Перевод с английского выполнила Л. Г. Третьяк по изданию: SPEAK YOUR TRUTH: Connecting with Your Inner Truth and Learning to Find Your Voice / Fearne Cotton.

First published in Great Britain in 2021 by Orion Spring. All rights reserved.

The moral right of Fearne Cotton to be identified as the author of this work has been asserted in accordance with the Copyright, Designs and Patents Act of 1988.

© Fearne Cotton 2021

© Перевод на русский язык, издание на русском языке. ООО «Попурри», 2024

Мы редко думаем о своих внутренних органах, разве что когда видим их в высоком разрешении на экране медицинского оборудования. Меня больше волнует состояние моих волос с их секущимися кончиками, чем то, что творится в моей черепной коробке с ее вечно взбудораженным мозгом. Я трачу больше времени на мысли о белье для своей послеродовой груди, чем о сердце, которое бьется за чашкой бюстгальтера. Тем не менее я здесь, в ярко освещенном кабинете врача, с миниатюрной камерой в носовом проходе, направленной на гортань.

На экране – две мясистые складки, напоминающие раздвижные двери. Две полоски мышечных волокон, создающие мой голос. Я впервые вижу свои голосовые связки, хотя они у меня уже тридцать девять лет. Врач просит меня высокой нотой пропеть «и-и-и». Я делаю вдох и издаю низкий с придыханием звук, который мог бы дать фору неповторимому тембру Мэрилин Монро. Мои голосовые связки упорно стараются удерживать выдыхаемый воздух в нужном регистре, но что-то мешает им. И вот мы видим что – киста! Твердый маленький бугорок на левой складке, который не дает моим связкам смыкаться, зато дает мне голос, как у Рода Стюарта после ночного концерта.

За рождественские праздники 2019 года мой голос сильно сдал. Сначала мне казалось, что он звучит чувственно и интригующе, но к Рождеству Христову моя охриплость стала раздражающей. После пяти недель гадания, когда же мое горло прочистится, чтобы можно было вернуться к записи подкаста Happy Place, я поняла: надо что-то делать – и отправилась на обследование.

Таким образом, источник моих проблем с голосом был найден. Я с любопытством глазела на экран, пока врач рассказывал о моем новом маленьком друге. Он подчеркнул, что эти бугорки – кисты – часто встречаются у людей, чья работа связана с чрезмерной голосовой нагрузкой, но до сих пор точно не известно, как и почему они появляются. Затем доктор упомянул об операции, после которой положено две недели молчать или минимально задействовать голосовой аппарат, для того чтобы дать ему восстановиться.

Услышав эту новость, я испытала смешанное чувство дикой паники и огромного облегчения. Даже не знаю, какая из этих крайностей была сильнее. Судя по тому, что я помешана на контроле, паника, наверное, преобладала. Как, черт возьми, я буду контролировать свою жизнь без зычного голоса?! Он катализатор всех моих действий! У меня такая ненасытная жажда деятельности, что порой я говорю быстрее, чем думаю. Я отвергаю застой, избегаю праздности, смеюсь в лицо отдыху. Я не утверждаю, что это правильный подход к жизни, но он соответствует моим природным наклонностям.

Мой голос – мой рулевой; это полководец, мотивирующий войска тоном и громкостью. Тело и мозг просто выполняют его команды. Без моего голоса я была бы вынуждена находиться в свободном полете, доверять другим и ни о чем не беспокоиться. Для меня это неприемлемо, да и просто нереально.

В то же время наряду с паникой я испытала облегчение, поскольку постоянно быть в тонусе и держать все под контролем крайне утомительно. Может, ради интереса слегка ослабить хватку и дать порулить другим? Возможно, я познаю новый опыт, проясню ум, освежу мысли или просто отдохну, заряжусь новой энергией. Наверное, когда-нибудь я научусь расслабляться и мне понравится это состояние покоя и безмятежности.

