– Может скупил у них землю?

– Да кто его знает? Там до этого несколько фермеров пытались дела открыть. Но что-то у них не срослось. Сгинули они оттуда бесследно. Комерсы автосервис пытались в коровнике организовать. Тоже не смогли прижиться.

– Так чего проще. Зашли в эту деревеньку братанов. Пусть все разнюхают.

Полином поморщился и почесал рукой затылок:

– Что-то тут не так. Чувствую куш хороший светится. А как его взять голову не приложу. Не возьмешься за это дело?

Возник официант с подносом и быстро все расставил на столе. Разговор продолжился. Козырь отхлебнул из бокала и взял в руки вилку с ножом:

– Давай по делу. Сколько там бабла корячится и какая моя доля?

Полином потерянно вздохнул:

– Понимаешь, Антон Иванович. Извини. Понимаешь, Козырь. Он этим деревенским за последние три дня уже отвалил больше тридцати лимонов и продолжает их активно деньгами подкармливать. А ни через одного нотариуса в городе никаких сделок с их деревенской собственностью не проходило.

Козырь пригнулся к столу и оторопело пробормотал:

– Сколько? Сколько? Тридцать лимонов?

Он озадаченно фыркнул:

– Ну дела.

Козырь воткнул вилку в эскалоп и отрезал кусок ножом:

– И что ты по этому делу мыслишь?

Полином тоже принялся за морской коктейль.

– А вот что. Бери с этого дела какой хочешь куш. Меня лично в этом деле интересует только одно. Координаты этого благодетеля и в его банковские реквизиты. Как только мы до них доберемся, тогда обсудим доли с основного куша. Делить будем только ты и я. Братве и деревенской добычи хватит.

Козырь уперся тяжелым взглядом в Аркадия Петровича:

– Вообще-то это не по понятиям. Если в общак долю не отстегнем на ножи поставить могут. А если отстегнем, то от остальной братвы это уже не скрыть. А это крысятничество.

Полином коротко мотнул головой:

– Тут тебе видней. Только учти, крупную рыбу на удочку не ловят. Для этого другие снасти используют. Да и участвовать в соревнования по спортивной рыбалке нам с тобой ни к чему. Когда до этого чудака доберемся, там для братвы работы точно не будет.

Козырь с сомнением в голосе проворчал:

– Как знать, как знать.

Он оторвался от еды:

– Договорились, я на это дело подписываюсь.

На следующее утро Козырь наставлял двух братков:

– Вы там в деревне не лютуйте, не наезжайте ни на кого без надобности. Типа, приехали рыбку половить, грибочков пособирать. Отдохнуть после трудов праведных. Поинтересуйтесь у кого переночевать можно, если припозднитесь? Главное, выведайте кто у них там мазу держит. Скорее всего он не из местных. Где живет? Чем дышит?

Один из братков Артур недовольно поморщился:

– Козырь, ты это, врастай корнями в жизнь. Вас Сталин так напугал, что вы до сих пор от страха трясетесь. Все! Времена поменялись. Сейчас все по-другому. Не переживай, потрясем мужичков как принято. Во всем сознаются. Не вы первый раз.

Братки двинулись к выходу из ресторана. Козырь перекрестил их спины:

– Господи помоги рабам твоим неразумным.

Он подошел к окну. Глядя на отъезжающую машину братков печально вздохнул:

– А если и сгинут, не велика потеря. Другим наука будет.

Он поднялся наверх в ресторан и стал ждать донесений.

Между тем Артур, в отъезжающей машине, сидя на пассажирском месте возмущенно передернул плечами:

– Учить он нас вздумал карманник хренов.

Его напарник за рулем, Валерий, смиренно возразил:

– Он вообще-то не карманник, а шнифер.

Но Артур его перебил:

– Да какая разница? Он в нашем деле без году неделя, а все туда же. Советы давать лезет. Обойдемся без сопливых.

