Он быстро поспешил в машину и прослушал запись. Она заканчивалась словами «И вот что…»

Мохов сидел, задумчиво глядя перед собой. «Какую же опасность чувствовал Володя? – думал Мохов. – Недаром же он побежал в свою комнату и сделал запись. Что за этими словами – „И вот что…“

Мохов все более убеждался, что успев сказать о варианте совместного с Драковым отъезда, Печегин хотел что-то сообщить на тот случай, если все-таки его постараются убрать в доме.

Видимо, Драков позвал его. Печегин, должно быть, сунул кассеты под матрац и тут же выскочил из комнаты. Может, он даже только шаги услышал.

Чемоданчика нет. Того самого, видавшего виды чемоданчика.

Какой он мог оставить знак?

– Идем! – аж подскочил Мохов, обращаясь к лейтенанту. – Олухи мы царя небесного!

Они вернулись в комнату охраны.

Услышав шаги Дракова, Печегин имел несколько секунд в своем распоряжении, чтобы сделать что-то такое, что прояснило бы Мохову недосказанное в кассете.

– Но что? – произнес вслух Мохов.

– Не понял, – вскинулся лейтенант.

– Не мешай, друг, – попросил Мохов.

Печегин мог вести запись за столом. Вот он услышал шаги. Вынул кассету из магнитофона. Кассету завернул в бумагу, которая лежала на столе. Запись на мое имя он мог сделать, наговаривая в микрофон. Он пошел к дверям мимо кровати. Под кроватью лежал чемоданчик. Ему надо было сунуть кассету под матрац, открыть чемоданчик, положить магнитофон, закрыть чемоданчик…

– Лейтенант! – вскричал Мохов.

– Что такое?..

Лейтенант не успел договорить, как Мохов одним прыжком оказался у кровати и отбросил подушку. Под ней лежал томик стихов Высоцкого.

Мохов обессиленно опустился на кровать.

– Плохо дело, – сказал Мохов.

Лейтенант смотрел на книжку и ничего не понимал.

– Печегин здесь, – сказал Мохов.

– Как здесь? Обыщем дом!

– Не торопись.

– Почему решили, что здесь?

– Долго объяснять. Но без этой книжки он не уехал бы. В последнюю минуту, а заскочил бы за ней. Он ее оставил, чтобы я знал, что он здесь.

Мохов схватился за голову. Редко его подводили нервы, а тут чуть не закричал, такая боль пронзила сердце.

Но нет! Не может этого быть! Не могли они его убить. Это Володьку-то!

– Разрешите обратиться? – подал голос лейтенант. Мохов был в гражданском и лейтенант не знал его звания. Мохов при встрече показал документ, но лейтенант хорошенько не разглядел его. Он только увидел, что человек – из особого отдела.

– Обращайся, лейтенант. Я для тебя просто Мохов.

– Что прикажете делать?

– Вот что, браток, – хрипло сказал Мохов. – Попроси своих ребят, чтобы обошли весь участок, прощупали каждый сантиметр земли.

– Предмет поисков?

– Возможно, труп.

Сам же Мохов трижды сплюнул. Он не мог поверить, чтобы кто-то мог справиться с Володей. Его можно взять только на неожиданность. А судя по записи, он чувствовал опасность.

Лейтенант принял самое серьезное выражение лица при слове «труп» и тут же удалился.

Пока милиционеры обходили сад, сам Мохов решил пройтись по дому. Ни одна дверь не была заперта. Даже кабинет был открыт.

Странно!

Зачем же так демонстративно хозяин показывал, что ему нечего прятать? Вернулся лейтенант.

– Как там?

– Пока ничего не обнаружили. Я приказал повторно обследовать участок.

– Молодец, – похвалил Мохов, но на душе стало чуть спокойней.

Все-таки эти скоты закопали бы труп. Это было б для них самое простое решение.

Мохов заглядывал в каждую комнату и подолгу стоял, оглядывая стены.

– Что ищем? – поинтересовался лейтенант, следовавший за ним.

– Большой дом, а? – спросил Мохов.

– Порядочный.

– Все есть.

– Даже банька с бассейном в подвале.

– Даже банька, – задумчиво произнес Мохов. – Гараж под домом. И еще пустое помещение. Зачем оно?

Он снова спустился в подвал. Лейтенант – за ним. Мохов тщательно обследовал пол.

