С Верочкой они разошлись вскоре по приезде в свой город.

Больше он не решался на женитьбу.

Зато нашёл маму. Вырос Роман в детдоме и всю жизнь искал её. Он уже давно знал, что она где-то есть, но из-за смены фамилии и места жительства ему не удавалось найти свою женщину. И вот, в свои сорок два года, он нашёл её – маленькую сухонькую старушку. Пришёл к ней домой. Она сначала долго не открывала, не понимая, кто он и зачем пришёл. Роман был с цветами, конфетами, тортом и шампанским. Она стояла перед ним – маленькая, как старенькая Дюймовочка, и рассматривала незнакомого мужчину.

– Я Рома, ваш… сын… – медленно проговорил он.

Немая сцена длилась недолго, она признала его:

– Ромочка, ты?!

И шагнула вперёд, протянув руки, потом остановилась, разглядывая родимое пятно с левой стороны виска, потом обняла и заплакала. Роман тоже плакал – он обрёл семью. Они стояли, обнявшись, и плакали, словно мать провожала сына на войну.

Потом сидели за столом, пили шампанское, чай. Мама успокоилась быстрее сына, рассказала ту давнюю историю, когда потеряла мужа, дом сгорел, и так как она не работала, пришлось сдать обоих детей в приют. Так Роман узнал, что у него ещё есть старший брат Анатолий. Но мама не знала, где брат. Он всё время хотел задать ей вопрос: почему она не искала их? Или искала, но просто не могла найти? Но язык не повернулся.

Он стал ходить к ней по праздникам, поздравлял, подкидывал деньжат, но материнской близости и любви не ощущал. Его мама была окружена подругами, писала стихи о природе, в них не было трагедии, много читала, а его жизнью особо не интересовалась.

Материнскую любовь он чувствовал только от воспитательницы детдома Фёклы Ивановны: от взглядов, слов, поглаживаний по голове до конфет, которые она клала ему под подушку. Не имея своих детей, она любила его, самого худенького и маленького, и не давала в обиду сверстникам, за что детдомовцы дали ему кличку «маменькин сынок», хотя со временем он научился за себя постоять.

Но он искал свою маму…

Хотя в отличие от многих детдомовцев ему повезло больше.

Фёкла Ивановна, когда Роману исполнилось пятнадцать лет, нашла приёмных родителей, работников Норильского ГОКа. И хотя особой любви от них он не испытал, всё же они дали ему путёвку в новую жизнь, отправив учиться в институт уже через пару лет.

А через год случилась трагедия – приёмные родители погибли в автомобильной аварии… Он сидел на кладбище возле их могил и не мог понять, почему у него всё время отнимают близких людей.

…Прошло немало времени с тех пор, Роман продолжал посещать кладбища, после Московской олимпиады приехал на Ваганьковское к Владимиру Семёновичу Высоцкому, отстояв приличную очередь, ощущая великую любовь народа к великому поэту и артисту. И стоя у памятника, вспоминал строки:

Уж кто-кто, а Владимир Семёнович умел высказать суть стихотворения Михаила Ножкина.

Роман, так и не получив душевной теплоты от родной матери, стал искать брата, как будто хотел найти частичку семейного счастья. Брата нашёл, но… в тюрьме. Встретился с Анатолием. Тот оказался очень похожим на него, только у брата было много морщин, жёсткий взгляд и синева наколок на кистях рук. У Анатолия это была уже третья ходка, за неумышленное убийство, первые две – за грабежи.

Роман не удивился, многие воспитанники детских домов попадали в места не столь отдалённые. С бывшими воспитанниками иногда встречался, помогал немного, но ни с кем не водил дружбу, знал, что себе дороже. Лучше отгородиться, как оградкой могила от могилы – твёрдо укоренилось в нём это мрачное правило.

