А мой набор как-то незаметно перекочевал в руки Ахмада и Загита, их тут же окружили наши парни и все с нескрываемым любопытством принялись изучать его состав.

– А это от Министерства автодорог, – протянул Сатчан мне подарочную коробку с тремя плоскими бутылками коньяка в экспортном оформлении. – За научно-исследовательскую работу и участие в эксперименте на автобазе.

– О-оо! – заголосили друзья. Кто-то начал напевать туш, кто-то аплодировать.

– Это что, тесть передал? – спросил я, уведя Сатчана к себе в кабинет через некоторое время.

– Да, – улыбнулся он, с интересом оглядывая мой кабинет. – А красиво у тебя тут стало. Даже, я сказал бы, солидно. Словно к серьезному чиновнику в кабинет попал. А это от наших старших товарищей, – протянул он мне небольшую коробочку. – От райкома, от горкома…

В незатейливой подарочной коробочке оказалась медаль «За храбрость» императорских времён. Разглядывать особенно было некогда, но главное я успел заметить.

– Это же золото? – прошептал я. Тихонько, чтобы никакая прослушка не услышала. Изобразил перед Сатчаном, что у меня горло от удивления сдавило.

– Да, – как о само собой разумеющемся ответил он. – А что ты хотел?

– Ну, вы даёте, – выдохнул я и спрятал медаль, пока что, подальше в стол, и мы вернулись в гостиную. Потом перепрячу ценный подарок в тайник. Ну что, вот и начала формироваться моя коллекция антиквариата… Наверняка это медалька непростая, и цена ей исчисляется в тысячах рублей. Что дешевле большие люди бы не подарили на такую дату. А в девяностых будет в тысячах долларов, если не в десятках тысяч…

Наигравшись с телефоном, батины пацанята заскучали. И я отвёл их в спальню, где в коробке из-под обуви сидел котёнок. Галия уже придумала ей имя: Фрося.

– Она ещё совсем маленькая, всего боится, – объяснил я мальчишкам, – поэтому вы её из коробки не доставайте, а просто гладьте, ладно? И очень аккуратно, не напугайте. Она маленькая, а вы большие, настоящие гиганты для нее. Она как Гулливер в стране великанов. Знаете эту сказку?

Посидел немного с ними, убедился, что старательно следуют моим инструкциям. Гладили очень осторожно, как драгоценность.

Галия скомандовала рассаживаться, и мы не заставили себя долго ждать. Смех, шуточки. Парни ухаживают за своими дамами. Приятно так смотреть, когда народ улыбается… Один Мишка Кузнецов такой серьёзный, неулыбчивый. Готовится в большие начальники, – улыбнулся я про себя. Приятно видеть, что хоть кто-то очень ответственно относится к моим наставлениям… Диана бы так меня слушала, или Славка…

Начали произносить тосты-поздравления. Все говорили коротко, если муж с женой, то вставали вместе, а говорил кто-то один. Видно было, что большинству тосты даются нелегко, краснели, бледнели, словно экзамен сдавали придирчивому профессору. Улыбнулся, вспомнив, как и я в прежней жизни долгое время, как огня, боялся говорить тосты. Аиша и Марат тоже встали вместе, говорил Марат, несколько раз запинался, забывал какое-то слово, Аиша ему подсказывала, что дальше говорить.

– Сын, кто из вас русский? – в конце концов спросил с деланным недоумением Загит под общий хохот.

Смеялись все. Кроме Мишки. Тут я уже напрягся. А присмотревшись, заметил взгляды, которые он кидал на Аишу. Ну, ёксель-моксель! Только этого не хватало… А я, дуралей, только что радовался, что он серьезно относится к своей карьере. А он, получается, просто в чужую девушку влюбился, вот и сидит, как неродной.

Самое неприятное, что Марат тоже заметил эти его взгляды. Марат парень простой, но отнюдь не тупой. И посмурнел. Как бы у меня тут не началось какое непотребство.

Гости закончили с тостами и поздравлениями, и принялись просто угощаться, стол был не хуже вчерашнего, женщины расстарались.

Услышал вдруг, как Аиша спросила что-то у Марата на арабском, и он ей ответил! Ну да, Марат тут же и доказал, что я прав, и котелок у него неплохо варит… Такой сложный язык, а он за полгода что-то на нем уже может и понять, и ответить…

За столом повисла тишина, все потрясенно смотрели на них.

– А, ну теперь понятно, чего ты русские слова забыл, – смеясь, проговорил Загит, а сам с гордостью смотрел на сына.

