– Оля проспит до утра, а завтра вряд ли будет в состоянии принимать важные решения, – заметив, что я задумчиво стою у окна, проговорил Владимир. – Учитывая, что ты помог оправдать моего брата, хоть и посмертно, я считаю своим долгом поддержать твоё побратимство. Но в клане не место трусам и лентяям.

– Это ты к чему, князь?

– Это я к тому, что Волков пошлёт проверяющих. Да и сам вряд ли останется в стороне, со своей стаей они будут на внешней стене до последнего. Если вздумаешь сбежать, опозорив род, клан откажется от тебя, какими бы артефактами ты не обладал.

– Русские не сдаются, – усмехнувшись, ответил я. – И уж точно не сбегают. Хотя тактическое отступление применяют умело.

– Хорошо, я запомню твои слова. Покои остаются за тобой, до иного решения совета и главы клана. – благодушно кивнул Владимир. – Если желаешь, можешь присоединиться к моему сыну. Он покажет тебе, как устроен наш дом.

– Я не против. По крайней мере в одиночку шататься без дела не вижу смысла.

– Это хорошо. Данила! Вверяю тебе нашего нового собрата. – прикрикнул князь, и не дожидаясь, пока сын подойдёт, отвернулся, занявшись своими делами.

– Ну что, пойдём? – спросил улыбчивый парень, хлопнув меня по плечу. – Ты же с самого приезда ничего не ел? Так что подкрепимся, заодно послушаем новости!

– У вас тут централизованное радио?

– В городе живёт почти два миллиона человек, – не без гордости ответил парень. – Так что есть возможность заниматься всяким. Нам по истории рассказывали, что в первые циклы людям не до творчества было. Пока у большинства были рабочие артефакты – слушали песни и фильмы смотрели. Так и отдыхали. А потом пришлось всё заново восстанавливать. Теперь у нас и театр, и кино, и радио своё есть, ещё и несколько штук. У нас даже свой проектор есть, в холле, не у каждого клана такой!

Парень рассказывал с горящими от восторга щенячьими глазами, даже не догадываясь, что у каждого из нас в кармане лежал и телефон, и камера, и компьютер, и всё что только можно представить в одном флаконе. Слышать такое было странно, но вспоминая в каких условиях они живут…

– Слушай, а историю у вас хорошо преподают? – спросил я, пока мы спускались на лифте. – Как вам вообще удалось выжить, если каждые три месяца новая катастрофа?

– Имеешь ввиду Бедствие? Скоро и сам узнаешь! – рассмеявшись ответил парень. – А вообще, я же тебе книгу давал, кодекс выжившего…

– Ну сейчас всё более-менее понятно. Гигантские оборонительные линии, стены, рвы и всё подобное, но в начале-то как?

– А, ты про это… Ну, говорят, плохо было. Нас сейчас куда больше, чем осталось в первые циклы. Выживал каждый сотый. Но тогда у человечества было супероружие, которым затыкали Бедствия и даже закидывали его за грань, – вспоминая, чему учили, объяснил Данила. – Термо-атомное оружие, кажется, так называлось.

– Термоядерное или атомное, – на автомате поправил я и задумался. Под Москвой действительно располагалось множество пусковых установок противоракет. Ядерный щит последнего шанса. Если считать баллистические ракеты, должно было набраться штук сорок-пятьдесят. И в самом деле на первый десяток лет хватит, даже если затыкать каждую дыру ядерным взрывом. – Термоядерное или атомное, – на автомате поправил я и задумался. Под Москвой действительно располагалось множество пусковых установок противоракет. Ядерный щит последнего шанса. Если считать баллистические ракеты, должно было набраться штук сорок-пятьдесят. И в самом деле на первый десяток лет хватит, даже если затыкать каждую дыру ядерным взрывом.

– Да как бы они ни назывались, их же давно уже нет, – отмахнулся Данила. – Но главное тут что? Бедствие бедствию рознь! Орден учит, что Обелиск дарует лишь те испытания, что нам по силам. Правда, в последние циклы было всё даже слишком хорошо… Говорят, это значит, что дальше будет только хуже…

– Мало ли что болтают.

