В 2020 году, кажется, весь мир узнал, каково это – жить во время пандемии. Сначала появились новости о неизвестном вирусе где-то в Китае. Говорили, что эпидемию удастся быстро остановить, как было когда-то с птичьим и свиным гриппом. Потом СМИ начали тиражировать фотографии опустевших улиц «закрытых» городов. Затем поползли слухи: новый вирус захватывает мегаполисы один за другим. На экранах все чаще появлялись врачи. Они успокаивали, но рекомендовали на всякий случай почаще мыть руки. Со временем нормы становились строже. Вот в аптеку нельзя зайти без маски (а где тогда взять маску?), вот в некоторых городах выпускают графики прогулок в соответствии с номером дома. Чем тревожнее становились новости, тем активнее и смешнее шутили о масках, санитайзерах и супе из летучей мыши. Многие удивлялись, как быстро все привыкли к ежедневным сводкам о статистике умерших и выздоровевших.

Каждый из нас помнит что-то свое об этом странном времени. Кто-то оказался в больнице, не понимая, к чему готовиться. Кому-то хватило места только во временном госпитале. Кто-то потерял родных. Кому-то труднее всего далась «самоизоляция» наедине с семьей. Кто-то боялся делать новые прививки себе и детям. Кто-то пробирался в закрытые городские парки через дыру в заборе. Кто-то говорит, что вовсе не заметил никакой пандемии, потому что его работу невозможно выполнять удаленно. Но, кажется, всех объединяло одно: никто не знал, чего ждать дальше. Жизнь стала непредсказуемой – точнее, мы вдруг ясно увидели, насколько непредсказуемой она была всегда.

В поисках объяснений происходящего люди обратились к прошлому. Одной из самых популярных в этом смысле исторических эпох стало, конечно, Средневековье. В аналитических материалах о новой пандемии возникали отсылки к «черной смерти» и образу «чумного доктора» в страшной маске с клювом (кстати, вовсе не средневековому!). Статьи иллюстрировали книжными миниатюрами с пляшущими скелетами. Историки-медиевисты, изучающие чуму, стали желанными гостями интервью и подкастов.

Средневековые исторические источники действительно многое могут рассказать о жизни, в которой болезнь всегда рядом. Более того, многие недомогания тревожили людей куда сильнее, чем сегодня. К примеру, сейчас при легкой простуде рекомендуют дождаться, пока она «пройдет сама собой», а действительно высокую температуру легко снять средствами, которые есть в любой аптечке. В Средние века опасения вызывала, пожалуй, любая хворь. Как знать, к чему она приведет? Но посмотрим на вещи шире: средневековых мужчин и женщин подстерегал не только недуг. Их жизнь, и так непростая, в любой момент могла измениться. Голод, вой-на, нашествия иноплеменников, необъяснимый падеж скота – лишь малая доля злоключений, которые ждали где-то поблизости. Будущее всегда оставалось неопределенным и непредсказуемым. Но люди Средневековья не теряли надежды и не отчаивались. Они постоянно искали то, что современные психологи называют «стратегиями совладания», или «копинг-стратегиями»: способы справиться с постоянным стрессом и давлением разных факторов, в том числе и неопределенности. Болезнь, личная или общая, – сфера, где отлично виден этот вечный поиск. В этой книге вас ждет немало историй о людях, которые пробовали самые разные пути к здоровью один за другим. Они искали помощи у образованных врачей и «народных» знахарей, молились святым и читали заговоры, носили амулеты и отправлялись в паломничества. Иногда они были готовы изменить всю свою жизнь. Познакомимся мы и с теми, кто предпринимал не меньше действий для того, чтобы вернуть здоровье своим близким. Наконец, мы встретим тех, кто и вовсе не похож на большинство из нас. Эти люди встречали болезнь радостно. Они умоляли высшие силы дать им еще больше боли и иных физических страданий, и все ради того, чтобы повысить свои шансы на хороший исход в посмертии. Средневековье показывает, что наш привычный взгляд на здоровье и болезнь – далеко не единственно возможный. Недуг не всегда воспринимали как внезапную «поломку» механизма или, напротив, как страшного врага, что стремится завоевать цитадель нашего тела. Не каждый заболевший мечтал вылечиться, хотя многие действительно страстно желали этого. Наконец, не в каждом крупном городе была больница, и не в каждой больнице работали врачи. Но все эти различия не скрывают главного: того, что этих людей, как и нас, окружал постоянно меняющийся, непредсказуемый мир.

