Кто бы сомневался.
Мы заняли любимый столик, девочки принесли ужин, а я всё переваривала события сегодняшнего дня. Вот и выходной, вот и отдохнула. Хорошо хоть все учимся в разных группах, нет необходимости видеть своих несостоявшихся арданов завтра с утра пораньше.
– Лучше расскажи, как с Сендой погуляли? – посмотрела на меня Горрия, наворачивая рагу с мангором.
В связи с сезоном, последний месяц года объявлен мангоровым: и пироги, и желе, и заправки, и соусы подавали исключительно из этого жёлтого фрукта. Вот теперь дело и до рагу дошло. Выглядело блюдо так, будто его уже кто-то ел, а потом оно вышло естественным, но чуть жидковатым образом.
Или это у меня просто аппетита не было.
– Плохо, – честно ответила я.
– Но почему? – возмутилась Горрия так, будто это лично её я обвинила в неприятном времяпрепровождении с Ларом.
– Были причины, – дипломатично постаралась я уйти от темы, уже жалея о сказанном.
Почему-то рассказывать про предложение Лара и последующий отказ не хотелось. Не хотелось ни сочувствия, ни упрёков. На душе было муторно и гадко. Зря я на ужин пошла. Мангоровое рагу поднять настроение не могло, разве что окончательно столкнуть в пучину отчаяния своим желтовато-переваренным видом.
А ведь ещё три года назад мне и в голову не пришло бы, как говорила повариха из приюта, «харчами перебирать». А теперь вот перебираю и еду, и кавалеров. Вот до чего сытая жизнь доводит. Думается, десятки студенток многое отдали бы за возможность стать арданой Зиталя Олахира.
Хотела поздороваться с Лодиакой, но она куда-то запропастилась. Выйдя из столовой в компании девочек, я вдруг поняла, что идти к себе не хочу. Мне нужен совет, но не любвеобильной Горрии, наивно-правильной Лореи или практичной Трайдоры, а человека, который способен мыслить, как я.
Вышла на улицу прямо в чём была – даже кардиган не удосужилась из комнаты захватить. Вечерняя прохлада забралась под тонкую ткань блузки и остудила голову. Пока подходила к зданию кафедры проклятий, тревога уже немного выветрилась, а кожу начал щипать холодок. Хорошо, что ночь сегодня обещала стать безветренной и лунной. Чудо, а не ночь.
Мрачные фикусовые аллеи выпустили меня из своих объятий, и я поднялась по широкому мраморному крыльцу родного факультета.
Зайтана Зиникора была у себя. Дверь её кабинета оказалась приоткрыта, и я осторожно постучалась.
– Веточка? Проходи, – приглашающе махнула рукой проклятийница. – Что случилось?
– Приветствую. Почему вы думаете, что что-то случилось? – спросила я, садясь в полюбившееся кресло.
– Ты редко когда приходишь два вечера подряд, а сегодня ещё и без куртки. Я, конечно, понимаю, что ты гайрона, но ваш вид тоже болеет простудой!
Беззлобно ворча, декан сделала нам чаю и поставила передо мной исходящую паром синюю кружку. Не просто кружку. Мою личную кружку, которую она купила и держала специально для меня. По помещению поплыл запах ароссы и карамели. Горячий фарфор согрел пальцы. А знание, что в кабинете декана проклятийного факультета хранится моя личная кружка, согрело душу.
– Мне сегодня сначала Сенда предложил стать его арданой, а потом Зиталь. Сговорились, каскарры! – пожаловалась я.
– Действительно, ужасные события, одно другого хуже. В тебя влюблены двое приятных перспективных юношей. Кошмар! – спрятала зайтана Зиникора лёгкую улыбку за фарфоровой чашкой.
– Мне пришлось им обоим отказать! И мне теперь плохо!
– Плохо, потому что плохо им, или плохо, потому что отказывать не хотелось? – задала седовласая собеседница первый вопрос.
– И того, и другого понемногу. Отказывать не хотелось, они оба мне нравятся, каждый по-своему…
– И чем же тебе Зиталь нравится? – вздёрнула она брови.
– Ну… он настойчивый… мускулистый… красивый… и… не подонок, – подумав, медленно ответила я.
– Негусто. А Сенда?
– Сенда – он особенный. Умный, въедливый, упрямый, честный, высокий и заботливый.
– Зиталь тоже упрямый и высокий, но ты это не отметила. А гайрона к кому благоволит?
