Ни секунды не раздумывая, я побежал в ближайшую арку, где стоял пару часов назад, наблюдая за Домом быта.

Я надеялся, что хотя бы секунд десять форы у меня будет, однако ровное и сосредоточенное дыхание, которое раздавалось позади, говорило, что это не так. Хищник шел по пятам. И сил, в отличие от меня, у него было очень много.

Представьте себе, я совсем забыл, где находится отделение полиции в моем городе. Вылетело из головы (кстати, а вы помните?). Но не только по причине того, что я ни разу там не был как преступник и правонарушитель (иначе бы запомнил на всю жизнь), но и потому что даже в те редкие визиты, например, чтобы поменять паспорт в двадцать и сорок пять лет, я старался управиться с этим как можно быстрее и тут же забыть это место.

А еще, потому что в моем городе, в мое время и в моем мире это отделение сгорело дотла.

От пятиэтажного здания довоенной постройки остались только черные от копоти стены, на которых дворовые хулиганы тут же принялись рисовать запрещенные слова и символы, клички рэп-исполнителей и фразы типа «Давай останемся груздями». Поджигателя так и не нашли. А может, даже и не пытались.

Поговаривали, что это дело рук неуловимого маньяка по кличке «Моцарт», которого искали по всей стране. Дошло до того, что на пепелище пригласили экстрасенсов. Ни от кого толком ничего не удалось добиться, но один из них после долгого хождения вокруг да около сказал, что поджигателя в нашем мире нет. Как хочешь, так и понимай. Когда тощего парнишку во всем черном спросили, значит ли это, что поджигателя нет в живых, тот лишь покачал головой.

– Я этого не говорил. Он жив и, возможно, еще вернется. Но сейчас в нашем мире его нет, – заключил экстрасенс с каменным лицом. Дальнейшие расспросы ни к чему не привели, дело замяли, а передачу так и не вышла в эфир.

Я выскочил из арки, пролетел метров двадцать через детскую площадку, посреди которой возвышалась вычурная ярко окрашенная конструкция для лазания и увидел то самое здание целым и невредимым. С небольшого холма, у края которого я резко остановился, оно казалось игрушечным. Игрушечные полицейские машины на стоянке и справа за воротами, игрушечные фигурки стражей порядка, снующие туда-сюда, игрушечная крыша с новой красной черепицей…

Я даже не поверил своим глазам. Остановился как вкопанный. Рука потянулась, чтобы протереть глаза и я действительно их протер, но районное отделение полиции никуда не делось.

И тогда я с криком скатился вниз с холма, вытянул руку назад и продолжая орать побежал прямо к ближайшему полицейскому джипу, возле которого курили двое подтянутых патрульных.

– Убийца! В розыске! Ловите!

Моя рука показывала назад, в сторону детской площадки. Их лица и вообще, кажется, лица всех, кто находился в этот момент на улице, устремились в том направлении.

Что ж…

Он успел затормозить на склоне – буквально на самом краю. Поднял голову, его волосы взметнулись, худощавое лицо вытянулось.

– Это он! – рявкнул ближайший ко мне амбал-полицейский.

Этих двух слов хватило, чтобы все, кто находился рядом, буквально сорвались со своих мест. Казалось, весь отдел ринулся на приступ холма.

Наши взгляды пересеклись на какое-то мгновение и меня словно ударило тысячевольтным разрядом тока. Это был концентрат ненависти и презрения. Его рот чуть приоткрылся. Он будто бы хотел мне что-то сказать, однако, оценив обстановку, резко развернулся, глаза его сверкнули, он чуть присел и в следующее мгновение метнулся назад и пропал.

Ошеломленный, я стоял возле джипа, наблюдая за поднявшейся суматохой. Похоже, моего преследователя узнали, весть о его появлении в непосредственной близости от отдела полиции распространялась со скоростью пожара. В самом здании полиции начали распахиваться окна, раздались крики:

– Вон он, побежал за грузовиком с мебелью, Чесноков, кто там, не вижу, лови его!

– Его нет там, он в арку не пошел! Смотри, смотри слева!

– Он не вышел из-за машины, смотри там он спрятался!

