— Спасибо, — сказал Альбус, забирая зелья.

POV Николаса Фламеля. Современность.

Фламель считал, что он разбирается в Тёмной Магии. Обычная Тёмная Магия действует на энергетику объекта, разрушая её. И уже это разрушение вызывает гибель тела или его части.

Если использовалась достаточно высокоуровневая Тёмная Магия, то рану невозможно залечить.

Можно сделать рану, нанесённую Тёмной Магией, источником проблем — тогда она будет высасывать силы или жизнь. Качественная ампутация в этом случае должна помочь.

Но тут явно нечто другое… А ломать проще, чем строить!

Николас вспомнил одно из самых изящных заклятий — Авада Кедавра. Оно не наносит урона телу или энергетике, оно просто отделяет душу цели от тела, что и приводит к смерти. Но это заклятие нельзя наложить на предмет.

Существуют похожие на Аваду, более могущественные, но намного более медленные и стационарные проклятия. Тут явно работа модифицированного «Поцелуя Смерти».

При контакте с Альбусом проклятие сработало. Оно нарушило связь души с телом, но Альбусу удалось ненадолго ограничить область воздействия пальцем.

Проклятие будет постепенно распространяться по телу, а восстановить связь души с телом ему не по силам. Если бы было повреждено тело — ерунда, если бы была повреждена энергетика — можно было попробовать вылечить или гарантированно не допустить дальнейшего распространения проклятия. Самый простой способ — собрать с нуля новое, неповреждённое тело и переселить туда душу, хотя с колдовством в новом теле будут по крайней мере по началу проблемы.

А вот починить связь души с телом для человека, что попал под отсроченную Аваду… Нет, не получится. Переместить в новое тело тоже не получится: проклятие не успокоится, пока не вытолкнет душу из мира живых, а оттуда он никого не вытащит, тут игры с клинической смертью не подойдут.

Строго говоря, решение существует: крестраж. Это либо изменит душу до неузнаваемости, либо после срабатывания проклятия крестраж послужит маяком назад, а проклятие одноразовое. Но Николас по-настоящему не любил две вещи: крестражи и любительские подделки под Философский камень, которые собирают жизненную энергию с жертв. Так что надо работать без этого.

Поместить Альбуса в иной временной поток? Могло бы сработать, если бы рана была сколь угодно сложная, но телесная, но это не тот случай.

Вероятно, придётся просто стараться максимально ограничить область поражения и замедлить расползание проклятия по телу. Сколько-то времени Альбусу это даст, но сколько?

Через полдня состояние Альбуса стабилизировалось. Николас позволил себе, не отвлекаясь от работы, немного вспомнить свою жизнь.

Фламель родился в обычной чистокровной семье в 1330 году в окрестностях Понтуаза. Почти сразу же он обнаружил в себе невиданную склонность к зельям.

Ему не нравился мир, в котором он жил. Мир, где сила мага зависит не от его дел, а просто определяется изначально. Нет, есть множество способов стать сильнее. Но либо сойдёшь с ума, либо выживаемость процентов двадцать, а эффект временный, либо потеряешь человеческий облик. Самый простой способ жить вечно и расти в силах — стать вампиром. Но у вампиров очень однобокая магия, даже аппарировать те не могут…

Мир ему не нравился. Изменить его слишком сложно, если вообще возможно. И он решил убежать в другой мир. Если демонологи вызывают животных из другого мира, почему бы ему не отправить себя в другой, более интересный? Но прыгать в никуда, в мир без материи, но с агрессивными обитателями — глупо. Нужно найти подходящий. А перебор — вызвать демона, послать его в другой мир, расспросить, проверить подлинность — это может занять тысячелетия. Так он нашёл способ осуществления своей мечты: жить вечно. Крестражи ему не подходили — зачем жить безумцем? И он решил найти свой способ.

