– Я смотрю, они тебе не нравятся? – спросил то ли леший, то ли бес, то ли вообще чёрт.

– Нет, не нравятся, и кто ты такой вообще? Убирайся и уводи своих тёлок отсюда!

– Тёлок? Каких тёлок? – не понял нелюдь.

– Вот это всё, девок своих. Не уберёшь, я сейчас всех порубаю, невзирая на пол и личности.

Вадим сжал крепче в руке шашку и угрожающе направил её на демона.

– А ты грозен, как я погляжу! Ну-ну. Хей-ха! А ну, покажите парубку все свои прелести, старые вешалки!

Услышав команду, мнимые девки сразу разорвали круг и, убрав волосы на голову или зажав в руках, стали выставлять напоказ свои тела, принимая самые разные привлекательные позы. Изгалялись они, как могли, выставляя всё тайное и делая его явным. Впрочем, Вадим старался их не рассматривать, чего там смотреть? Бесплатный сыр только в мышеловке. Да и что он не видел?!

Внезапно в порочный круг вошла ещё одна девица. Высокая, стройная, с длинными чёрными, как ночь, волосами, зелёными и яркими, как огонь, глазами. Она словно бы встряхнулась, стоя перед Вадимом, отчего её торчащая грудь закачалась упругим мячиком.

– Здравствуй, путник! Я рада, что ты пришёл в наш далёкий уголок, – начала она говорить нежным певучим голосом, что как ласковые путы стал окутывать Вадима.

– Не обращай внимания на наш приём, тебе здесь очень рады, пойдём со мной, я дам насладиться тебе красотой тела и вкусить моих прелестей. Ты не будешь обижен ничем. Всё, что захочешь, ты немедленно получишь, если хватит на то сил, – и она лукаво улыбнулась. А чтобы ещё больше раззадорить Вадима, дёрнула плечиком и повернулась к нему полубоком, отчего в свете костра стал ясно виден абрис её красивой ягодицы и торчащая вверх грудь.

Вадим сглотнул, всё, что накопилось за долгие месяцы, внезапно ударило ему в голову, напрочь выбив оттуда мозги.

– Идём со мной, не бойся! – продолжала нашёптывать милым чарующим голосом нежить. – Хочешь, я возьму с собой подружек? Какие тебе нравятся? Беловолосые, черненькие, рыженькие или вообще без волос, выбирай любую! – и взмахом тонкой красивой руки она указала на тех, кто плясал рядом.

Вадим чуть было не показал на тех, кто показался ему наиболее симпатичными.

– Что со мной? – произнес он вслух.

– Ты влюбился в меня, ты очарован мною, ты раб мой, ты…

– Раб?! Это что за хрень?! – внезапно очнулся Вадим, – то за Снежаной увязался, теперь другая в омут тянет. Нет, так дело не пойдёт!

– А как тебя зовут?

– Меня зовут Мокшана! Я люблю молоденьких парней. Ты познаешь со мной все, что захочешь! – по второму кругу запела красотка.

«Повторяешься, ***ть», – подумал со злостью Вадим и отвернул голову от её прелестей, уставившись на беса. Это немного помогло. Страшный и отвратный вид нежити ещё больше прочистил ему мозги.

– Меня зовут хозяин, – усмехнулся лесовик.

– Хозяин? Хозяин чего, трёх ёлок и одного болотца? – стал Вадим ёрничать.

Хоть он весь и «плыл» от любви, но какая-то часть его рассудка успешно боролась с наваждением. Его подруги и подруги друзей дали возможность трезво оценивать всю женскую сущность, а уж после выходки Снежаны так и вовсе последние иллюзии ушли вон. Парень из двадцать первого века супротив всяких суккубов и инкубов вооружён не только очками (которых у него и не имелось), но и менталитетом и атеизмом. Это факт!

Верить можно во всё, что угодно, хоть в Бога, хоть в Мефистофеля, хоть в то, что нет ни того, ни другого, но это дела не меняет. Вадиму было страшно, но скорее страшно интересно наблюдать за тем действом, что разворачивалось перед ним сейчас со своей голой прямотой. Гм, ну как есть. А тут ещё этот черт педальный, забрасывающий тупые удочки.

Вадим вдруг вспомнил детство и советский мультфильм про Ивашку пионера и Бабу-Ягу, и как тот её «обул» техническим прогрессом. Правда, сейчас из всего прогресса у Вадима имелся только пистоль, да и тот местного производства. В общем-то, на этом и всё, а вот мозги его переформатировать никому уже не удастся, что вбито до пятнадцати лет, то и руководит любым человеком, хоть женщиной, хоть мужчиной. Такие дела.