Многие за столом знали, что Марат ходит на курсы арабского, но, такое впечатление, никто особо не верил в него. А он уже общаться на арабском может… Только Диана и Фирдаус это спокойно восприняли, надо будет потом спросить у сестры, о чём там Аиша с Маратом говорили. Посмотрел на Мишку, у него в глазах, вообще, тоска появилась. Осознал, что ему ничего не светит? Тут я вспомнил, что он у меня совета как-то спрашивал… И что я ему насоветовал? По-моему, велел бороться за девушку … Блин, ну я ж не знал, о ком речь. Знал бы, ни в жизнь такого не посоветовал. С Маратом бороться… На верную смерть друга послал.

Тут, услышав фамилию Быстрова, прислушался к разговору. Мартин с Аишей рассказывали всем нашим, как Регинку вывела милиция в пятницу с консультации.

– Стоп, стоп, стоп! А можно сначала для тех, кто в танке? – попросил я. – За что её вывели?

– Так откуда мы знаем? – ответил Мартин.

– Её вывели и всё, – добавила Аиша. – А потом она на следующий день как ни в чём не бывало на экзамен пришла. Мы-то уж думали, что все, больше ее не увидим.

– Преподаватель её спросил, в чём дело? Она ответила, что преступника ловить помогала. – рассказывал Мартин. – А больше ему ничего не сказала, мол, не могу, тайна следствия.

– Преступника, говорите, ловить помогала, – задумался я над этим странным происшествием. – Интересно, интересно…

Все смотрели на меня, ожидая каких-то объяснений. Но что я мог им сказать? Кратко изложить, что Самедов в неслыханной своей мудрости придумал, чтобы со мной расквитаться? Ясно, что ее как раз по его делам и дергали. Интересно, к чему там дело идет… Но понятное дело, болтать про это я тут не буду. Мне еще не хватало, что про Кожевникова слухи начали ходить по городу. Ему не очень сложно будет при желании отыскать источник… Усмехнулся, представив, как бы было мне сложно удержать в себе такую тайну, будь мне на самом деле восемнадцать лет. Небось, растрепал бы обо всем, и потом пришлось бы очень об этом пожалеть…

Хорошо, все же, вновь оказаться восемнадцатилетним, но с мозгами старика! Совсем другое качество жизни!

Вспомнил и о том, что мне теперь нет нужды бояться, когда я в машине один езжу… Какое облегчение! Когда нет восемнадцати, то даже с крутыми корочками ты можешь только надеяться, что прокатит, если ГАИ остановит, но это не твердая уверенность.

– А давайте танцевать! – предложил я.

Остаток вечера ходил между гостями с кем-нибудь из своих мальчишек на руках. Они поспали с часик на балконе, а потом всё, гулять, играть!.. Когда Женя Брагина и Рита Ираклия остались одни за столом, подошёл к ним и серьёзным тоном сказал:

– Девчонки, вам важное поручение. Видели нашего грустного Пьеро? Мишу Кузнецова? Его надо срочно познакомить с приличной девушкой. Он парень очень серьёзный, в Верховном Совете с Костяном и Ираклием работает.

– А какие девушки ему могут понравиться? – хитро прищурившись, спросила меня Рита.

– Ну, как жена Лёхи Сандалова Света... Как моя сестра Диана.

Девчонки озадаченно уставились друг на друга.

– Каринка Кочетова? – спросила Женя подругу.

– А что? Подходит, – согласилась Рита.

– Вот и хорошо! – обрадовался я. – Займитесь, девчонки. А то что такой перспективный парень зря пропадает?

Отошел от них, и только тогда подумал, что, возможно, рано радуюсь. Взглянуть бы на эту Каринку хоть одним глазком вначале, прежде чем ее другу сватать. Может, там такая девчонка, что лучше ему по Аише издалека и безнадежно вздыхать, чем с ней связываться. Но, блин, всем нянькой я работать не устраивался…

Первыми уехали бабушка с Трофимом, бабуле завтра на работу.

Потом отец со своими. Провожали их всей семьёй. Я, жена, мама и Ахмад с Загитом… Мы все искали их одежду, и взрослую, и детскую. Часть на вешалках в коридоре нашлась, часть в нашей с женой спальне на кровати навалом лежала среди прочих пальто и курток… Обувь детскую быстро нашли, а с одёжками повезло меньше. То Васину шапку искали, потом шарфик Прохора… Хорошо, хоть рукавички на резинках были к пальто за петельку привязаны.