– Да ни к кому, в том-то и дело. К Олахиру она вообще равнодушна – человек же, волосы вон какие тёмные. И глаза…
– Но он берёт напористостью, таскается за тобой, по углам зажимает, романтик с большой дороги, вот ты и подтаяла немного в его сторону. Бывает. Но поводов для расстройства не вижу. Как не вижу и особых поводов отказывать.
– Я боюсь, что гайрона может его выбрать. И тогда у меня привязка будет, а у него – нет.
– Это главный страх?
– Нет. Ещё боюсь, что король Аберрии может моим близким навредить. Шантажировать меня их жизнями или нечто подобное провернуть.
– Ты чай-то пей, – вздохнула зайтана Зиникора. – Что ж, страхи твои не пустые, но и жить одними страхами глупо, Вета. У меня вот муж умер. Страшно ли мне было стать вдовой? Безусловно. Жалею ли я о своём замужестве? Нисколько. Ты не можешь брать на себя ответственность за действия и жизни других людей.
– Нет. Могу и должна. Я буду сюзереном Цейлаха, – тихо, но твёрдо ответила я.
В кабинете повисла ароматная тишина, и только мерное тиканье большого напольного икиса напоминало, что время не остановилось.
– Что ж, ты права. Но я бы всё равно разделила часть ответственности. Любая проблема решаема, если желать её решить. Сейчас ты отрицаешь сближение с кем-либо, а ведь могла бы получить сильнейшего соратника. Про Зиталя ничего не скажу, а вот Сенду я хорошо знаю. Ты нашла способ заставить меня принести тебе клятву о неразглашении, а он даст её куда охотнее. Что же до возможной неверности твоего ардана, то эта проблема решается такой же клятвой. Да и потом, у Сенды велика доля гайроньей крови. По моим наблюдениям, такие люди – однолюбы. Всё-таки близость к вашему виду накладывает отпечаток не только на внешность и магию, но даже и на выбор партнёра. Возможно, он чует в тебе гайрону, оттого и тянется так.
Зайтана Зиникора сделала глоток чая и вернула чашечку на блюдце. Переплела обтянутые истончившейся одрябшей кожей пальцы и упёрлась в них подбородком, поставив локти на стол.
– Не уверена, что хотела бы, чтобы Сенда стал моим партнёром на всю жизнь, – тихо проговорила я. – Да, у нас много общего, да, он привлекателен и искренен. Но… он словно немного другой, чем я.
– Другой, – согласилась проклятийница. – А что говорит гайрона?
– Хочет на волю, в море.
– Я могу тебя прикрыть, если хочешь. Провожу до уединённой бухты и прослежу, чтобы рядом никого не оказалось.
– Хочу. После сессии. Боюсь, что одного дня моей второформе не хватит.
– Она не возьмёт над тобой полный контроль?
– Не знаю. Риск всегда есть.
– Так вот, давай вернёмся к твоим козарам… то есть женихам. Зиталь тебе приглянулся лишь тем, что проявляет настойчивость. Это нормально, так уж мы, женщины, устроены, что всегда обращаем внимание на тех, кому нравимся. Да и потом, быть завоёванной – это приятно. Однако не очень приятно быть трофеем, Вета, а одно без другого не бывает.
– Вот и бабушка так говорила, – вздохнула я.
– Кто мог знать, что у нас с Нинеллой Цилаф так много общих взглядов. Но не суть. Расстраиваться, что отказала какому-то парню, не стоит. Ты – девушка красивая, приметная и очень одарённая. Внимание привлекаешь. Давать всем, кому этого захочется, ты бы замучилась, так что не бери в голову. У парней играют гормоны, меня тут намедни один по заднице шлёпнул. Я нагнулась носок в сапоге поправить, а он сзади подошёл, да смачно так ещё приложил. Серьёзно, я аж молодость вспомнила.
– И что вы сделали? – хихикнула я.
– Ну, сначала в полный рост распрямилась, посмотрела, как у него лицо в трусы сползает, а потом прокляла хорошенько и назначила дисциплинарное взыскание первой степени. Но настроение он мне на целый день поднял. Если хоть сзади меня ещё можно принять за студентку, значит, рано пока на тот свет торопиться, – подмигнула зайтана Зиникора.
Я широко улыбнулась. Тревоги сами собой отступили на задний план, и дышать стало легче. Действительно, подумаешь, трагедия – предложили стать арданой, а я отказалась. Во-первых, можно и передумать. Во-вторых, это не последние предложения. Если уж такое предлагают Ветане Инор, то надо думать, что Аливетту Цилаф вниманием просто замучают. У меня сожалелка отвалится, если о каждом отказе буду сожалеть.
