Я предоставила ему бредить дальше, а сама прислонилась к окну и погрузилась в размышления о том, какой неожиданный вираж сделали мои каникулы. Кто бы мог подумать всего каких-то три дня назад, что сегодня я буду мчаться навстречу приключениям, сидя в вагоне второго класса?

– Тур, Тур, остановка две минуты, – прогнусавил голос из динамиков.

Я помогла Пэ-Пэ собрать его скарб. С рюкзаком на плечах бедняга еле держался на ногах и был похож на безумца, взвалившего на спину Пизанскую башню.

– Хорошо ещё, что ты взял с собой только необходимый минимум, – заметила я, легко спрыгивая на платформу.

Мне не терпелось поскорее встретиться с Реми. Мы прибыли в Тур: приключение начиналось.

Мы некоторое время прождали в зоне выдачи багажа, чтобы забрать мопед и мотороллер. С Реми мы договорились встретиться на площади у вокзала. Нещадно палило солнце, школьники отправлялись на каникулы, и найти друг друга в толпе путешественников было просто немыслимо.

– Сколько там на твоих швейцарских с безупречной точностью? – спросила я, поглядывая на вокзальные часы.

Мне хотелось пить, ноги затекли, и казалось, что большая стрелка движется на замедленном воспроизведении.

– Скоро четыре… Старик Фарамон опаздывает уже больше чем на полчаса. Если он в ближайшее время не явится, я пропущу время полдника.

Прошло ещё полчаса. По-прежнему никакого Реми на горизонте. Что с ним случилось? Так сильно опаздывать – это совсем не в его стиле. Ну, если, конечно, речь идёт не о тех днях, когда у нас контрольная. Но сейчас произошло, наверное, что-то нехорошее.

Наконец мы его увидели: запыхавшийся и красный как рак, он катил посреди потока машин на стареньком выкрашенном в разные цвета велосипеде.

– Непредвиденное происшествие… – с трудом проговорил он, докатив до площади. – Дядина машина сломалась в двадцати километрах от города… Пришлось дальше ехать на велосипеде.

– Что это за драндулет? – спросил Пэ-Пэ. – Ты же не собираешься сопровождать меня на этом недоразумении?

Сам-то Пэ-Пэ сидел верхом на потрясающей новенькой «Веспе» с переключением скоростей и багажником. А подо мной красовалась моя старая добрая мобилетка.

– Вéлик Филибера, – ответил Реми, с завистью поглядывая на наши моторные средства передвижения. – У матери сейчас… Ну, временные финансовые трудности. Не было возможности взять напрокат что-нибудь мощное.

– Неважно, – сказала я. – Как-нибудь справимся. Только нужно поспешить, если мы хотим успеть до закрытия башни Карла Великого.

– Поспешить, поспешить… Вам легко говорить! А я что, думаете, делал весь последний час?

Башня Карла Великого, согласно карте Пэ-Пэ, располагалась в историческом центре города. Реми на своём велосипеде нас едва нагонял, и мне время от времени приходилось замедляться, чтобы он от нас окончательно не отстал. Жара стояла несусветная, удушающая. Небо окрасилось в свинцовые оттенки, и ласточки с криками носились вокруг, отчего здание, перед которым мы наконец остановились, казалось ещё мрачнее, чем было на самом деле.

– Это и есть твоя башня, Пэ-Пэ? – спросил Реми, пока мы пристёгивали мопеды к решётке. – Так себе домишко… Карл Великий мог бы придумать что-нибудь поумнее, чем изобретать школу и громоздить тут эту штуковину[10].

– Ну ты даёшь, Фарамон! Да будет тебе известно, что эта, как ты выразился, штуковина была возведена между XI и XVIII веками и, что бы там о ней ни думал маленький несчастный велосипедист, она входит в список архитектурных сокровищ этого города.

– Очень хорошо. Вот сам и лезь на своё архитектурное сокровище. А у меня ноги сейчас отвалятся, я больше ни шагу не сделаю.

– Ладно, – решила я. – Пускай Реми остаётся стеречь вещи. А мы с Пьер-Полем посетим башню.