Уже тогда он сильно отличался от чистокровных магов: он не испытывал презрения к магглам, именно поэтому он не стал работать над массовыми жертвоприношениями, хотя это казалось самым простым решением. Он стал жить двойной жизнью — жизнью маггла и жизнью волшебника одновременно. Для этого он переехал в Париж и притворялся общественным писарем под всеобщий смех магического мира. На самом деле, вдали от семьи и алчных взглядов других магов, он начал мастерить Философский камень. Точнее, шедевр магии крови, своей собственной крови… Общество магглов было идеальным прикрытием — Фламель старился из-за регулярного использования хроноворота и выглядел, как маггл, а всем остальным говорил, что это маскировка. Тогда он понял смысл пословицы: «Будешь много знать — скоро состаришься». И с тех пор он не любит хроновороты…

Алхимия и зельеварение — вот ключ к Философскому камню. И он работал, но не забывал о других вещах. Например, жениться на чистокровной женщине. Дважды вдове, Перенель. У них родились дети, его маггловский бизнес-прикрытие ширился, он даже нанял магглов-рабочих.

Тогда были великие времена маггловского мира — первые шаги книгопечатания. Николас искал рукописные книги якобы для тиражирования, хотя большинство действительно тиражировалось, но лучшие оседали у него.

В 1357 году случился прорыв — Николас добрался до очень интересной книги, известной у магглов как «Книга Иудея Авраама». Потом он долго общался с выселяемыми из Испании маврами и евреями, среди которых было немало магов.

Именно тогда Николас понял — попытки повторить достижения других магов, которые либо создали, либо якобы создали Философский камень — совсем не его путь. И он решает сделать с нуля свой камень.

Нет, конечно, были и другие события — рождения детей, участие Николаса в войнах магов, набор учеников, конфликт с учениками, но это было не главное…

В 1382 году, прожив сто восемьдесят биологических лет, он добился успеха. Философский камень размером с кулак был готов. Николас обрёл невиданное богатство, вечную жизнь. Но только Николас. Тогда он начал работать над модифицированным камнем, который был призван спасти от смерти его детей и его жену. Это было сложно, очень сложно, но хроноворот и биологическое бессмертие — жуткое сочетание. Вскоре он спас от смерти свою жену. Детей спасти не удалось, он смог только немного удлинить их жизнь.

Чем больше ему становилось лет, тем меньше у него оставалось общих интересов с людьми. Пора заканчивать подготовительный этап и начинать работу по поиску подходящего другого мира, благо каплю эликсира жизни можно было использовать как литр собственной крови для запитки заклинаний. Единственное — у него начало скапливаться слишком много металлов. И он начал избавляться от лишнего золота.

Фламель в течение нескольких месяцев становится собственником около тридцати домов и участков земли. Но золота было слишком много. Он решил заняться меценатством, учреждает несколько фондов, вкладывает деньги в развитие искусства, финансирует постройки часовен и больниц. Он даже купил два Магических Источника во Франции и подарил их своим детям. Правда, с тех пор Магические Источники перестали продавать за деньги.

В 1402 году он инсценировал смерть Перенель, своей жены. Сам он изобразил глубокую скорбь и потерю сил, дабы последовать за женой в 1418 году, предварительно купив себе место для погребения в церкви Сен-Жак-ля-Бушери. Поскольку у него официально не было детей в маггловском мире, почти всё своё имущество он завещал этой церкви.

Нет, иногда Николас прокалывался. Например, его вместе с супругой видели маги в 1761 году на спектакле в Парижской опере. И он так расслабился, что даже внешность не изменил!

До 1789 года госпиталь ежегодно проводил процессию в Сен-Жак-ля-Бушери, чтобы помолиться о душе Николя Фламеля. Однако если он не ошибается, до сих пор несколько улиц в Париже названы в честь известного мецената.

Маги его искали. Иногда Николас делился золотом или «бюджетной версией эликсира жизни» через големов. Но обычно просто прятался.

Спустя два века после его смерти могилу Фламеля вскрыли, но тела в ней не обнаружили. А ведь Николас точно помнил — он клал туда очень качественную подделку. Значит, вскрыли до этого.