Думал, что на этом подарки и закончатся. Но я глубоко ошибался. Следом был зачитан приказ о том, что решением Рязанского горсовета мне было присвоено звание «Почетный гражданин города Рязани». Не ожидал я такого признания от местных властей. Было чертовски приятно. Позже меня просветили, что это почетное звание присваиваться в год не более чем одному гражданину и даёт кое-какие привилегии. Мне зачитали их список, но я запомнил только то, что имею право бесплатного проезда в муниципальном пассажирском транспорте города Рязани и могу получать один раз в два года бесплатные путевки в санаторно-курортные организации с оплатой за счёт средств городского бюджета. Эти путёвки мне были не нужны, поэтому сразу решил, что буду отдавать их Анне Петровне.

Затем на сцену вышел президент и наградил звездой Героя России невысокого, худенького военного. Трибуны громко стали аплодировать. Было видно, что они рады этому событию.

— Владимир Геннадьевич, а кто этот человек? — решил я поинтересоваться у генерала.

— Подполковник Сергеев Евгений Георгиевич. Афганец и просто человек-легенда. Уважаемая личность среди десантников и жителей города. На него каждый год подавали представление на Героя, но наградили только сейчас. Я тебе про него потом расскажу.

А наши правители совсем не глупы. Им ведь было заранее известно, что я был приглашён в Рязань. И чтобы местные жители сильно не возмущались, что дали Звезду какому-то молодому пацану-футболисту, они решили уважить и рязанца, ветерана боевых действий, человека, которого уважают и хорошо знают военные люди и простые жители города. Тут самое главное, что Звезду Героя получил именно СВОЙ рязанский человек.

В ходе торжественной части Шпак официально заявил, что в черте города выделено место под строительство крытого стадиона и в сентябре уже начнут расчищать место под это спортивное сооружение. Ещё начнут строить современную футбольную базу с тренировочными полями. Деньги на это выделил сам президент. В планах руководства области также было намерение в ближайшие годы вывести местный футбольный клуб в высший российский дивизион. Были даже озвучены суммы, которые областная администрация планирует выделять клубу «Агрокомплект», выступающему сейчас в любительской лиге. Ну-ну, удачи!

Перед концертной частью была небольшая пауза и я встретился с гвардии майором Громовым. Станислав Олегович был очень эмоционален. Он долго меня обнимал и тряс мою руку, вспоминая моменты финальной игры. Я вручил ему свою футболку с автографом. Растроганный до слёз десантник тут же надел подарок и попросил нас сфотографировать. Счастливее человека я никогда в жизни не видел.

Затем я встретился с Колей Новиком и его семьёй. Коля, сидя в инвалидной коляске, мне потом шепнул на ухо, что его сестрёнка дружит с Васькой. С виду хорошая девчонка, симпатичная. Я был рад за сына генерала и мысленно пожелал молодым совет да любовь. Времени спокойно поговорить было в обрез, поэтому договорились с Колей завтра созвониться и обсудить ряд вопросов, касающихся будущей футбольной команды, которую будем создавать из инвалидов.

Затем начался концерт с приглашёнными звёздами российской эстрады. Первым выступил Кобзон, потом на сцену выходили Александр Розенбаум, Филя Киркоров, Валерий Леонтьев, Леонид Агутин, Сергей Лазарев, группа «Земляне», «А-Студио», «Чи-Ли» и «ВИА Гра». Ну и, конечно же, ансамбли «Воздушная академия» и «Голубые береты». Какой уж праздник без этих исполнителей?

На стадионе было много десантников. Я решил порадовать военных и исполнить для них под гитару песню. Стоило мне об этом заикнуться, как Александров тут же всё организовал. И вот я уже стою на сцене, вернее, сижу на стуле и держу в руках гитару. С моим появлением трибуны оживились и стали скандировать мою фамилию. Как же это приятно, когда ты видишь и чувствуешь любовь многотысячной толпы. Всё искренне. Нет никакой фальши и лицемерия. Они реально меня любят.

— Спасибо, друзья! Я вас тоже обожаю, — дождавшись, когда новая волна зрительских эмоций утихнет, я продолжил. — Совсем недавно я написал песню на стихи Евгения Кириченко. Она называется «Русский характер» и посвящается всем защитникам нашей Родины. Я дарю её вашему воздушно-десантному училищу.

