– Доброго утра, визор Плюм.

Остановленный голосом следопыт, резко повернулся и, узнав Равивэла, ответил на его приветствие, не совсем учтиво, с присущей ему ворчливостью:

– Утро и без нас доброе, а вот тратить своё время на появления во Дворе – мне, весьма не интересное занятие. – Выложив нетерпеливую часть речи, он всё же приветствовал герта, уже более спокойным и прохладным голосом. – Да не обмелеют твои реки жизни, герт Равивэл.

– Не обмелеют, – принял Равивэл и, понимая, на что намекает его потерянный друг, спросил:

– Как здоровится твоей уважаемой Ции? До меня долетел слух, что она вынашивает второго ребёнка.

– Благодарю тебя герт, что интересуешься здоровьем моей жены и скажу, опережая все слухи: величие Аркадима продлится моим руслом. Лёгкая усмешка коснулась уголков его губ.

– Да, не иссякнет твой временной Колодец, визор Плюм, – отплатил за скрытую дерзость Равивэл, зная о его торопливости и нетерпении, но умолчал об укоре, явно выражающим его текущее семейное положение.

Верб Лорок подошёл шумно, как и полагается главе Сиятельного двора. Всякий, кто проходил площадь и спешил к лестнице, считал необходимым приветствовать его, не только гражданским долгом, но и личным уважением к человеку, обладающему свинцовой принципиальностью и редким благородством.

Приветствуя верба Лорока, Равивэл приложил правую ладонь к левому плечу и проговорил:

– Да не угаснет солнце над твоей головой, верб Лорок.

– Да не угаснет, – ответил Лорок и обнял Равивэла.

– Добрых начинаний утром и плодотворных решений днём, верб Лорок, – напутствовал Плюм дожа, припечатав широкую ладонь к плечу.

– Добрых и плодотворных, – повторил Лорок, чуть склонив голову.

Глаза Плюма, холодно смотрящие на герта Равивэла, стали ещё холоднее, почти прозрачными, когда он славословил в лицо вербу Лороку, но улыбка не сходила с его лица всё время и погасла, превратившись в ухмылку, когда он отвернулся и отошёл, вставая на самодвижущиеся ступени.

Глава третья.

Часы дрома отбили временной пульс и, начиная от последнего удара, ровно через четыре тысячи триста двадцать штрихов створы Двора опустились, возвещая о начале Собрания. Заседание Верхней Трибуны началось ровно через восемь штрихов, после закрытия шлюза. Верб Лорок занял место перед трибунами, обжив стул с высокой спинкой и красным мягким сидением. Обращаясь к трибунам, рассевшимся в полукруглом зале, с ярусным возвышением рядов, с вежливой учтивостью, верб Лорок, изложив суть вопроса, ждал ответных мнений, обводя оценивающим взглядом, полукруглые ряды, дразнящие, но не раздражающие красной обивкой. Речь шла о возобновлении полётов на соседние планеты и принятии кораблей с других планет и от решения, принятого трибунами, зависело, станет ли это возможным.

Первым отозвался герт Литий и сформулировал вопрос:

– Можем ли мы доверять Всадникам, если они чинят разбой и незвано и дерзко являются после этого?

– Виновные наказаны. Всадники прилетели не жить, а по неотлагательным делам, – вступил в прения герт Амирен, не дождавшись ответа верба.

Лорок молчал, ожидая всех высказываний.

– Что решать, если башня Созерцания благоволит Всадникам, – выкрикнул Таркий, тряся солнечной головой.

– Дайте сказать вербу Лороку, – кричали с задних рядов.

Шум спорящих трибунов, а он прекратиться не так скоро, отвлек Лорока от Собрания. Его мысли потекли, многими лунами назад, вспоминая события, предшествующие текущей необходимости созыва незапланированного заседания.

История уходила корнями в утекшие десятилетия, когда Аркадим принял дожем верба Анвеля – щедрого, но слабовольного продолжателя династии Антов, правивших до пришествия могучей Стихии. Его правление ознаменовалось не только великими, но и трагическими событиями, вовлекшими Аркадим в длительную осаду перед легионами Кроблитов, с планеты Атазлан. Им не нужны были богатства аркадимьянцев, им нужны были их жизни, ибо ресурсы их планеты были исчерпаны. Осада, длившаяся один истинный цикл, была пережита и гелеобразные кровососущие существа, спасаясь бегством, покинули мерцающую планету, и их паническое бегство было предсказано Алой Нитью, напророчившей прибытие пришельца в мельхиоровую Чашу. Пожирающий Туман, унёс немало гелеобразных жизней, но один Кроблит выжил в ядовитом Тумане, изменив свою сущность. Его долгая жизнь дошла до сегодняшнего времени, и он стал любимой зверушкой Верховного анта, ибо делил его одиночество и получил имя, которого не удостаивались ни лурды, ни живые существа, приносимые Туманами.

Со времён великой победы, вымирающая династия Антов прервалась, и должность верба стала выборной. Много сменилось дожей, но граждане Аркадима, желающие не только хлеба, но и зрелищ, рвались заглянуть за магнитный Обруч вечно цветущей сферы. Любимым развлечением избалованных жителей, невзирая на эмблемы, эполеты и другие регалии, стали путешествия к близлежащим Туманностям и маленькой планете Титарии – не единственной обитаемой в недалёком пространстве и принявшей название от главного промысла её жителей, выработки титана.