Я прислушивался к этим крикам, пытаясь определить, где проходит погоня и есть ли шанс у моего преследователя. Во мне боролись сложные чувства, с которыми я раньше никогда не сталкивался. С одной стороны, я хотел, чтобы его поймали, это сильно облегчило бы мне жизнь. И не только мне. С другой стороны… я поймал себя на мысли, что где-то в глубине души я надеюсь, что Антон скроется, убежит от преследователей, обведет их вокруг пальца. Наверное, своего рода Стокгольмский синдром. А может, хочешь, не хочешь, я каким-то боком ассоциировал себя с этим персонажем. Ведь, по сути, это был я, хоть и в каком-то другом мире. Что-то направило меня по этому пути, заставило идти по нему…

Чья-то рука легла на плечо, и я вздрогнул, повернул голову. Рядом стоял невзрачного вида мужичок в черной кепке и видавшем виде пиджаке, на лацкане которого был закреплен большой белый значок с двумя большими черными буквами «АП» и их расшифровке по окружности значка:

«АНГЕЛ ПОРЯДКА. СООБЩИ О НАРУШЕНИИ».

Мужик откашлялся и сказал заискивающим тоном:

– Повезло же вам.

Я в недоумении посмотрела на его хитрое лисье лицо.

– Простите…

– Говорю, повезло. Вы же из наших, из ангелов?

Я слегка кивнул, не понимая, о чем речь.

– За этого ублюдка дают пятьсот тысяч. И еще миллион, если его поймают. А в том, что его поймают, я уверен даже больше, чем в то, что на завтрак я ел яичницу с помидорами.

«И чесноком», – подумал я, с трудом сдерживаясь.

– Кстати, касса на первом этаже отдела полиции теперь, если вы не знали. Можете пойти прямо сейчас и забрать. – Он взглянул на серебристые часы. – Еще полчаса открыто до обеда.

У меня от удивления дернулся глаз и это не скрылось от внимания мужика.

– Да, а вы что ли не знали про вознаграждение?

Я покачал головой. Несмотря на то, что столь приличная сумма сама лезла в карман, светиться в полиции мне было слишком рискованно. Наверняка при получении этих денег потребуют документы, а вблизи кто-нибудь может узнать меня и тогда…

– Наверняка вы тоже его видели… – сказал я неопределенно.

Мужик взглянул на меня и в глазах его промелькнуло хорошо знакомое мне выражение – когда угасшая надежда вдруг получает неожиданную подпитку.

– Да! Я увидел его еще… – он видимо хотел сказать, что еще до того, как он появился на пригорке (что было совершенно невозможно), но вовремя осекся: – Сразу как вы… вместе с вами! Только вы закричали, а я… подумал, что мы все, ангелы порядка преследуем одну цель. Просто некоторые оказывается более удачливыми.

– Я не против, чтобы вознаграждение забрали вы. На прошлой неделе я два раза уже получал…

– Правда?! Нет, вы это серьезно? – мужик схватил меня за руку и принялся трясти ее как щенок свою плюшевую игрушку.

Мимо проходил какой-то полицейский, мужик остановил его:

– Этот ангел передает мне первенство в обнаружении преступника. Какой номер вашего значка?

– Двенадцать тридцать, – пробурчал полицейский, бросая быстрые взгляды в сторону арки, откуда доносились отрывистые крики и вой полицейских машин.

– Вы удостоверяете первенство?

– Да. – Полицейский вынул пачку формуляров с печатями, посмотрел на время, записал его, расписался, оторвал листок и протянул мужику. – Готово.

Тот схватил формуляр и быстро сунул во внутренний карман пиджака.

– Невероятно! Этого не может быть! – он бросился мне на шею и попытался облобызать. Я тут же вспомнил, что у меня могут отвалиться усы и слезть грим и довольно бесцеремонно оттолкнул его.

– Бегите в кассу, а то закроется…

Он шмыгнул носом, поправил свой значок с черными буквами «АП», потом вдруг резким движением отцепил его и приделал мне на лацкан пиджака.

– Вот! – сказал он, удовлетворенно потерев ладони друг о друга. – Вы свой, наверное, в пылу потеряли.

Я посмотрел на значок и кивнул. Мужик тут же сорвался к дверям полиции.