– И то верно! – легко поддержал меня парень. – Но ты же видел кодекс? Там чего только не было за сотни лет. Природных катаклизмов ничуть не меньше, чем остального. Бывает, конечно, совсем туго. Мне дед, пока жив был, рассказывал, что в его молодости на город обрушилось вторжение христианских демонов вместе с грешниками и культистами. И ничего их не брало кроме крестов и молитв. Ни оружие, ни магия!..

– Магия? – встрепенулся я. – Это ты сейчас про летающие кристаллы, что над фермами? Или типа… ну… огненные шары из рук, молнии?

– Что, интересно? Мне тоже… – вздохнул парень. – Нам чего только не рассказывали, слухи ходят – аж голова кружится. Вроде и летать могут, и одним взглядом замораживать, и всякое… Но для этого нужно Дар получить, победить кого-то из вражеских Чемпионов, забрав его жизнь благословенным оружием, и принести Искру к Монолиту. В общем, совершить подвиг, да не один, а несколько!

– Благословенным – это вроде моего кинжала?

– Ну теперь уже твоего. Хотя, поверь, его заметили и теперь хряки тебе мстить за убитого сына будут жестоко. В городе они, конечно, не осмелятся в открытую нападать, но на передовой разное может случиться, – хмыкнул парень. – Вообще странно, что тебя, бездетного, в первую линию посылают, или вы с Олей уже…

– Ты на что, княжеская морда, намекаешь?

– А я что? Я ничего! – тут же пошёл на попятную Данила. – Просто… ну странно, что она вот так себя ведёт. Нет, понятно – великое благословение, родство с покровительницей, но, чтобы чужого в род вводить?.. Ну вот мы и подумали…

– Вы это кто? – уточнил я. – Ты же ни с кем и переговорить не мог толком. Всё время на виду и рядом с нами.

– Так клан-то маленький. Все всех и про всё знают, а слухи от подвала до чердака разлетаются за секунды! – пожал он плечами. – К тому же если ты мелкого борьку прикончил и за брата Игоря отомстил, то почему нет? Оля и так в девках засиделась.

– Значит, ты на передовую не поедешь? – решил я сменить тему, когда мы вошли в просторную и почти забитую до отказа столовую. Вот только ряд столов оставался пустым. Только полные рюмки, накрытые кусочком чёрного хлеба, по центру каждого красноречиво говорили о причине такого поведения людей.

– Почему не поеду? – удивлённо оглянулся на меня Данила. – У меня у самого уже шестеро карапузов. От каждой супруги по двое, почти все погодки. Шумные, ну так в тесноте да не в обиде.

– Шесть детей в… тебе сколько лет? – ошарашенно спросил я. – Возраст в смысле у тебя какой?

– А, понял. Тринадцать циклов, – ответил парень, довольно улыбнувшись. – А у тебя сколько было? Ну до того как…

– Ни одного. Не принято у нас было до двадцати пяти детей заводить.

– Ну это вы зря так, – сочувственно покачал головой парень. – Так и без детей умереть можно. Остаться совсем без продолжения рода.

– Внимание! Срочное объявление от председателя княжеского совета и главы ордена обелиска! – донеслось из динамика под потолком, прерывая наш разговор. – Всем внимание! Говорит и показывает Кремль!

В столовой мгновенно наступила тишина, свет приглушили, и люди с неподдельным интересом поворачивались к стене, на которой появилось изображение флага с двуглавым орлом, держащим в лапах меч и молнии. Но стоило уйти гербу, и появиться мужчине на троне, за спиной которого стояло несколько женщин в богатых нарядах, как все в зале вскочили, приложив руку к груди.

– Его императорское величество Александрит Первый, с супругами, – представил диктор, хотя, уверен, все кроме меня и без того были в курсе. Светловолосому мужчине было лет под шестьдесят, его спутницам не на много меньше, все подтянутые, моложавые и представительные. Но мой взгляд оказался прикован лишь к одной.

Стоящая по правую руку от императора женщина, с длинными русыми волосами и такими знакомыми немного грустными глазами. Ком встал поперёк горла, не давая вздохнуть. Надя? Здесь, сейчас? Я помотал головой, пытаясь сосредоточится. Нет. Возможно, и не она, возможно… но сердце защемило, и в нём крепла уверенность в том что это именно сестра, пусть изменившаяся и сильно постаревшая.