Артур весело улыбнулся, глядя в ветровое стекло:

– Представляешь мне сегодня сон приснился. Хохма да и только. Жаль детали забываются быстро. Будто мы с тобою едем в одном поезде с президентом. Причем едем в электричке. Все пассажиры актеры. Только мы с тобой настоящие.

– С какого перепуга мы с тобой в электричке-то едем?

– Ой да брось ты это же сон. Поезд стоит на вокзале. Ну я захожу в вагон. Смотрю почти все места заняты. Одна только одно купе свободно. Я на свободную лавку плюхаюсь. А эти мне кричат. Ты куда сел балда. Это место для президента. По проходу режиссер чапает. Орет так тоскливо. Отстаньте от него. Это статист. И начинает причитать. Бюджет и так мизерный. А тут еще откаты. Сценарий сырой. Актеров набрать смогли только из театра «Ромен». На статистов денег мизер. Остановился, оглядывается так потерянно и орет. Где этот гребаный ассистент режиссера. Все сам должен делать. Оплата с гулькин нос, а отказаться нельзя. Откажешься все шиздец. Ну я сижу. Пытаюсь въехать в эту фигню. Делаю вид, что тоже ихний. В голове одна мысль. А куда я блин еду? Вроде надо было куда-то. А куда не помню. Только ведь точно не с этим погорелым театром. А плевать. Главное смотаться, чтобы менты не накрыли. Тут появляется президент. И я ни фига не врубаюсь. Он настоящий, или тоже актер? Все в вагоне восторженно вопят. Здравствуйте Владимир Владимирович. Как ваше здоровье. И все такое в том же духе. Только режиссер вопит занудно. Опаздываем господин президент. Солнце уходит. Причем там солнце в вагоне? А режиссер надрывается. Что вторую стенку в вагоне еще не спилили? Куда камеру будем ставить и свет размещать. А президент воспринимает все это, как само собой разумеющееся. Какой-то желтый пластиковый чемодан на колесиках сам за собой волокает. Ко мне подсаживается. Вежливо так спрашивает. Здесь свободно? Я сяду с вашего позволения. Ну я зашуршал, кости свои в стенку у окна вжался. И тут во мне такое уважение к президенту проснулось. Просто выше крыши. Вскочил я и так униженно бормочу. Может к окошку желаете Владимир Владимирович? А он так застенчиво. Сидите, сидите товарищ. Все нормально. В тесноте, да не в обиде. А сам пытается запихнуть свой чемодан на багажную полку. Чемодан распахивается, а из него деньги пачками валятся. Меня аж пот прошиб. Во блин, думаю, кого пасти-то надо было, а мы все какой-то мелочевкой пробавляемся. И тут же меня моя совесть по затылку со всего размаха хрясь. Ты кого гад грабить надумал? И так строго. Это же наш президент. Наш отец родной. Он страну спасает, а у тебя одни безобразия в башке вертятся. А президент деньги опять в чемодан запихнул. И так смущенно мне говорит. Так прихватил с собой мелочишку. Пообедать, чай попить. Не знаете где здесь вагон-ресторан? У меня глаза на лоб. Какой блин в электричке вагон-ресторан? Сроду такого не было. А режиссер подсказывает. Вагон-ресторан во втором вагоне от нас по ходу поезда. А Путин так вежливо ему. А в каком направлении мы едем? Вправо или влево? А режиссер ему так назидательно отвечает. Ресторан по сценарию потом будет. Сейчас по сценарию сцена прощания с провожающими. Подойдите к окну. Быстренько, быстренько! Все подтянулись к окну! Эти аля-пассажиры дружно к окнам ломанулись. А за окном другие актеры и тоже похоже не в курсе сценария. Бродят по перрону как бог на душу положит. И тут президент так удивленно. Ой, и Алла Борисовна пришла. Вернулась значит? А режиссер так устало. Владимир Владимирович, ну где мы возьмем живую Пугачеву? При нашем-то бюджете? Побойтесь бога. Удалось только гримеров профессиональных нанять. А Путин так радостно. Посмотрите, она мне рукой машет, поцелуи воздушные посылает. Как это мило!