На фоне этого третья проблема — как «обмануть» магию, и убедить, что чужая душа — это моя, терялась. Хотя…
Я вспомнил Воскрешающий Камень. «Души», вызванные им, путают меня и Тома Реддла. А ещё он теперь как-то воздействует на привидений. Может, он на что сгодится?
Гипотетически, проблему массовых самоубийств палочек можно решить совершенной палочкой. А где у нас совершенная палочка? Бузинная Палочка Альбуса!
А вот теперь стоит задуматься. Два из Даров Смерти, похоже, являются частью набора средневекового «изувера-некроманта-артефактора», чтобы можно было вкладывать в свою работу чужую душу. Тогда для чего нужна Мантия? Действительно просто невидимость? Что-то не верится.
Когда мне в сентябре сообщили о том, что Тлаутлипуцли стало тесно в Лондоне и оно отправилось на юг, мне стало его жалко: я думал, что последует немедленная сцена истребления последнего, обезумевшего от голода реликтового животного в исполнении Альбуса.
Вместо этого пришли абсолютно другие новости — Тлаутлипуцли успешно прорвало первую линию обороны и движется дальше, пока Министерские воюют с какими-то магами. Причем не с Пожирателями — эти без приказа только пойдут над магглами покуражиться, а воевать с неведомой тварью под носом Министерства желающих не найдётся, разве только прямой приказ отдать. Директора Хогвартса никто не видел.
Совсем уж неожиданностью для меня это не было: «Елена» вела переговоры с французами, которые можно было охарактеризовать как «политика и бизнес по-Пожирательски».
При классическом понимании торговли одна сторона даёт что-то своё, а другая это как-то компенсирует. Наш договор с французами выглядел по-другому — мы даём Вам то, что нам не принадлежит, а вы за это не заметите, как мы украли то, что Вам не принадлежит. В переводе на человеческий язык — мы даём возможность французам украсть Тлаутлипуцли, а французы не замечают несколько лет наших некрасивых действий в магической Англии и ещё кое-где, при условии, что не пострадают их граждане. Естественно, при таком раскладе в минусе оказывается магическая Англия, но она пока не является моей собственностью.
Вероятно, прорыв Тлаутлипуцли и отсутствие Альбуса французы связали с нашими действиями и начали операцию. По условиям договора, я должен либо дать им возможность взять Тлаутлипуцли в Англии, либо добиться того, чтобы Тлаутлипуцли доползло до Франции.
Разумеется, плевал я на договора, да и имидж «Елены» всё спишет, но если есть возможность поссорить нынешний аврорат с французскими коллегами, почему нет?
Альбус прежде был не замечен в игнорировании десятков жертв среди гражданского населения, поэтому я сделал логичный вывод — он сейчас занялся крестражем. Если вдруг я ошибаюсь — Лондон большой, а Нагайна не разучилась исчезать во вспышках пламени. Правда придётся Пожирателей на операцию не брать, чтобы избежать лишних потерь при моём внезапном бегстве, но мне помогут «болванчики». Я же не могу допустить лишних потерь среди своих, пока у меня есть враги?
Собрав отряд големов, заимперенных и нежити, отдав Беллатрисе приказ натравить на Альбуса Грима, пожертвовав Сириусом Блэком, я взялся за хроноворот. Один Я отправился в Лондон, другой — смотрел как Беллатриса убивает Сириуса Блэка, чтобы вызвать Грима.
POV Тлаутлипуцли
Тлаутлипутцли ощутило, что настал тот момент, ради которого было это ожидание.
И оно пошло на прорыв, быстро уничтожив отряды охранения. Его противники вскоре пришли в себя и организовали сопротивление, вместо погибших магов прибыли другие, новыми цветами заиграла магическая защита.
Со стороны казалось, что оно загнано в угол.
Министерские маги вышли на ударные позиции, медленно, но неумолимо уничтожая части его тела. В стороне находились несколько Невыразимцев, которые не участвуют в бое, но не дают ему сбежать и делают какие-то замеры. Французы, сначала внесшие в его побег столь необходимые элементы хаоса, вяло перекидываются с аврорами заклинаниями в стороне, и уже сами не рады, что связались.
