Секретарь комитета по организации экспедиции"

Беатрис не могла поверить своим глазам. Она перечитала послание несколько раз, прежде чем до неё дошло полное осознание – она едет в экспедицию! Её мечта сбылась!

Выпорхнув из своей соты, Беатрис закружилась в воздухе, не в силах сдержать радость. Она хотела кричать, петь, рассказать всему миру о своём счастье. Но внезапно её охватило странное чувство – смесь восторга и страха перед неизвестностью.

Что ждёт её в мире муравьёв? Как они отнесутся к её стихам? И сможет ли она оправдать доверие, оказанное ей королевой и комитетом?

Вернувшись в свою комнату, Беатрис села за стол и начала писать новое стихотворение. Оно лилось из её сердца, наполненное надеждой, страхом и предвкушением великих перемен:

"На грани двух миров, где встретятся пути,

Где муравьи и пчёлы смогут мост найти,

Я буду той, кто песней соткёт узор судьбы,

Сплетая нити дружбы из рифмы и мольбы.

Пусть страх неизвестного пытается сковать,

Но крылья расправляя, я буду вновь мечтать.

О мире, где различия – не пропасть, а мост,

Где каждый голос важен, будь он велик иль прост.

И пусть не знаю я, что ждёт за поворотом,

Но верю: наша встреча подарит мир заботы.

Где муравьи и пчёлы, забыв былой раздор,

Построят вместе чудо – наш общий дивный дом."

Закончив писать, Беатрис почувствовала, как её переполняет решимость. Она знала, что путь будет нелёгким, но была готова встретить все трудности с высоко поднятой головой.

Наступила ночь, последняя ночь перед началом великого приключения. Беатрис долго не могла уснуть, представляя, какие чудеса ждут её в мире муравьёв. Она не знала, что совсем скоро встретит того, кто перевернёт всю её жизнь, кто разделит её мечты и страхи. Она не знала, что её стихи станут началом великих перемен, которые затронут не только Улейбург и муравейник, но и весь сад.

Засыпая, Беатрис улыбалась. Завтра начнётся новая глава её жизни, и она была готова написать её самыми яркими красками.

Нектар запретного цветка

Утро выдалось необычайно ясным и тёплым, словно сама природа решила благословить это историческое событие. Впервые за долгие годы муравьи и пчёлы объединились для совместной экспедиции по сбору ресурсов. Воздух звенел от напряжения и предвкушения, когда две колонны – чёрная муравьиная и жёлто-полосатая пчелиная – медленно двигались навстречу друг другу через росистую траву.

Антоний, молодой муравей-архитектор, шёл в первых рядах муравьиной делегации. Его длинные усики нервно подрагивали, а в лапках он крепко сжимал свой неизменный блокнот из листика. Рядом с ним шагал его друг Макс, бросая настороженные взгляды на приближающихся пчёл.

– Ты только посмотри на них, Антоний, – прошептал Макс. – Какие они… пушистые. И эти жала! Как можно доверять кому-то с оружием, встроенным прямо в тело?

Антоний покачал головой:

– Макс, друг мой, ты слишком предвзят. Разве наши челюсти чем-то лучше? Давай лучше подумаем о том, чему мы можем научиться друг у друга.

В это же время в рядах пчёл Беатрис, молодая пчела-поэтесса, летела рядом со своей подругой Лили. Её радужные крылышки трепетали от волнения, а в лапках она держала крошечный свиток из лепестка розы – свои последние стихи.

– Ох, Лили, – прошептала Беатрис, – ты только посмотри, какие они… стройные и грациозные. Как думаешь, правда, что они могут поднять вес, в пятьдесят раз превышающий их собственный?

Лили фыркнула:

– Беатрис, милая, ты опять витаешь в облаках. Какая разница, сколько они могут поднять? Главное – не забывать об осторожности. Кто знает, что у них на уме?

Две группы встретились на большой поляне, где совсем недавно распустилась огромная маргаритка. Её белоснежные лепестки образовывали естественный амфитеатр, а ярко-жёлтая сердцевина словно приглашала всех собраться вокруг.

Королева Антуанетта, величественная и строгая, выступила вперёд. Её чёрный панцирь блестел в утреннем свете, а корона из крошечных кристалликов кварца переливалась всеми цветами радуги.

