Пока конь подомной не устанет скакать
Пока правду в пути не смогу отыскать
Пока путник усталый находит приют
Верю я, есть места, где нас помнят и ждут…
1996г
РУССКАЯ ДОЛЯ
Выйду в поле на заре:
Храм Господень на горе.
Молча Богу помолюсь,
До земли я поклонюсь.
Ввысь уходят купола,
И звонят колокола.
Русь Святая – боль моя,
Белоснежные поля,
Кружевная,
Расписная,
Безмятежная земля.
Колокольный перезвон,
Образа святых икон.
А на Руси моей всегда
Бьёт родниковая вода.
Бьёт ключ живой из-под земли.
Прохожий, жажду утоли.
Колёса вязнут у машин.
Взревел ЗИЛ, сильно накреняясь,
И из-под старых стёртых шин
Вдоль колеи ложиться грязь.
Встану я под образа
Подниму я вверх глаза:
Много горя на Руси
Сохрани её, спаси.
Помолюсь среди икон,
Поклонюсь и выйду вон.
А на Руси моей всегда
То половодье, то метель,
То поднимается вода,
То гололёд, то оттепель.
То птицы вольные летят
На юг осеннею порой,
Но возвращаются назад —
Их ждёт и манит край родной.
Выйду в поле на заре:
Храм Господень на горе.
Молча Богу помолюсь,
До земли я поклонюсь.
Ввысь уходят купола,
И звонят колокола.
1997г.
ЗНАМЕНИЕ
Сомненья – прочь, безверье – прочь,
Ведь вера божия бездонна!
И как-то раз на землю в ночь
Явилась Белая Мадонна.
Кругом – одни конвейера,
Вдаль убегает автостелла.
И только девушка одна
Мессию светлую узрела.
На километры – ни души.
Мадонна, ликом к домне встав,
Взмолилась вдруг в ночной тиши,
Ладони к печи распластав.
И вот растаяла, пропала
Мадонна Белая в ночи.
Напрасно девушка кричала,
Не докричишься. Не кричи.
Тая в себе огромный, мощный
Энергетический запас,
Та доменная печь под утро,
С восходом солнца, взорвалась.
Всех под собою погребла,
Не пощадила никого.
И тонны хлынули металла —
Не защититься от него!
О, вещее знаменье свыше!
А ведь не зря в столь поздний час
Сама бессмертная богиня
Предупредить решила нас?!
И та, узревшая виденье,
Смотревшая Мадонне вслед,
Всё рассказала. Только люди
Сочли её рассказ за бред…
1996 – 1997гг
ГРАД БЕЛОКАМЕННЫЙ
Вдоль по берегу быстрой реченьки
Буйну голову несли плеченьки.
Раззудись плечо, с силы тягостно,
Зная, что почём – жизнь безрадостна.
По течению или против ли
Паруса несли мимо отмели.
Вижу – град большой белокаменный.
Правил я хмельной, неприкаянный.
Правил я хмельной и доправился.
И с пустой сумой я направился
Погулять, попить, от безделия,
Хоть чуть-чуть продлить хмель, веселие.
А народец тут сплошь отзывчивый,
Сплошь приветливый да улыбчивый.
Приютят тебя, угостят вином:
Вон, хозяюшка приглашает в дом.
А над городом сто веков подряд
Сизокрылые голуби парят.
Колокольный звон всюду стелется.
Богу молится красна девица.
Обернулася: столь робка, проста.
Улыбнулася мне девчина та,
Белу шаль сняла, а над головой
Воссиял тотчас яркий нимб святой.
Я спросил: «Ты кто?». Не ответила,
Словом ласковым не приветила.
Строгий взор пронзал хуже острия,
В кулаке сжимал крест нательный я.
Я стоял пред ней без вина хмельной!
По глазам она провела рукой,
И виденье вдруг испарилося.
Пред глазами всё изменилося.
Хмарь над городом третий год подряд,
Аж, озноб пробрал от души до пят.
Там убогие унижалися,
Чёрны вороны раскричалися.
Третий год едят хлеб да без соли.
Вдоль дороги в ряд честных вешали.
Там кругом – бардак, бестолковщина,
Там в чести – дурак, поножовщина.
И распятый мне указал перстом,
Убирайся, мол, отыщи свой дом.
И помчался я проулками тёмными
От душ с лицами искажёнными.
Ох, не помню я, как и добежал
И без сил почти в лодку я упал.
Толь под парусом, толь на вёслах ли
Я умчался прочь мимо отмели.
Отдышался я, успокоился.
Может быть, я зря беспокоился?
Может, это – ложь, сновидение
Или разума помутнение?
Может, вещий знак послан был судьбой?
Может, я не так путь влачил земной?
Тяжкий крест тащу на плечах своих
И ответ ищу я в сердцах людских…
13.04.1998г.
БЕСПРИЗОРНИК
Бычок из кармана беру.
В вагон, не имея билет.
Живу я немного в миру,
Но я повидал белый свет.
Кругом – шум, бардак, толчея
И сотни бессмысленных слов,
А я (не поверите!), я
Живу в мире собственных снов.
Закрою глаза и вижу опять,
Что живы отец и мать.
Скатилась слеза, и вот я опять
О доме начну мечтать.
Укрылась душа за шторами век —
Не нужен я здесь никому.
Но я ведь такой же, как вы, человек,
Чем хуже я вас, не пойму?
Усталый кондуктор бредёт —
Залезу в багажный отсек.
Авось, и теперь пронесёт.
И снова за шторами век,
Как в радужном солнечном сне,
Являются мне сквозь года
Те лица, что дороги мне,
Что я потерял навсегда.
Вот старший братишка, что был осуждён
По сто второй, мокрой, статье.
Вот батя сжимает свой аккордеон,
И мать улыбается мне.
А вот мой приятель гитару берёт,
О, где ж ты теперь, мой друг?
И нашу любимую песню поёт,
Но вновь замыкается круг…
Спецприёмники и детдома,
И тысячи вёрст за спиной.
О, чёрт, не сойти бы с ума
От жизни паскудной такой!
И я открываю глаза:
Кондуктор ушёл – повезло.
А там вновь бушует гроза
И дождь барабанит в стекло.
Эх, было бы можно вернуться туда
В безумном кружении лет,
Вернуть незабвенные эти года.
О, дайте обратный билет!
Но нету возврата: лишь только вперёд
Жизнь, как скорый поезд, летит.
Ни как не замедлить стремительный ход?!
Лишь поезд по рельсам стучит…
8.05.1998г.
ГОРИТ ОГОНЬ
Горит огонь моей души
Гасить его ты не спеши.
Я не боюсь испить до дна
Бокал любви, бокал вина.
Но я боюсь очей твоих:
Живой огонь пылает в них.
И я, смеясь, иду на дно
В бокале – яд, а не вино.
О, жгучий взгляд твоих очей,
Так плавит воск огонь свечей.
А я в руке бокал держу,
Допить его я не спешу.
