– Это почему?

– Скульптору иметь возле себя девушку с таким именем – хороший знак.

Камиль подняла брови и с непониманием посмотрела на своего спасителя, еле поспевая за ним, перескакивая сразу через две ступеньки.

– Сегодня все вокруг говорят загадками.

– Здесь нет никаких загадок. Кто такая Камилла Клодель, знаешь?

– Нет.

– Ну о Родене хоть слыхала?

– О нем слышала, – задорно засмеялась в ответ девушка, будто всего того, что произошло на втором этаже пару минут назад, и не было вовсе, – кто же не знает роденовского «Мыслителя»? У меня фотка этой скульптуры была на дневнике в восьмом классе.

Оказавшись на улице и вдохнув прозрачный морозный воздух, девушка почувствовала облегчение. Она подняла голову к бесцветному морозному небу и, наслаждаясь звенящей тишиной, улыбнулась своему везению, потому что вышла невредимой из очередной передряги, а молодой человек тем временем вернулся к мангалу.

– В восьмом классе, значит, говоришь? – спросил Егор, переворачивая шампуры один за другим и сокрушаясь в уме, что пока он строил из себя рыцаря в сияющих доспехах, мясо успело подгореть с одной стороны. Затем, недоумевая, пожал плечами и, насмешливо улыбаясь, продолжил: – Слушай, только не говори, что ты еще учишься в школе.

– Нет, я уже первокурсница! – гордо заявила Камиль.

– Ясно. А зачем связалась с Лео, он же старше тебя? И куда только твои родители смотрят.

Парень снял с шампура несколько кусочков ароматного мяса с поджаренной золотистой корочкой и, положив их на бумажную тарелку, протянул Камиль. Почувствовав запах шашлыка, она вдруг поняла, как сильно голодна. Она с наслаждением засунула в рот обжигающий кусок и начала с упоением жевать, еле сдерживая порыв затолкать в рот не только содержимое тарелки, но и облизать пальцы.