То ли в силу моей квалификации, то ли в силу объективной реальности, все пути вели в область Тёмной Магии. Исключением являлся Философский камень, но это для отшельника-одиночки, а не для того, кого полмира хочет убить.
Самым простым вариантом являлось сливание себя с источником магии. Тогда я стану чем-то вроде Морфина Гонта, почти несокрушимым стражем Кольца, но…
Я не буду живым в полной мере. Есть, пить, спать, трахаться — не нужно. Сверхголем. Я не смогу далеко отходить от Источника Слизерина. И главное — если кто-то заткнёт источник магии, пусть даже временно, я умру. Человек-магия как электрический ток: существует, только пока движутся частицы.
Вторым вариантом являлось дистанционное управление телами-марионетками, причём и число, и сила марионеток ограничена. Убийство тел-марионеток на меня не влияет. Но я-основа по-прежнему смертен! Более того, сигнал, которым я буду управлять телами, уязвим — его можно «перебить помехами». Сгодится для рядовой операции, но не как способ бессмертия.
Перспективным выглядел метаморфизм, примерно как Философский камень. Но лишь внешне! Метаморфизм давал абсолютную свободу в самотрансфигурации высокого уровня, но если думать в маггловских терминах, это власть над фенотипом, а не над генотипом. Ты можешь превратиться в льва — но львят не сделаешь. Метаморфизм давал лишь внешнюю сторону. Нет, ты всю жизнь можешь выглядеть молодым, если захочешь, но смерть от старости тебя рано или поздно настигнет. Если человек-анимаг обретёт анимагическую форму мушки дрозофила, он не умрёт за месяц в анимоформе. Верно и обратное: в кого ни превратится метаморф — умрёт от старости как человек.
Нет, в магии, особенно в Тёмной, полно способов продления жизни. Но они временные. Например, можно стать чем-то вроде вампира, питаясь жизненной энергией людей, убивать доноров, чтобы жить. Но… способ вызывает привыкание, и эффективность жертв с каждым разом всё меньше. Есть способ, как убивать других и гипотетически жить вечно, но тогда магия практически перестаёт работать… Тёмный Лорд без магии может быть либо мёртвым, либо в тюрьме. И все подобные методы не защищают от отрубания головы. Смертельный удар и есть смертельный удар, просто в то время как я был магглом, голову мне было прострелить намного проще, чем сейчас.
Том Реддл видел путь к бессмертию в крестражах. Заманчиво. Перспективно. Выйти за рамки одного человеческого тела! Но крестражи имеют ряд принципиальных недостатков, с которыми в сумме мириться невозможно.
Первое: крестраж — это самопожертвование. А я не мазохист! Если очень надо, я готов пожертвовать своими ногтями, волосами, даже кровью, но пожертвовать душой… Спасибо, я пас.
Второе: крестраж это необратимое решение. Кровь или волосы восстановятся. Но душа — нет. Если бы можно было пожертвовать частью души, а потом бы она восстановилась за какое-то время, то тогда можно было рассмотреть вероятность и рискнуть.
Третье — крестраж можно уничтожить. Если бы крестраж был совершенно не уничтожаемым, это одно. Но крестраж является мало того что ресурсом невозобновляемым, так ещё и исчерпаемым!
Если добавить к вышеуказанному то, что в результате сотворения крестража полученная неполная душа не выводит эрегху совсем, то становится очевидно — это не мой путь. Без мозгов человек даже в идеальном месте не выживет.
Перспективным выглядело переселение в другое тело, но в этом случае нужно заранее притащить тело в ритуальный круг и осуществлять… для простоты назовём это переселением души и духа. То есть от внезапной смерти это не спасало. Кроме того, вселившись, я становился ограничен магией нового тела — много меньшей, чем моей. Вероятность скрутить, не повредив мага сильнее меня (если такие здесь есть, кроме Альбуса), крайне невысока. Вишенкой на торте служил тот факт, что захват чужого тела, если твоё бессмертие уже не обеспечено крестражем, может закончиться твоей гибелью, причём независимо от соотношения сил донора и реципиента, даже если тот дал добровольное согласие и не просто не мешает, но и помогает.
Более-менее приемлемым вариантом являлось только создание филактерии — душа целиком погружалась в предмет или человека. После этого ты бессмертен, пока цел сосуд. Но едва уничтожили сосуд — ты мёртв, хоть душа и осталась неповреждённой. И эрегху по-прежнему не выводится, а совсем без Тёмной Магии и убийств обойтись я не могу.