Сказано – сделано. Смешавшись с толпой туристов, мы вошли внутрь. Если Пэ-Пэ прав, вторая подсказка должна быть именно здесь. Только вот где именно? Пэ-Пэ уже летел вверх по лестнице, размахивая лупой и пыхтя, как охотничья собака.

Казалось, подъёму не будет конца, но вот наконец мы добрались до верха и вышли на открытую площадку. Город лежал у наших ног, пенясь серыми крышами. Мы перегнулись через перила и разглядели внизу Реми. Но мне тут же пришлось сделать шаг назад.

– Пьер-Поль, неловко в этом признаваться, но у меня страшно кружится голова.

– Да ладно тебе, не трусь! Дыши! Ничто так не стимулирует маленькие серые клеточки, как высота! Я чувствую, что мы уже у цели!

И в эту же секунду я услышала свой собственный крик:

– Пэ-Пэ, вот оно! Кажется, я нашла!

Прямо у нас перед носом красовался барельеф, под которым было написано: «Святой Мартин делится своим плащом». А на полочке внизу лежала стопка листовок с изображением саламандры.

– Ура! – заорал Пэ-Пэ. – Вторая подсказка!

– Ты что делаешь? – спросила я, глядя, как он бесцеремонно запихивает в карман всю пачку листовок.

– Ну… Скажем так: я сжигаю мосты!

– Но ведь это нечестно! Ты хочешь, чтобы их больше никто не нашёл, да? А с чего ты вообще взял, что мы сюда пришли первыми? Если все станут поступать, как ты, с «Золотой саламандрой» можно попрощаться!

– Ладно, ладно, кладу обратно, – пробубнил он и проворчал себе под нос что-то про девчонок и их дурацкую честность.

Но вообще-то, я думаю, ему было стыдно. Я поймала его за руку, когда он едва не совершил преступление, и он понимал, что гордиться на этот раз нечем.

Спустились мы гораздо быстрее, чем поднимались.

Мы бежали по лестнице, перемахивая через ступеньки, и уже почти у самого выхода Пэ-Пэ столкнулся с человеком, который шёл в противоположном направлении. Пьер-Поль потерял равновесие, замахал руками и опрокинулся на меня, а его очки красиво спланировали вниз, на нижнюю ступеньку.

Хорошо, что Пэ-Пэ такой упитанный и мягкий. Ушиблась только я одна.

– С тобой всё в порядке? – спросила я, помогая ему отыскать очки. – А этот грубиян даже не остановился!

– Ты мне рёбра проломила своим локтем, – застонал он. – Я больше уже никогда не смогу нормально дышать.

– Знаешь что?! – возмутилась я. – Я тебе, можно сказать, жизнь спасла, а ты…

– Это человек из поезда, – пробормотал он, не обращая внимания на мои слова. – Я в этом почти не сомневаюсь.

– Ты опять? Бедный Пэ-Пэ, у тебя развивается паранойя. Стоит какому-нибудь нахалу тебя толкнуть, и ты уже уверен, что за тобой слежка! И потом, извини, конечно, но ты же без очков даже слона от коровы не отличишь!

– В этом ты, безусловно, права, – согласился он. – И всё-таки я готов поклясться, что узнал его.

Впрочем, мы быстро забыли про неприятную встречу на лестнице, потому что были уж слишком взволнованы недавней находкой. Мы отыскали Реми, купили себе по большому стакану колы и уселись втроём под деревьями – размышлять над второй подсказкой.

И почти сразу вынуждены были признать, что она оказалась ненамного понятнее первой.

Мы имели дело с небольшим рифмованным текстом под названием «Стих святого Мартина».

В Амбацию ведёт, в Ла Флеш и Шинон.

У меня чуть мозг не закипел – так я старалась понять, что же хотел сказать автор. Хорошо, что там было что-то про тайны, тьму и сплетенье дорог: это подтверждало, что мы на верном пути. Но разобраться в общем смысле без месье Корусанта мы не могли. Распутать такую белиберду под силу только ему.