Анатолий не высказал ни радости, ни каких других эмоций, но попросил братана принести ему чай, курево и сало. А когда узнал, что жива мать, то обозвал её курвой. Расстались прохладно, Роман же стал думать о том, что, может, зря он затеял эти поиски. Но передачи стал приносить брату регулярно, как будто ходил на могилу к человеку, которого никто не любил при жизни и который сам никого никогда не любил…

Однако сказались то ли общие корни, то ли усталость одинокой души, то ли привык, но со временем уже стал носить передачи почти с удовольствием. А вскоре в стране началась перестройка, быстро и резко перешедшая в переделку всего, что было со знаком плюс, на минус. Появилась безграничная свобода, которая долетела и до Анатолия.

И брат появился в квартире Романа – в большой трёхкомнатной, которую он обменял за жильё в Норильске после смерти приёмных родителей. Вместе с братом ворвалась другая, шумная жизнь. Паханы, девки, попойки и деньги – брательник с дружками «работали» рэкетирами.

Роман пытался говорить с Анатолием, но того жизнь несла в другую сторону. Надо сказать, что и в жизни Романа произошли изменения. В институте сорта картофеля уже никого не интересовали, денег не платили, давали в основном подачки, половину помещений заняли коммерсанты, и теперь Анатолий кормил Романа.

Но Роман понимал, что эта «малина» долго продолжаться не может, тем более уже и милиция стала наведываться к нему в квартиру. И вот однажды поздно вечером они крупно поспорили, Роман пригрозил Анатолию выселением. Тот был пьян и ударил брата, а Роман ответил, сказалась детдомовская привычка. Они дрались молча, остервенело, потом боролись, в итоге Роман чуть не свернул брату шею. Тот уже хрипел, когда Роман расцепил руки…

Анатолий долго сидел на полу, потом встал, подал руку брату: «Мир… Не ожидал от тебя такой прыти». Роман молчал. Они сели за стол, выпили с подачи Анатолия за дружбу, а потом долго, почти до пяти утра разговаривали. Роман уговаривал брата начать какое-нибудь дело, доказывая, что рэкет недолговечен и опасен, рано или поздно всё закончится плохо. Анатолий соглашался, но что делать, не знал. В своём сегодняшнем деле он дока: всё налажено и деньги текут ручьями. Роману пришла в голову интересная мысль, и он предложил организовать фирму по изготовлению надгробных памятников, вспомнив роман Ремарка, – люди же умирают всегда, и, несмотря на разруху, их всё равно будут хоронить. Анатолий заинтересовался, а вскоре начал действовать. Через неделю выкупил небольшое здание, утряс организационные вопросы, а Роман договорился с фирмой из Хакасии насчёт поставок мрамора. Так возникла фирма «Белый ангел». Через год они уже изготавливали и памятники, и цветы, и венки, фирма стала довольно известной на рынке похоронных услуг. А когда Роман предложил оказывать услуги по организации похорон, дела пошли совсем хорошо.

Анатолия через два года было не узнать: в шикарном финском костюме, на БМВ, переехал жить в свой дом. С тех пор братья почти не ссорились, Роман стал главным консультантом брата со своей долей в бизнесе. Он уговорил брата съездить к матери. И вот они уже втроём, семьёй, сидели за столом. Маме Анатолий привёз большой телевизор в подарок, но за столом сидел молча, наверное, вспоминал свои годы в детдоме. Со временем он оттаял, и братья вместе стали навещать свою матушку.

У Романа появились приличные деньги, и он поехал за мечтой «Увидеть Париж и умереть!» – как культовый певец Моррисон, который скончался в Париже на гастролях и был похоронен на Восточном кладбище. Нет, это было не кладбище в нашем понимании, это целый город, возникший в 1804 году, где усыпальницы, как хорошие коттеджи, усыпаны скульптурами – настоящими произведениями искусства!

За день он смог посмотреть лишь маленькую толику могил, но зато каких знаменитостей…

Могилу Фредерика Шопена – композитора, написавшего «Похоронный марш», под звуки которого было погребено большинство людей на этом кладбище, да и сам автор, – постоянно украшают свежие цветы. Оноре де Бальзак описал это кладбище в последней части своего романа «Отец Горио». Последнее пристанище писателя тоже здесь. Здесь же похоронены Жорж Бизе, Амедео Модильяни, Эдит Пиаф, Сара Бернар, Айседора Дункан, Оскар Уайльд, даже нищий Нестор Махно.