– Вопросов нет, – весело отозвался Костя. – Сколько на все про все?

– Часа хватит. Веди парня в кубрик, покажи, как управляться, и койку ему определи. Через час вернетесь для проверки.

Он пригладил плоские, коротко подстриженные усики, плохо подходящие к размерам его лица, и приказал:

– Исполнять!

Вахтенный чуть не бегом двинулся к двери. Артем в новых, жмущих ботинках едва поспевал за ним.

Кубриком называлось большое помещение, занимавшее половину первого этажа здания. Солнце через высокие стрельчатые окна заливало светом два ряда коек, большей частью пустых.

– Почти весь отряд в Севастополе, – пояснил вахтенный. – Отрабатывают спуски на разные глубины. В Кронштадте только новенькие да пара бедолаг, вроде меня и Ефима Семеновича. Ну ничего, через три недели приедет смена, и мы с ним покатим на Черное море, делом заниматься.

– Вот эту бери. – Он указал на крайнюю в ряду койку. – Она не занята. И пойдем, покажу, где у нас щетки и вакса. Начнем с ботинок.

– Он всегда такой сердитый, этот Бочкаренко? – спросил Артем, надраивая ботинок.

– Да брось, это он перед новеньким делается! – улыбнулся вахтенный. – Ефим – душа-человек, за ребят горой. И первый, если что, на помощь придет. Скоро сам увидишь.

– А почему у него усы такие маленькие? – не удержался от вопроса Артем.

– Не маленькие, а плоские. Водолазные у Ефима усы. Вообще-то правила бороду и усы водолазам запрещают, они в шлеме помеха, но для самых старших и опытных делают исключение.

– Значит, усы – это знак отличия, вроде Георгиевского креста?

– Понимаешь правильно, только мерка не та, скромнее мерка. Но если видишь водолаза с усами, знай – перед тобой один из лучших.

Вахтенный провел пальцем по гладко выбритой коже над верхней губой и сокрушенно развел руками – не заслужил.

Когда большие часы на стене кубрика начали отбивать полный час, вахтенный и Артем уже мчались обратно к старшему водолазу.

– А ты ловкий, – уважительно заметил Костя. – Руки на месте и голова варит. Сходу все схватываешь.

– Да что тут хватать? – удивился Артем.

– Не скажи, не скажи. Иных я по часу учу койку застилать, а ты ее с первого раза в досточку заутюжил.

Старший водолаз Ефим Бочкаренко провел указательным пальцем по щеточке усов, снова обошел кругом матроса Шапиро и довольно улыбнулся.

– Теперь совсем другое дело!

Затем перевел взгляд на вахтенного и спросил:

– Как там положение с койкой?

– Полный ажур! – бодро отрапортовал Костя.

Бочкаренко протянул Артему руку и пробасил:

– Добро пожаловать в отряд, матрос Шапиро.

Артем осторожно пожал протянутую ладонь. Она была плотная и жесткая, твердые мозоли выступали, точно косточки абрикоса.

– Личный состав заканчивает занятия, – продолжил Бочкаренко, – и перед обедом будет проходить водные процедуры. Плавать умеешь?

– Да, умею.

– Отвечать как положено! – рявкнул Бочкаренко. – На военном языке вместо «да» отвечают – «так точно», а вместо «нет» – «никак нет». Плавать умеешь?

– Так точно!

– Молодец! – Бочкаренко поощрительно улыбнулся. – Значит, сразу и в воду. А пока я познакомлю тебя с перечнем дисциплин, которые ты будешь изучать. Читать и писать умеешь?

– Так точно! Но на еврейском языке.

– А по-русски?

– Никак нет!

– Плохо. Придется тебе рвать когти, иначе не справишься.

Бочкаренко окинул взглядом вытянувшуюся физиономию Артема и расхохотался.

– «Рвать когти» означает делать работу как можно быстрее. А совсем не то, о чем ты подумал.

Артем вздохнул с облегчением, глядя, как Костя тоже заулыбался во весь рот.

– Для того чтобы наизусть выучить наставление о спуске под воду, ты должен уметь его прочесть. Ну ничего, в число дисциплин входит обучение грамоте и письмо под диктовку. Вот тут ты и поднажмешь. Ночами не спи, но через три дня умей читать и писать. Ясно?