– Видимо, служит складом, – предположил он. – Видишь, стружка? Такая стружка идет под упаковку. Но пользовались этим помещением мало. Однако чего-то не хватает…

– Не могу знать. Все есть.

– А не кажется тебе, лейтенант, что в таком большом доме должен был быть тайник?

– Тайник?

– Позови ребят, и пусть стены подвала обследуют сантиметр за сантиметром.

Подвал, сложилось впечатление у Мохова, не мог быть без какой-то хитрости. Фундамент был сложен из бетонных плит, швы между которыми замазали цементом.

Мохов прошелся вдоль стены. Ерунда собачья! Швы во многих местах имели трещины. Нет, не обнаружить потайного хода. Тут хоть все стены разбирай.

Мохов обессиленно прислонился к стене. И вдруг ему показалось, что он слышит еле уловимый стук.

Милиционеры загрохотали сапогами по лестнице.

– Тихо! – закричал Мохов что было сил. Лейтенант так испугался выражения лица Мохова, что тоже исступленно завопил:

– Стоять!

Милиционеры застыли в полном недоумении. Мохов поманил к себе лейтенанта.

– Послушай, – прошептал он.

Оба приникли к стене. Звук был очень слабым, но был.

– Сюда! – позвал Мохов милиционеров.

Он загорелся нетерпением. Теперь для него было ясно, что Печегин за бетонной стеной. И главное – жив. Его туда каким-то образом заманили и закрыли.

– Ребята, – обратился к милиционерам Печегин. – Родные мои! Там за стеной – человек. Мой друг. Обследуйте каждую щель, расковыряйте швы, найдите дверь в тайник.

Мохов отдышался, сердце билось бешено. В этом каменном мешке могло не быть доступа воздуха. Нужно хоть щель пробить!

– Лейтенант, – схватил Мохов за локоть лейтенанта, – я видел по дороге – дом строится. Беги, позови рабочих. Может, у них есть отбойный молоток. Если нет, найди.

– Я понял, – козырнул лейтенант и побежал.

Сам Мохов поспешил выложить по радиотелефону всю обстановку начальству и вызвать специалистов. В голову еще пришло – отыскать архитектора, который планировал дом. Есть же у него чертежи!

«Приятно возвращаться в жизнь. Очень это большое удовольствие. Когда хлопцы пробились в мою гробницу, я первое сказал:

– Водки!

Мохов так заорал, что я чуть не оглох:

– Водки!!!

Нашли в доме, налили стакан, я выпил, как воду.

Хоть бы поморщился! Но сивухой в нос ударило. Думаю, нет, я на земле, еще не в раю. На том свете такого запаха нет. Это точно! Говорю со знанием дела, там побывал…

Посидел я минуту. Вокруг меня тишина. Все стоят, как над покойником. Мохов, чувствую, все дотрагивается до меня. Не верит, что меня видит, живого.

– Все, – сказал я и встал. – Праздник прошел. И я отодвинул второй стакан.

– Василий, – говорю, – разговор есть.

– Свободны, – сказал Мохов ребятам. – Великое вам спасибо! Лейтенант, дай обниму тебя. До свидания!

Мы пошли в кабинет Дракова и уселись в креслах, будто нам это приходилось делать каждый день и будто не вытащили меня только что с того света.

– Драков исчез? – спросил я.

– Как сквозь землю провалился.

– Какие у тебя соображения?

– В аэропорту наши люди. На железнодорожном вокзале тоже. ГАИ предупредили. На машине из города не выскочил.

– На пристани?

– Да что пристань! Суда не ходят, мелководье.

– А катера?

– Пассажирских катеров вроде не бывает. Да и куда ехать с пристани?

– По Туре в Тобол. А Тобол впадает в Иртыш. Иртыш в Обь. Географию помнишь?

– Немножко. Обь впадает не в Каспий, а в Карское море.

– Молодец. Вижу, учился хорошо.

– На полюс подался Драков-то?

– Не-е, Вася, в Европу. А то – в Америку.

– Больно дорога кривая.

Я помахал рукой. Ноет. Три кирпича искрошил, пока бил. В ящике вместо слитков золота оказались кирпичи. Обвел меня вокруг пальца Драков. Но по этому поводу посмеемся чуть позже, а теперь надо уточнить ситуацию.

– Дорога-то кривая, да надежная.

– Что у тебя с рукой? – спросил Мохов.

– Интересный вопрос, – усмехнулся я. – Но ближе к делу.