Другие способы бессмертия были ещё хуже. Напоминали они какую-то извращённую фармакологию: вылечим сердце, но откажут почки. Огромное количество побочных эффектов, риск и прочее.
Я верил — решение существует.
В математике есть термин «неопределённость». Вроде бесконечность делить на бесконечность, ноль делить на ноль.
В магии тоже есть аналогичные элементы. Их можно структурировать в две группы — родная кровь и добровольная жертва. Тому Реддлу удалось сделать невозможное — несколько крестражей, не только благодаря своему таланту, но и за счёт того, что в новом ритуале он сплавил свою кровь и свою добровольную жертву, используя смерть жертвы-человека просто как «искру».
Добровольная жертва в магии приживалась очень плохо — магия это нечто среднее между искусством и наукой. Очень сложно что-то делать, когда после первой же картины автор умирает. Очень сложно что-то обобщать или анализировать в дальнейшем, если учёный умирает после первого опыта.
С родной кровью было легче. Дело в том, что хороший маг крови уровня Эдварда Лестрейнджа или Чарльза Нотта, не говоря уже обо мне, может использовать свою кровь с намного большей эффективностью, чем чью-то чужую. Причём никакими играми вроде трансфигурации и метаморфизма тут не поможешь, хотя можно идти путём Крэбба и Гойла — раскачать массу тела естественным способом, чтобы крови было больше.
Но кровь близкого родственника с коэффициентом родства одна вторая — отца, матери, родного брата, сестры, своего ребёнка, намного более эффективна, чем использование крови постороннего. Зверства совсем не обязательны — магия крови это не ритуальное жертвоприношение, смерть донора не обязательна, можно вместо ложки своей крови использовать две ложки крови родного ребёнка. Правда, проблема диссонанса крови разных людей остаётся, но всё равно — намного лучше чем абы что.
В погоне за эффективностью и процентами КПД маги нашли неожиданное решение — чем выше степень родства донора крови с твоей, тем лучше. Сын или дочь — это половина от эффективности твоей собственной крови. И поднять это никак нельзя, разве только… Инцест. Кровь потомка тебя и твоей дочери можно использовать уже с КПД три четверти. Теоретически, ничего не мешает вывести «более чистую линию», асимптотически приближающуюся к единице. Кровь другого человека будет почти как твоя! Можно использовать своих потомков, как возобновляемых батареек в магии крови. Правда, близкородственные браки вредны и в магическом мире — слабоумие, уродство и склонность к болезням никто не отменял, не говоря про то что нормальный маг рано или поздно умрёт, а в роду останутся одни батарейки… Думаю, это и произошло с Гонтами.
Погоня «за идеальной батарейкой», как я думаю, была одной из причин становления идей чистоты крови. Но мне это неинтересно: моя проблема не в нехватке магии, когда надо защищаться от многих других семей магов с примерно теми же возможностями, а в собственной смертности.
Соединение родной крови и захвата тела даёт интересный результат. Можно переселиться в своего потомка. К сожалению, успех по-прежнему не гарантирован. И нужен перенос либо в момент рождения, либо в рунном круге. Не верю, что Альбус известит меня о попытке нападения, и если я проиграю, даст мне пару часов на переселение в тело Дельфи.
Это бы осталось для меня любопытным казусом, если бы не жена Рудольфуса.
Очень сложно было не смеяться. Потом у меня был предметный разговор с её семьёй и самой Изабеллой де Торквемада.
Рудольфус женат на самой вдове самого Торквемада, Тёмного Лорда Средневековья.
Идея средневековых Ромео и Джульетты была следующей: завязать родную кровь — собственного ребёнка, с добровольной жертвой — своей смертью. Как надоело жить в старом теле или прижало — самоубиваешься и оказываешься в теле заранее обработанного собственного уже подросшего ребёнка. И никаких рунных кругов, ингредиентов по миллиону и многоступенчатых сдерживающих барьеров! Конечно, способ имел ряд несовершенств: во-первых, вероятность удачного переноса колебалась от 0 до 90% в зависимости от совместимости родителей плода, магия ограничена новым телом, сильное проседание окклюменции сразу после ритуала пометки тела и переселения в новое тело. Есть ещё ряд мелких недостатков вроде того, что брак для создания нового сосуда надо заключать практически сразу после достижения половой зрелости и прочие мелочи.