– Приветствую вас, жители Улейбурга, – произнесла она официальным тоном. – Пусть этот день станет началом новой эры сотрудничества между нашими народами.

Королева пчёл Пчелина, пышная и золотистая, подлетела ближе, её крылья создавали лёгкий ветерок.

– Мы рады приветствовать вас, жители Антополиса, – прожужжала она мелодичным голосом. – Пусть наша совместная работа принесёт процветание обоим нашим домам.

После официальных приветствий начался сам сбор ресурсов. Муравьи и пчёлы разделились на смешанные группы, каждая из которых отправилась исследовать свой участок огромного цветка.

Антоний оказался в одной группе с Беатрис, хотя поначалу они даже не заметили друг друга, поглощённые своими заданиями. Антоний внимательно изучал структуру лепестка, делая быстрые наброски в своём блокноте и бормоча что-то себе под нос о "потрясающей природной архитектуре". Беатрис же, завороженная игрой света на поверхности лепестка, тихонько шептала строки рождающегося стихотворения.

Внезапно порыв ветра качнул цветок, и Антоний, потеряв равновесие, покатился прямо на Беатрис. Они столкнулись с глухим стуком, и мир вокруг, казалось, замер на мгновение. Антоний ошеломлённо смотрел в большие фасеточные глаза Беатрис, а она не могла оторвать взгляд от его подёргивающихся усиков.

– П-прошу прощения, – запинаясь, произнёс Антоний, поспешно поднимаясь на ноги. – Я не хотел… то есть, я не заметил…

– Ничего страшного, – мягко ответила Беатрис, отряхивая пыльцу со своих крылышек. – Бывает, что иногда нас… сносит ветром перемен.

Антоний моргнул, удивлённый её поэтичным ответом. Беатрис же, осознав, что только что сказала, смущённо потупила взгляд.

– Ты… ты поэтесса? – осторожно спросил Антоний.

Глаза Беатрис расширились от удивления:

– Как ты догадался? Обычно все считают мои метафоры странными и неуместными.

– Ну, – улыбнулся Антоний, – скажем так: я узнаю творческую душу, когда вижу её. Или, в данном случае, сталкиваюсь с ней.

Беатрис рассмеялась, и этот звук был подобен нежному перезвону колокольчиков. Антоний почувствовал, как его сердце начинает биться чаще.

– А ты, судя по твоему блокноту, художник? – поинтересовалась Беатрис, кивая на листик в лапках Антония.

– Архитектор, вообще-то, – ответил он, внезапно ощутив прилив гордости за свою профессию. – Хотя многие в колонии считают мои проекты слишком… мечтательными.

– Мечтательными? – переспросила Беатрис с искренним интересом. – Расскажи мне о них!

И Антоний, к своему удивлению, начал рассказывать. Он говорил о своих идеях по объединению природных форм и функциональности, о проектах домов на деревьях и подземных садов. Беатрис слушала, затаив дыхание, её глаза сияли от восхищения.

– Это удивительно! – воскликнула она, когда Антоний закончил. – Ты не просто строишь здания, ты создаёшь целые миры!

Антоний почувствовал, как его панцирь нагревается от смущения и радости. Никто раньше не понимал его идей так хорошо.

– А ты? – спросил он. – Расскажешь мне одно из своих стихотворений?

Беатрис заколебалась на мгновение, но затем, набрав воздуха, начала декламировать:

"В саду, где ветер песни шепчет,

Где каждый лепесток – как дом,

Мы все – и пчёлы, и не пчёлы —

Едины под одним крылом."

Голос Беатрис, нежный и мелодичный, казалось, заполнил всё пространство вокруг них. Антоний слушал, очарованный, чувствуя, как слова проникают глубоко в его сердце.

– Это… это прекрасно, – выдохнул он, когда она закончила. – Ты говоришь о единстве, о котором я всегда мечтал!

Их глаза встретились, и в этот момент оба почувствовали, что нашли родственную душу. Но их момент был прерван недовольным жужжанием и ворчанием вокруг.

– Эй, муравей, не слишком ли ты близко подобрался к нашей пчёлке? – прогудел крупный трутень, угрожающе размахивая жалом.