Но две недели молчания! Целых две недели! Немыслимо! Я в жизни не молчала более двух минут. Хотя, если подумать, можно представить себя Адель, успешно перенесшей подобный опыт, или русалочкой Ариэль, отдавшей ведьме свой прелестный голос в обмен на человеческие ноги ради прекрасного принца. В любом случае в этой ситуации можно увидеть положительную сторону. Как бы то ни было, две недели молчания – это целая вечность. Мне просто необходимо разговаривать. Это мой конек и чуть ли не единственное, что я все время делаю.

В тот момент я осознала, насколько моя индивидуальность связана с моим голосом. Когда я прихожу в магазин, на меня никто не обращает внимания, но стоит мне спросить, где фасовочные пакеты, как все сразу оборачиваются. Мой голос стал узнаваемым, потому что он годами звучал у людей в домах, офисах и машинах, а позже, с появлением подкаста, помогал многим скрашивать долгие поездки и промозглые утренние пробежки. Если я дома, мой голос – это весьма эффективный инструмент поддержания порядка («Надень тапки!», «Не ходи по спинке дивана!» и тому подобное).

Знание того, что я могу сказать свое веское слово, дает мне чувство уверенности и ощущение твердой почвы под ногами. Как я буду чувствовать себя без этого? Я была не столько встревожена или расстроена диагнозом, сколько терзалась любопытством. Смогу ли я выдержать две недели полного молчания? Как я буду выражать свое мнение? Да и как, черт возьми, эта киста там появилась?!

Возвращаясь в такси домой с растерзанным камерой носом и онемевшим от анестезии горлом, я всерьез задумалась над тем, что могло спровоцировать появление в моей гортани новообразования. Я искренне верю в то, что мысли и психоэмоциональные травмы проявляются на физическом уровне, и не раз убеждалась в этом на собственном опыте. У меня поднимается температура после вспышки гнева; сильно болит спина, когда слишком много на себя взваливаю, вместо того чтобы попросить о помощи; возникает муторное состояние, когда я уже по горло сыта негативными событиями и обстоятельствами… Эта киста не могла быть чистой случайностью.

Наше горло – это канал нашего самовыражения. Здесь мысли превращаются в слова, которые либо произносятся вслух, либо проглатываются от волнения и страха. Это важная и сакральная часть нашего физического тела, раскрывающая миру нашу индивидуальность.

Я достала телефон и начала поиск информации. Да, это не самая лучшая идея после посещения больницы, но я старалась не заходить на сомнительные сайты и избегать сеющих панику статей. Благодаря десятилетней практике йоги я кое-что знаю о чакрах, или энергетических центрах тела, прочла немало книг по эзотерике, но мне хотелось как можно больше узнать о речевом аппарате.

На одном сайте я нашла весьма любопытные теории. Согласно тантрическому учению, горловая чакра, представляющая собой белый цветок с шестнадцатью фиолетовыми лепестками, отвечает за самовыражение и творчество. Сильный стресс, особенно вызванный страхом высказаться, негативно воздействует на эту чакру и может блокировать ее энергию. Может, это то, что произошло со мной?

Я обожаю разговаривать. Я использую свой голос для того, чтобы задавать вопросы умным и интересным личностям, профессионалам в своих областях знаний. Мне доводилось беседовать о ментальном здоровье со Стивеном Фраем, затрагивать вопросы феминизма с госсекретарем США Хиллари Клинтон, обсуждать тему материнства с Джадой Пинкетт-Смит. Я ухитрялась преодолевать языковые барьеры ради того, чтобы пообщаться с обитателями африканских трущоб и волонтерами, помогающими бороться с малярией. Я успокаиваю своих детей, рассказывая им шепотом сказку на ночь, и громко кричу, когда они шумят и дерутся. Мне пришлось использовать свой голос, чтобы робко попросить телефон в знойный вечер на Ибице, где было много танцев и море алкоголя, что привело к замужеству и появлению двух детей и двух пасынков. Я пою в машине с открытыми окнами, когда жизнь кажется мне прекрасной, и в слезах кричу, когда мне просто необходимо выплеснуть негатив и накопившееся напряжение. Я говорю многим людям, что люблю их. Говорю, что помогу им. Но всегда ли я честна? Всегда ли говорю правду?