Во дворце уже никого не было, кроме пары стражей, приставленных смотреть за мной, и сообщивших Мо о том, что я начинаю просыпаться. Но и они, выполнив свою задачу, удалились для получения новых распоряжений, оставив нас с девушкой наедине.

Ну, думаю, Кассий уже тоже был в курсе, но тактично позволил нам побыть только вдвоём, за что ему большая благодарность. Мы уселись прямо тут, на бывший трон богини природы, и Мо начала свой рассказ.

Отмотать события нужно было на семь лет и два месяца назад. На момент после того, как я потерял сознание, погрузившись в борьбу с Фаоклитецией за жизненную энергию.

Гамрант отчаянно сопротивлялся Сальвии и Синорду, даже умудрился атаковать меня ещё дважды: в живот и в голову. К счастью, это ни на что не повлияло.

А после того, как ветви богини природы, вынужденной сосредоточить все силы на мне, перестали атаковать куб Кассия и старик смог присоединиться к сражению, предатель окончательно потерял шанс хоть на что-то.

Как и смертники на экспедиционном корабле, он попытался самоубиться, но Кассий сработал быстрее, заключив его в подобие стазис-ловушки. Выбраться из неё у Гамранта так и не вышло.

Сейчас он был ещё жив, содержался в особой тюрьме в твердыне Драконьего Трона.

Во-первых, потому что Кассию, по его же словам, ещё не удалось выудить из предателя всей важной информации. А во-вторых, потому что старик был достаточно умён, чтобы понять, что я захочу прикончить сволочь лично.

После того, как предатель был обезврежен, а Фаоклитеция перестала атаковать, полностью сосредоточившись на мне, дворец оказался в полном распоряжении людей.

Мо хотела попытаться меня вызволить. Но старик запретил ей, сказав, что она может сделать только хуже, нарушив хрупкий баланс между мной и богиней природы.

И в принципе был прав. Хотя я и не мог сказать наверняка, что произошло бы, попытайся они разделить нас с Фаоклитецией, шансы на то, что это закончилось бы плачевно, были довольно велики.

Так что меня просто оставили в покое, приставив охрану. А остальные занялись разграблением содержавшегося во дворце добра.

Благо, замки на внутренних дверях были намного проще, чем тот кошмарный лабиринт на внешних. Притащив всё необходимое оборудование, люди смогли открыть пять из семи дверей за четыре года. А потом из-за того, что я продолжал вытягивать из дворце соки, оставшиеся две рассохшихся двери просто открылись сами.

Всё, что можно было унести, люди уже, разумеется, унесли. Они даже просканировали все помещения дворца с помощью своих приборов, чтобы отыскать возможные тайники и скрытые проходы, и даже нашли парочку.

Так что смысла ходить по комнатам и искать, что плохо лежало, особого не было. Тем не менее, на этот раз ситуации, как с топором Махуаса, повториться не должно было.

Всем процессом руководил Кассий, и он, по словам Мо, позаботился, чтобы меня по пробуждению ждала причитающаяся доля от сокровищ дворца природы. Ну, это я ещё проверю.

После того, как рассказ про покорение дворца подошёл к концу, осталось только два вопроса, интересовавших меня в достаточной мере.

Первый: не произошло ли за эти семь лет чего-то, что потребовало бы от меня немедленной реакции? Восстания таинственной третьей силы в Драконьем Троне, вторжения из иных миров, смерти Данброка или прочего подобного говна.

Ответ был прост: нет, не произошло. Всё было тихо.

Исследование Облачного Храма шло своим чередом, страны в верхнем мире жили как прежде, и даже в Драконьем Троне, несмотря на поимку Кассием Гамранта, всё было спокойно. Похоже, крысы забились по углам, не решаясь высунуть носа.

Второй же вопрос, занимавший мой разум: как эти семь лет жила сама Мо?

Мы встретились после двухмесячного расставания лишь для того, чтобы снова расстаться на целых семь лет. За такой срок могло произойти всё что угодно, и я бы не удивился, если бы она уже забыла меня и завела семью.

В конце концов, единственным нашим романтическим моментом был тот поцелуй. Да, это было очень страстно и даже сексуально. Да, мы тогда оба понимали, что хотим большего.

