Командир уже взрослый мужчина, в прошлом он бился бок о бок с такими воплощениями войны как Герасим, Гулливер, Дормидонт и другие приближенные его величества. Ветеранов и очевидцев той эпохи почти не сыскать. В целом мужчин среднего возраста на удивление мало в королевстве, выходит та война была еще страшнее чем описывают.
На горизонте показалась деревня…
— Ты готов? Спросил Варлам.
— Думал, что да… но вот теперь даже не знаю… Только сейчас я осознал, что это был бой, о котором я в последствии пожалел.
— Не дрейфь, прорвемся! Варлам руководствуется принципом — если перед боем сам себе настроение не поднимешь, то враг об этом тем более не позаботится.
Чистая, цивильная деревня, но не такая как у нас… В королевстве кирпич более качественный.
— Пехота в лобовую атаку! Бронемашины заходим на периферию! Металл звучал в голосе Аскера, он был для нас поджопником, придающим ускорение.
Бежали… Было страшно и непривычно… Одно дело стрелять в манекен, а другое в мужчину, схватившегося за топор.
Люди показались на горизонте как рой саранчи.
Зверолюди не понимали, что это за явление такое… Кто это такие… а когда они увидели машины, чудо техники, разгоняющие пыль под колесами, то вообще впали в прострацию. О намерениях незваных гостей догадываться не стоит, первые выстрели прозвучали почти сразу.
Супруга, козлица в годах стояла рядом с детьми на огороде, малыши от страха перед неизвестным крепко держали мать за рукав, в таком возрасте дети знают лишь одно — мама всех сильней!
Хлопок. Маленькая голова молодой козочки лопнула и брызнула соками как помидор. Мать почувствовала, что хватка на левой руке слабеет, опустила голову ниже и тут же умерла два раза подряд. Первый от вида мертвой безголовой дочери, а второй от пули пронзившей сердце, красное пятно разрастается на сарафане в районе груди, жизнь покидает тело.
Неизвестные хлопки, что это такое? Зеленые человечки повсюду, сколько взгляда хватает — люди. В руках странные приспособления, они и издают этот самый звук, при котором металлическая палка искрит пламенем на конце, который направлен в твою сторону.
Потом следует боль… Очень больно…
Набег совершен. Паника, галдёж, я впервые увидел зверочеловека… Так похожи на нас, некоторые почти неотличимы. Пушистые, рогатые люди. Я пока не смог найти сил и оправдания нажать на курок, но вот Варлам церемонится не стал.
Зверь стоит напротив, в груди дырка, кровь стекает по ногам прямо в башмаки и наполняет их по щиколотку. Выражение лица такое, словно он понял и одновременно не понял, что произошло, а сердце уже взяло увольнительную и жизни в теле нет.
Застывшая рука тянется в нашу сторону, а губы покойника будто шепчут — За что… Варлам не постеснялся и следующие пули выбили кусочек черепа с мальчишки зверолюда, что дергал мертвого папку за штанину.
Совсем еще пацан, такой же оробевший как я.
Похоже я один растерял хватку… Другие солдаты почувствовали азарт битвы и входили с ноги в каждый дом. Крестьяне безоружны, а вот мы нашпигованы оружием до зубов. — Пули не жалеть! Подливал масла приказ Аскера.
Бойня… Ебаная бойся… Люди врывались в дома, опрокидывали мебель, били прикладом по голове, закалывали штыками по собственному усмотрению, наматывали женские косы на кулак и прикладывали голову о стену, столешницу, подоконник, шкаф, обо всё на свете…
Откуда столько жестокости? Во-первых — кто на что учился, а во-вторых — в свинарниках и курятниках мы нашли рабов. Люди были зашуганы, забиты, глупы и сильно необразованны. Они жили тут всю жизнь и не понимали, радоваться или плакать тому что их освободили.
* * *
Искариоту докладывали в эти секунды.
— Господин главнокомандующий, наступление началось, зафиксированы первые потери среди местного населения!