Всё поле боя накрывали видимые лишь в магическом зрении купола, поддерживаемые от Министерства Магии, мешающие его побегу, и пусть они были намного слабее, чем изначальная защита, но их было девять, что не давало никаких шансов на удачный побег. Два-три можно было пробить за счет грубой силы, ещё два-три — удачно используя вероятности, но к седьмому у него уже совершенно бы не осталось сил.
Нет, существо тоже не дремало — пока его противники думали, что побеждают, оно готовилось к единственной сверхмощной атаке.
Дым, из которого состояло его тело, сгущался в определенных местах, чтобы проломить в нужный момент путь к свободе.
В обычных условиях эта тактика бы не сработала — даже убив некоторое количество целей, оно не выберется на свободу, но сейчас очень важна абсолютная синхронизация атаки с его невольным союзником — Волан-де-Мортом, который и должен проломить в нужном месте пять куполов из семи.
Пусть этого ещё не случилось, но существо видело, как заимперенные, големы и мертвецы выходят на позиции, и выполняло свои атаки так, чтобы противник был максимально открыт к удару в спину от Волан-де-Морта и его марионеток.
Вот Волан-де-Морт начинает действовать. Десятки его боевых единиц идут в атаку, а сам он бьёт заклинаниями издали, использовав для отвлечения внимания двух трансфигурированных големов из земли, размером с поезд метро.
Авроры и мракоборцы пытаются среагировать, но они не представляют настоящий уровень угрозы, и в этот миг Волан-де-Морт и Тлаутлипутцли наносят свои удары. С двух сторон в его противников бьёт чернота, различная по природе, но одинаково губительная по сути. Маги гибнут, а в защите образуется брешь — путь к свободе.
Тлаутлипуцли не ставило себе цели убить всех — у него другая задача. Оно стремительно пожирает собственное тело, чтобы временно обрести большую силу и скорость. Невероятный ментальный удар обрушивается на его противников, а за этим следуют десятки разъедающих щупалец из черного дыма.
Одновременная атака вместе с Волан-де-Мортом резко изменила ситуацию. Часть его противников умирает, часть отвлекается от него, чтобы выжить. Освободившиеся от авроров французы ломают антиаппарационные чары и большей частью уходят.
В образовавшиеся бреши в обороне противника устремляются марионетки Волан-де-Морта, который успел локально, на несколько секунд, нарушить работу систем связи, но большего Тлаутлипутцли и не надо.
Оно прекрасно понимало — выиграть бой с текущим соотношением сил нельзя, но ему это и не надо. Пока часть тела сначала была пожрана для временного усиления, а большая часть оставшегося теперь принимала на себя удары, одно из щупалец втянулось в землю, стало очень длинным и тонким и успешно вышло из области сражения. А затем остальному телу был дан приказ уничтожиться с высвобождением энергии.
Могучие заклинания пожирают Лондонское метро. Авроры пытаются ударить по нему, но поздно — неудачная позиция, слишком много сил сковано тем, чтобы уничтожить и задержать Волан-де-Морта и его марионеток.
Уходя из области воздействия сковывающих и отслеживающих его заклинаний, оно видело предстоящий в недалёком будущем бой Волан-де-Морта.
Волан-де-Морт изменился: раньше оно могло хоть мельком проникнуть в его мысли, теперь — нет.
С редким для людей ожесточением, проигнорировав возможность сбежать, он продолжил бой.
Волан-де-Морт знает о неизбежном поражении своих марионеток, но действует так, как должно было действовать оно в подобной ситуации — теперь цель нанести противнику максимальный ущерб. Големы и мертвецы выходят из строя, даже погибая пытаясь нанести урон врагу. Тлаутлипуцли видело ту же тактику удара «брандерами» из слишком поврежденных элементов единого целого, что и у себя. Оно как будто видело свой бой со стороны, те же атаки цели и оценку ущерба, уточнение модели боя и снова атаку, с той лишь разницей, что Волан-де-Морт действовал перебором в реальном мире, а не в будущем, и в его стратегии этого боя оно не видело победы, что он и подтвердил, уйдя оттуда прочь во вспышке пламени через 36 секунд в будущем.