Но для меня он произошёл всего неделю назад и воспоминания о её губах и мягком теле под моими пальцами ещё были невероятно свежи и остры. А для неё это было бородатое прошлое.

Не стоило рассчитывать на то, что она будет все семь лет довольствоваться воспоминаниями об одном только поцелуе.

Тем не менее, первым, кто встретил меня после пробуждения, была именно она. И хотя это могли быть просто признательность или какое другое подобное чувство, мне хотелось расставить всё точки над «ё» и понять, что для не неё значили все эти годы.

— Как ты вообще? — спросил я после затянувшейся паузы, когда все остальные темы были уже проговорены.

— Неплохо, — Мо уже успокоилась, вытерла слёзы и выглядела вполне расслабленно, хотя где-то внутри неё всё равно ощущалось некое напряжение. — Под руководством учителя достигла сорокового ранга. Причём сама, без благословения Данброка.

— Мощно. Но меня интересует немного другое. Есть молодой человек? Может быть жених?

Я был достаточно самоуверен и смел, чтобы двигаться напролом в том числе и в отношениях. И я знал, что завоюю её, чего бы мне это не стоило. Но нужно было хотя бы понять предстоящий боевой фронт.

— Нет, я… — она замялась, замолчала на пару секунд, а потом, видимо решившись, резко подняла на меня взгляд. — Я ждала тебя.

Больше говорить ничего было не нужно. Притянув Мо к себе, я впился в её губы вторым за семь лет поцелуем. И на этот раз рядом не было никого, кто смог бы нас остановить.

— Здравствуйте, молодой человек, — поприветствовал меня Кассий. — Как себя чувствуете после столь долгого перерыва?

— Неожиданно отлично, — улыбнулся я.

Вообще мне сейчас было сложно не улыбаться, я и всю дорогу до особняка старика продолжал ухмыляться, как идиот.

— Рад это слышать, — кивнул Кассий, но, судя по его тону, на расслабленный диалог можно было не рассчитывать. — Однако, если вы не против, я бы хотел сразу поговорить о деле.

— Гамрант?

— Да.

— Что он выдал?

Мо не рассказала, о чём предатель пел под пытками. Но не потому, что не хотела, а потому, что не могла. Кассий этой информацией с ней так и не поделился, продолжая твердить, что первым обо всём должен узнать я.

И вот я здесь.

— Самое важное, — вздохнул старик, — в том, что целью «третьей силы» изначально являлись именно вы.

— Ну это и так было понятно.

— Нет, молодой человек, вы не поняли. Не «Майигу», не «вторженец», не «иномирец», а лично вы — Тим Тарс. Цель, поставленная перед этими людьми, звучит так: «Убить Тима Тарса, врага и соперника бога войны Палема».

Час от часу не легче.

И тут грёбаный Палем!

— Вы понимаете, о чём речь, молодой человек?

— О, сука! — прошипел я, не в силах сдержать эмоции. — Ещё как понимаю!

— Не поделитесь? А то Гамрант не знает подробностей.

— Палем — сильнейший Майигу моего мира. Из-за деятельности его людей я из человека превратился в монстра, так что я решил ему отомстить. И в конце концов мы столкнулись. Тогда он оказался несравнимо сильнее меня и всё, что я смог — сбежать от него в этот мир. Но однажды я вернусь в Тейю, и тогда мы посмотрим, кто будет смеяться последним.

— Ясно, — Кассий задумчиво погладил бороду.

— Но я не понимаю. Тейя — мир-претендент. Он не связан с содружеством, туда не ведут порталы. Каким образом о Палеме в принципе смогли узнать здесь? И тем более как за него впряглись такие как Гамрант — элита элит вашего мира?

— Тут я, пожалуй, могу высказать предположение, — после недолгой паузы произнёс старик.

— М?

— Скажите, прав ли я буду, если предположу, что этого Палема поддерживает кто-то из Руйгу?

— Не Руйгу, — покачал я головой. — Байгу. Палем — пешка Катриона, который очень нехило вкладывается в него, желая поскорее сделать Палема Руйгу.