Для антуража я достал из кармана голубой берет, который выпросил у генерала и, напялив его на голову, запел:

— Мы встаем, как рассветы встают над полями,

За друзей умираем и прощаем врагов.

Наша правда сильней и, страну выбирая,

Снова выберем эту меж берез и снегов…

Последние строки я допевал под бурные аплодисменты, которые не умолкали минут пять. А после того, как я услышал дружную просьбу публики: «Ещё! Ещё!», мне пришлось исполнять песню на бис. На этом концертная часть была закончена и впереди нас ждал банкет. Народ хотел продолжения праздника. Оля с сыном и Леной смотреть на пьяные рожи не захотели, да и Амадик от постоянного шума на стадионе раскапризничался. А вот моя тёща, с улыбкой заявив девчонкам: «Не переживайте, я там за ними пригляжу», поехала с нами. Мы с Дюхой переглянулись и с пониманием ухмыльнулись. Не знаю, что в этот момент подумал друг, но мне показалось, что Анна Петровна переживает за Лену. Ведь, не дай бог, какие-нибудь ушлые содержанки охмурят меня в ресторане и уведут завидного жениха от её дочери. Я вполне понимал тёщу, поэтому обид на неё не держал. Это Лена мне полностью доверяет и уверена в моих чувствах, а вот Анна Петровна действует только в своих интересах, и за счастье дочери пойдёт до конца.

Ни президент, ни его свита в ресторане долго не задержались. Побыли с часик и, не прощавшись ни с кем, уехали. Остались только чиновники рангом поменьше и местная знать. Я вспоминал свой прошлый приезд в Рязань и поражался тому отличию, которое вижу сейчас в ресторане. Тогда всё было по-простому. Пионы из садов на столах, еду готовили в столовой училища, плюс, своё многие приносили. А сейчас… чёрная икра на столах, дорогая мясная нарезка, разнообразные сыры, дорогой алкоголь и так далее. Из фруктов — никаких ананасов, папай и киви… Только яблоки, груши, арбузы, виноград и дыни. В общем, постарались местные власти перед президентом, не забыв и про меня. Подали мне тушёного кролика в сметане, которую изготовили из козьего молока в хозяйстве Владимира Геннадьевича. Не знаю, правда это или нет, но блюдо мне очень понравилось.

В одиннадцатом часу ночи мне с Дюшей надоело всем улыбаться и слушать от местных чиновников и влиятельных людей дифирамбы в нашу честь. В общем, нам здесь стало некомфортно или как выразился мой друг «не комильфо». Поэтому нам пришлось просить Михаила Константиновича отвезти нас к жёнам, так как Владимир Геннадьевич уже находился в хорошем подпитии.

На следующий день Александров приехал перед самым обедом. Мы как раз собирались сесть за стол. Он отозвал меня в беседку и огорошил интересной новостью:

— Саня, тут такое дело, даже не знаю, с чего начать.

— Надеюсь, что все живы и здоровы? — улыбаясь, уточнил я.

— Да, все живы, — удивился такому вопросу генерал.

— Тогда не вижу причин тянуть кота за хвост. Говорите уже, как есть.

— В общем, смотри, наши олигархи решили скинуться баблом и отдать их тебе. Этот бонус за Мундиаль.

— Чего⁈ — выпалил я и тут же добавил. — И почему именно мне? Я что, один по полю носился с мячом?

— Сань, честно, не знаю почему. Меня просто попросили с утра это тебе озвучить. Только не спрашивай кто просил. Договорились?

— Да я и так догадываюсь кто, — усмехнулся я и указательный палец направил вверх. — Ладно. Закрыли эту тему. Дайте мне время подумать, что с этим делать. Кстати, а сколько там деньжат выделили наши могущественные магнаты?

— Двадцать лямов.

— Да ну⁈ Двадцать лямов⁈ Баксов? Серьёзно? Или вы шутите? — меня охватил безудержный смех. Давно я так не смеялся. Что с этим миром происходит? Взять и просто подарить такую сумму семнадцатилетнему пацану? Я в шоке!

Десантник, дождавшись, когда я малость успокоюсь, сказал: