Карманы тяжестью полны.

А лорд под тяжестью вины

Навеки в мраморе застыл.

Законы зла-добра просты.

А лань исчезла. Раз. И нет.

Свеча упала. Дом в огне.

И обезлюдили места.

Природа с чистого листа

Здесь жизнь решила возродить,

И будут звери приходить

К той статуе. Она цела.

А лань волшебницей была.

И говорит ему: – Мой лорд!

А нынче ты собою горд?

Предавший раз, предаст и два.

Но есть волшебные слова.

Какие? Нужно угадать.

Одну подсказку только дать

Могу я вам, да вот беда:

Вы их не знали никогда.

Слова. Их три. Ваш будет ключ.

Их я услышу среди круч,

В любой стране, в любом краю,

И сроку век я вам даю.

Проходит день, за годом год,

Слова перебирает лорд

И на исходе целый век.

А он пока не человек.

Какие ж могут быть слова?

Болит от мыслей голова.

Он знал слова "неси", "подай",

Собачьей своры слышал лай.

Он знал охоту и вино,

И колыбельную давно,

Когда пешком ходил под стол,

И лет почти минуло сто.

И вот однажды в ранний час

Услышал он девичий глас.

За повиликою лесной

Она пришла сюда весной.

В такую чащу забрела,

Что выбраться теперь едва.

А тут гроза и дождь, и гром.

Девица видит старый дом.

Укрыться в нём скорей спешит.

Идет по залам. Ни души.

Красивы арки, двери, пол.

Пожар не до всего дошёл.

И вот проходит в дальний зал.

Там статуя, её глаза

Живут особенным теплом.

Что это? Может колдовство?

Она глядит. Ведь как живой.

И гладит руку. Боже мой!

Как он красив, как строен стан.

Алеют розами уста.

– Пожалуйста, прости меня.

Дозволь тебя хотя б обнять.

Коль не был ты теперь в плену,

То на меня и не взглянул.

А пленник понял: вот он ключ.

Могуч, о как язык могуч!

И как полны слова огня:

"Пожалуйста, прости меня! "

– И спало зло волшебных чар, -

Он человеком закричал.

Опять цветут цветы в саду.

И гости в дивный сад идут.

И вновь гремит роскошный бал.

И лорд там тоже танцевал.

И лишь в саду чуть слышный плач.

Там деву каменную прячут.

Фонтан в заросшем уголке.

Слеза стекает по щеке.

Ведь не придут её спасти.

За всё приходится платить.

Свою свободу отдала

Тому, кто – воплощенье зла,

Слова заветные украл,

Ведь он их никогда не знал,

И не раскаялся ничуть.

И ей останется – уснуть.

Там где-то

Там где-то, наверно, идет дождь.

В Нью-Йорке или даже в Шанхае.

И, подставляя лицо, ты ждешь,

Когда он тебя приласкает.

Дождь другой, это тебе не я.

Остер, но, вероятно, нежнее.

Хотя, может так же разят

Капли на мокрой аллее.

На аллее утраченных грез,

В парке моем распятых иллюзий.

Там паровозик детишек привёз,

И те хохочут до коликов в пузе.

Мы не дети, у нас сложней.

Сами себе барьеры и ранги,

Ты уехал, там дождь нежней,

Освобожденный мой Джанго.

Как живется в чужом краю?

А женщины там какие?

А я вот колыбельную пою.

У сына глаза твои, золотые.

Алтарь

В доме ведьмы лесной одуряюще пахнет мятой,

И трёхцветная кошка беззаботно спит на крылечке.

Завивается дым из трубы все в колечки, колечки.

И танцуют в печи развеселые бесенята.

Глаз у ведьмы дурной: один серый, другой же карий.

Мужики как один говорят, что ведьма красива.

А в саду у нее клонит ветви плакучая ива*.

Да и свечи к утру изойдут в слезах и в угаре.

Не боится людей, но не строит ни с кем отношенья.

Не меняют на пса, приручившие дикого волка.

Как в светлице иконы, есть у ведьмы особая полка.

Там две вещи: платок и серебряный крестик на шею.

Губы помнят тепло и слова, что сказал на прощанье:

– Я вернусь, только жди, мне нужна твоя женская вера.

Но минули с тех пор, да не годы, скорее уж эра,

Между ними дожди, неисполненное обещанье.

Ходят люди просить, и исполнила просьб немало.

Кому денег, любви, но разумные просят здоровья.

Просьбы их на бумаге, бумагу кладет в изголовье,

После всех этих лет подушка каленою стала

И всего им дадут, наверху ее просьбы услышат,

Только раз для себя, для себя хлопотать ТАМ посмела,

Когда ей на телеге привезли его бренное тело,

Выла так, что подумали: ведьма поехала крышей.

Так нелепо и глупо, что другим всё по просьбе дается,

А ее же удел, для себя ничего не оставить,

Сколько нужно скажите за любимого свечек поставить,

Я куплю миллион, только сердце опять не забьется.

Есть у ведьмы алтарь. Есть и личный святой в поднебесье,

Есть у ведьмы бессмертье, но оно ей и даром не надо,

Ах вернуть бы любимого, лучшей была б награда…

Самый мощный алтарь, а ведьма живет в Полесье.

Ведьмина любовь

Заплету слова в колдовской венок,

Чтобы ты, мой князь, не был одинок.

Чтоб была любовь, а не лишь жена.

Чтобы среди других ты себя узнал.

Чтобы среди троп отыскал свой путь.

Чтоб нашел металл, защитил бы грудь.

Был бы тебе друг, спину чтоб прикрыть.

Кораблям твоим лишь по глади плыть.

Войску твоему славы и побед.

Сердцу твоему силы на сто лет.

Вьется среди рун тоненькая вязь.

Волосы свои я вплетала, князь.

Ладный оберег. За тобой должок.

Ты меня за то на костре не сжег.