– Так точно!

– Помимо этого в программу водолазной школы входит арифметика, включая дроби. Знаешь, что такое дроби?

– Никак нет!

– Плохо. Без них ты не сможешь ознакомиться с основными законами физики, относящимися к водолазному делу. Знаешь, что такое физика?

– Никак нет!

Бочкаренко аж крякнул.

– И откуда такие дремучие люди, Костя?

– Так из Чернобыля, – ответил вахтенный.

– Придется взять парня на буксир, иначе хана, – пробасил старший водолаз. – Давай, принимай конец.

– Так точно! – с улыбкой ответил Костя. Он словно играл с Бочкаренко в какую-то пока непонятную Артему игру, и эта игра их веселила.

– Малограмотный, плохо знающий арифметику и не разбирающийся в основах физики матрос, – назидательно продолжил Бочкаренко, – не сумеет понять анатомические и физиологические сведения, нужные для понимания изменений в организме при спуске в воду, подъеме и пребывании на глубине. Ему будет не по силам освоить в должной степени минное дело, понять устройство подводной части корабля, он будет путаться в сборке и разборке водолазных аппаратов. А когда дело дойдет до практических занятий, вряд ли он сумеет правильно выполнять полную и рабочую проверку аппарата, безопасно спускаться под воду, вести такелажные работы, чинить резиновые части скафандров и должным образом хранить их.

Бочкаренко пригладил усы и перевел взгляд на вахтенного.

– Костя, отведи Артема в библиотеку. Пусть возьмет учебники. И через пятнадцать минут на построение. Да, по дороге загляни в санчасть, проверь, женский состав покинул расположение отряда или еще нет?

На построение перед бассейном явился весь личный состав школы водолазов – восемь крепких белобрысых парней с осоловевшими от учебы лицами. Они явно засиделись за партами во время занятий и хотели немного развлечься.

Бочкаренко оглядел шеренгу, выбрал подходящее по ранжиру место для Артема и указал пальцем:

– Станешь здесь.

Затем еще обвел глазами шеренгу и объявил:

– Это наш новый товарищ, Артем Шапиро. Прибыл сегодня. Многого еще не знает. Я рассчитываю на вашу поддержку и объяснения. Понятно?

– Так точно! – гаркнули восемь глоток.

– Вахтенный!

– Я! – вытянулся Костя, приложив руку к бескозырке.

– Санчасть пуста?

– Так точно!

– Личному составу приготовиться к водным процедурам.

Водолазы начали быстро раздеваться, складывая вещи перед собой прямо на плиты двора. Видимо, они не в первый раз проделывали эту процедуру и справились с ней куда быстрее Артема. Он еще стягивал с себя рубаху, а матросы уже стояли в одних портках, поблескивая на солнце нательными крестиками. Бросив косой взгляд на то, как уложена их форма, Артем привел свою в такой же вид и вернулся в строй.

– А крест твой где? – язвительно заметил сосед справа. Сейчас, когда форма не скрывала его тело, он походил на обезьяну из-за длинных, почти до колен ручищ и обилия черных волос.

– Да какой у яврея крест, – не менее ехидно отозвался сосед слева, высокий белобрысый парень с рельефно выдающимися грудными мышцами. – Евонный крест вниз головой между ногами болтается.

– Вот в том и разница между нами и нехристями, – рассудительно заметил «обезьян». – У кого Бог возле сердца, – и он закрыл ладонью нательный крест, – а у кого меткой на хере.

– Разговорчики в строю! – рявкнул Бочкаренко. – Отрабатываем задержку дыхания под водой. Лучший результат был вчера у Дмитрия Базыки – две минуты восемнадцать секунд. С него и начнем. Выполняй.

Обезьян вышел из строя и враскачку двинулся к баку. Легко вскочив на край, он несколько раз глубоко вздохнул и прыгнул. Брызгами обдало шеренгу, а Бочкаренко, недовольно поморщившись, смахнул капли с луковицы часов, которые держал в руке.

Солнце светило в затылок, свежий ветерок приятно холодил мокрую кожу, на крыше здания чем-то возмущаясь, гукали голуби. Время тянулось бесконечно. Наконец из бака раздался всплеск и громкий выдох. Бочкаренко объявил:

– Две минуты одиннадцать секунд. Следующий!