— Замечательно! Продолжать наступление!
Повелитель как школьнику задал мне одну простую задачу — взрастить из этих малодушных сорванцов в конец бездушных тварей. Тварей, способных выполнить приказ любого уровня мерзости. Воспитать таких ребят, что закроют глаза на любую несправедливость, жестокость, насилие.
Мне нужны цепные псы похуже тех, которых шарик выращивает.
Глава 18
Победа — это сладость, эйфория, возбуждение, кайф. В печатном издании руководства мужчины сказано — что мужчина живет ради доминирования, жестокой беспощадной конкуренции, жажды побеждать.
Юноша не вправе называть себя мужчиной, если он не стремится подмять под себя как можно больше, если в нём не живет эгоистичное желание захапать всё — до чего руки дотянутся, заработать все деньги мира, покрыть каждую красивую женщину на планете. Забраться на вершину, стоять выше остальных и плевать вниз, бросая брезгливые взгляды. Эталонный мужчина физиологически не способен смотреть себе под ноги, гордый раздвоенный подбородок задран верх по умолчанию.
Наш отряд возгордился победой над безоружными зверьми, каждый парнишка ликовал так, словно настоящего дьявола подстрелил, а не маленькую девочку-заечку…
Деревню зачистили за пол дня, вечером выгребали спрятавшихся зверей с погребов, так же, как и провизию. Солдатам хватит смелости и наглости присвоить чужое. Было принято решение заночевать в разоренных домах и уже завтра продолжить шествие освободителей.
Мы освободим вас от всего. От теплого крова, сытного ужина, семейных обязательств, ревнивой супруги, невоспитанных детей. Даже от самих себя освободим, выпустим душу из тюрьмы под названием тело, а потом заселим ваши земли нашими детьми.
Быстрей пойдем — быстрей пропадем.
Вечер превратился в маленький праздник, праздник живота. Бойцы объедались соленьями, поедали сырых, толком неощипанных куриц, стреляли телятам в голову и слизывали мозги со стен как тушенку, набрасывались на поросей с саперной лопаткой…
Впервые за много месяцев так много мясо на ужин… — Это вам вознаграждение за первый удачный бой. Ухмыляясь сказал Аскер.
Все довольны, только лишь Искариот улыбался и убеждался, что мудрый господин был прав, зверочеловек на вкус как говядина… Если хочешь быть похожим на него, приблизится к величию высшего существа, то как минимум питайся так же, а господин не брезгует есть двуногих существ.
Солдаты думают, что зверолюдей увели в плен, ну пусть дальше так думают… Главное, что мясо почти-человека тает во рту как сливочное масло.
* * *
Нападение происходит с трех фронтов.
Юго-запад под командованием Гулливера.
Запад под командованием Искариота.
Северо-запад под командованием Герасима.
Широкой дугой я решил нанести удар по всей площади объединённых королевств зверолюдей. Земли будут разорены, каждый колодец отравлен, а дома разрушены до последнего кирпичика. Пленные мне собственно не нужны от слова совсем, так что их можно смело употребить в сыром или жареном виде.
Очень удобно, когда не нужно беспокоится о людских ресурсах. Можно забыть и никогда не вспоминать о мнении граждан, их настроении, политических воззрениях, вольностей человека.
Постепенно я затягиваю гаечки и забираю у людей все до единых прав. Право на образование ликвидировано, они могут учить лишь то что я приготовил.
Право на работу и творческое выражение тоже мимо, пусть работают на заводе или умирают на войне, третьего не дано.
Ну и конечно же право на жизнь. Человек себе не принадлежит. Они как зеленые пластмассовые солдатики, как шахматные фигурки, как рулончик бумажки в сортире, мне дозволено распоряжаться людьми как захочу.
Если надо, мясные кубы новых нарожают.
* * *
В это же время Герасим, верховный главнокомандующий северо-западного направления, лично взял в руки пулемет и тысячью выстрелами прошелся по выстроенным в ряд пленным зверолюдам.