– Я хозяин здесь! – с пафосом заявил тупой черт. – Не отвлекайся, тебя ждёт незабываемая любовь, которую ты вовек не забудешь и которой никогда ещё не испытывал!

Неизвестная нежить опьяняющим голосом снова вклинилась в короткий разговор, тут же переключив внимание на себя.

– Посмотри на меня, отрок. Погляди на моё тело, у кого ты видел такие груди, такие бёдра и такую тонкую талию?! И это всё будет твоим, я же вижу, как ты хочешь меня, как ты жаждешь меня. Прикоснись ко мне, не бойся, и я подарю тебе незабываемые мгновения. Возьми в свои руки мою мягкую грудь, сожми мои упругие ягодицы, обними мою тонкую талию. Я горю! Я вся твоя, иди же ко мне, идииии!

Вадим и сам не понял, что на него нашло, но по-прежнему крепко сжимая в руке саблю, он перекрестился, вслух нашёптывая: «Свят, свят, свят!» – и сразу же быстро прошептал «Отче наш». И то ли вера у него появилась, то ли слова нужные подобрал, то ли сабля в том помогла. А может быть, всё вместе, но эффект оказался весьма неожиданным, как для него самого, так и для всей окружающей нежити и нелюди.

Все «девчонки» словно поплыли перед глазами Вадима, их шикарные фигуры мгновенно облезли, обнажив совсем другое обличье. Вокруг Вадима, оказывается, водили хороводы старые, как наш мир, костлявые и уродливые нелюди. Проще их было назвать человекообразными, чем людьми. Вадим не знал, кто они, эти существа мало походили на женщин.

Главная же обольстительница оказалась нежитью, или духом, судя по её телу и облику. Череп, обтянутый тонкой кожей с недобрым оскалом хищных клыков, что покрывали густые длинные волосы, спускавшиеся до уровня ягодиц, явно принадлежал нелюди, а не человеку. А само тело, хоть и оказалось человеческим, было покрыто мелкой чешуёй и заканчивалось подобием ласт, позволяющих какое-то время легко передвигаться по земле, но не долго. Да, видимо, долго и не требовалось.

Хищница ещё улыбалась, не зная, что на неё уже смотрели совсем другим взглядом. Вадиму предстояло теперь не выдать себя, и он молча рассматривал почти женское тело, чтобы запомнить его, а то когда ещё удастся повидать такое чудо чудное!

Те вешалки, что пытались изобразить из себя непорочных девиц, ничего кроме отвращения и даже ненависти сейчас у Вадима не вызывали. И вот с такой нежитью люди пытались любовью заняться. Ладонь сильно зачесалась, желая порубить всех на куски.

Вот только, как это сделать и не погибнуть? Да ещё не понятно, что от него хотят, и сможет ли он вообще их убить. Одни вопросы. Мозг лихорадочно работал, сна ни в одном глазу, а любовный туман, что недавно полностью захламил голову Вадима, постепенно сходил на нет.

Вся кровь, что недавно отхлынула от сердца и мозга вниз, тут же устремилась обратно и ударила в голову. Сначала это не помогло, хоть его лицо ощутимо покраснело и стало гореть, словно бы он внезапно зашёл в жарко натопленную баню. Но потом от прилива крови к голове он стал соображать лучше и быстрее, и его мозг лихорадочно заработал в поисках выхода. Что же делать? Что же делать?

Так…, они говорили, что им не нужно серебро, значит, они его боятся. Саблю они всего лишь опасаются, потому как поняли, что она не сильно опасна. Хрен его знает, почему, но видимо убить эту нежить будет сложно. Ну, да сам виноват, что дал себя обмануть.

Вадим отступил, приблизившись к мешку, и со словами: «Где мои деньги? Ага, кажется, один маленький золотой завалялся между медными монетами», – принялся рыться в нём. Он действительно вскоре выудил кошель с монетами и стал сосредоточенно их перебирать, потом отложил в сторону. Во время паузы успел насыпать порох на полку пистоля и внутрь ствола, и вновь взялся за кошель.

Как не ищи, а если золота в нём не имелось, то и появиться неоткуда. Да и не золото искал Вадим. У него оставалось много монет серебром, и в основном мелким. В пистоле пуля отсутствовала, а порох уже лежал. Схватив несколько серебряных монет, по размеру меньше диаметра ствола, он насыпал их в пистоль, не жалея.