Представляющая собой безжизненную производственную равнину, она ничем бы не привлекла своего внимания, но естественные горячие источники, бурлящие над её поверхностью, коих не имел Аркадим, стала соблазнительной приманкой для посещений. Желая облагородить места бьющей живой силы, тогда ещё правивший, Анвель, подарил Титарии, искусственно выращенный оазис, превратив дикие источники в земли Горячих Струй. Позднее многими лунами, Титария, перенесшая случайный взрыв в шахтах и получившая безвозмездную помощь от Аркадима, стала его подругой, гостеприимно принимающей друзей и тех, кто связал себя брачными узами, породнившись с руслом созерцателей.

Планета, пережившая разрушение, послала сигнал о помощи на башню Эфира. Повреждённый взрывом спутник, сработал не чётко, приведя в действие квантовую Пушку в Аркадиме, ударившую в космическую темноту, и Архив сделал запись: « 14.0 4. 19 12». Куда ударил смертоносный луч, не знал никто, кроме Верховного анта башни Созерцания, но он хранил свои тайны, делая записи в Архиве жизни для своих потомков.

Полёты прервали, но не только по причине взрыва. В космосе появились Всадники ночи – космические пираты, взявшие эмблемой грабежа, насилия и работорговли чёрный квадрат – беспросветное непроницаемое чёрное зло, с планеты Стонущих Болот. Таковыми их считали, не ведая, что зло исходило от процветающей планеты, а не с болот. Может, поэтому они и стонали. Захватывая корабли, бороздящие космические просторы, Всадники пополняли казну награбленным добром, рудники Титарии рабочей силой, а Аркадим гениальными умами, ибо свои умы поредели после атаки Кроблитов. Дети, следующие на кораблях с родителями, бесследно исчезали, но имел место иной случай, растворившийся в многоликих тайнах Аркадима. Магнитный Обруч и чёрная Цепь, хранили сумеречную тайну глубокого Космоса, доверив её, лишь башне Созерцания. Прошлые времена и правители ушли, а наступившим временам и пришедшим правителям пришлось решать давно возникшие и продолжающиеся проблемы.

– Прения закончились, благородные герты, – объявил верб Лорок, перекрывая басистым голосом голоса спорщиков.

Шум постепенно стих, давая Лороку возможность высказаться до конца. В который раз, оглядывая Собрание, он заговорил твёрдым, не лишённым почтительности, голосом.

– Корабль стоит у магнитного Обруча и пиккор ждёт нашего решения. Голосуйте, уважаемые трибуны.

Их мысленные и оттого никому недоступные решения, врезались в память, расположенных перед ними консолей и отразились арифметическими знаками на экране перед вербом Лороком, которому только осталось озвучить итог.

Пиккор Лагуден, не впервые прилетев к Аркадиму, проживал в возрасте, когда голове, переполненной тайнами, грозило превратиться в урну для мусорных отходов. Молчаливый и проницательный, он чувствовал людей, как зверь добычу и поэтому, всегда знал, где больше заплатят.

Его вечно спутанные, засаленные волосы, прикрывал чёрный платок, связанный морским узлом на затылке и символизирующий эмблему космических Всадников ночи. Сам он не участвовал в их разбоях, считая это занятие не достойным и чрезвычайно опасным, но за хорошую плату доставлял « золотоносный» товар, предпочитая быть нужным, но не заметным, оставаясь в тени внешних орбит. Сейчас, на его корабле, с мифическим названием « Арго», кроме двух мужчин, находилось нечто необычное, его личная добыча окололунных волн – смешная зверушка и бесценная находка для анта Главура. Космический перевозчик представления не имел, зачем Верховному анту башни Созерцания длинноухое существо, но звон ни одного золотого слитка, уже касался его слуха, а сердце обливали тёплые струи алчного наслаждения. Серебристый браслет на руке Лагудена загорелся жёлто-зеленоватым светом, померцал и, выбросив, энергетический сгусток, погас. Сверкающий клубок тонких волнистых нитей, открылся, расширился и пиккор прочитал долгожданное сообщение. Путь в Аркадим, благодаря голосованию трибунов, был открыт. Обруч снял электромагнитную защиту, открывая проход ожидающему кораблю. Лагуден потянул скобу, и летающая субмарина медленно пошла вперёд, втаскивая своё сигаретное тело в атмосферу Аркадима. Многоярусный космодром, откроет одну стартовую шахту, и корабль плавно припаркуется на платформу перед открытым люком карантинной камеры, куда будет помещён весь груз, прибывший из Космоса, в том числе и люди, пленённые Всадниками. По истечении трёх лун, столько длится карантинное время, содержимое камеры рассортируют лурды и Верховный ант, наблюдающий за всем происходящим с башни Созерцания, прикажет доставить ему то, что заинтересует его гениальный ум, остальное будет использовано по усмотрению главного Смотрителя, принимающего грузы. Лагуден получит обещанное вознаграждение и, покутив пару дней на окраине Аркадима, вернётся на родные земли – планету Стонущих Болот: мрачную и дурно пахнущую гниющими водорослями. Судьбу пленённых людей станет решать ант Главур и если, они не интересны ему и бесполезны Аркадиму, то пополнят ряды людей, работающих на рудниках Титарии.