Стоит упомянуть о важной детали, которая касается многих обзорных работ об интересующем нас времени. Что мы имеем в виду, используя само слово «Средневековье»? Границы этого исторического периода, кажется, никогда не были определены четко. Говоря о периодизации Средневековья, ученые нередко используют метафоры. Например, эту эпоху сравнивают с масляным или бензиновым пятном в воде: оно все время расплывается, и невозможно точно установить, где оно заканчивается. Говоря о раннем Средневековье, мы то и дело обращаемся к последним векам Рима. Эта книга начнется с пространного рассказа об античной медицине, и я уверена, что без этих сведений невозможно рассуждать о медицине Средневековья. Самые базовые рамки Средних веков – с V по XV век, и у специалистов множество претензий к такому определению. Но даже если мы его принимаем, вопросы остаются. Это огромный исторический период, целое тысячелетие. Можно ли вообще говорить о «людях Средних веков»? Эти люди исповедовали разные религии (а внутри одной религии – ее разные ответвления), жили в регионах с разными правовыми системами и политическими институциями, и, в конце концов, с разным климатом. Они различались по статусу в обществе: много ли сходств мы найдем между придворной дамой и женой земледельца, между королем и монахом из отдаленной обители? Что это были за люди, чем они занимались, чего от них ожидали окружающие? Найти единый эталон «средневекового человека» и правда невозможно. Но историки и не ищут. Они заняты куда более захватывающей работой: находят в источниках детали множества жизней и пытаются выстроить из них объемную картину. Какой она будет, зависит от вопросов, которые поставил исследователь. Следить за работой ученых – все равно что смотреть в калейдоскоп. Из неких данных, уже известных или новых, всякий раз складываются разные, но неизменно яркие картины. Говоря о «человеке Средневековья», обычно имеют в виду именно это многообразие, а не единый стандарт. Именно в таком значении эти слова буду использовать и я.

В книге я постараюсь показать больше граней эпохи. Мы последуем за развитием медицинской теории, из которой за тысячелетия выросла сегодняшняя медицина – рациональная, доказательная, с ее высокими технологиями и статистикой. Чтобы увидеть разные этапы развития этого знания, потребуется заглянуть в древнегреческие святилища Асклепия и в арабские больницы-бимаристаны, в богатые дома, окруженные садом, и в жилища простых горожан, какую бы веру они ни исповедовали. При таком широком охвате материалов не избежать ошибок, поэтому я беру на себя всю ответственность за любые недочеты. Тем не менее риск оправдан: так мы увидим куда более полную картину. Некоторого «перекоса» в ней, увы, не избежать. Дело в самой специфике источников: позднее Средневековье оставило больше разнообразных памятников, чем раннее, а о представителях элит писали гораздо чаще, чем о простолюдинах.

Мы привыкли сравнивать людей далекого прошлого с нашими современниками: как правило, в свою пользу. Человечество действительно многого добилось. Не уходя далеко от темы здоровья и болезни, можно вспомнить, что мы живем в эпоху антибиотиков, роботов-хирургов и протезов, управляемых «силой мысли», то есть интерфейсами «мозг – компьютер». Заболевания, которые преследовали человека тысячелетиями, побеждены, как натуральная оспа. Многие болезни, не изжитые полностью, удается держать под контролем благодаря современным лекарствам. Ряд диагнозов, которые еще несколько десятилетий назад были бы приговором, сегодня требуют лишь соблюдения рутины. Даже моя близорукость столетия назад не оставила бы шансов на нормальную жизнь, а сегодня она – лишь досадная неприятность. Мы, современное человечество, смогли достичь успехов путем долгих поисков, бесконечного терпения и тяжелого монотонного труда множества людей. Блеск этих достижений искушает: в нем далекие периоды прошлого могут показаться «темными» и безысходными. Но картина меняется, стоит лишь заглянуть в исторические источники. Когда читаешь тексты, написанные людьми прошлого, когда почти слышишь их голоса – забываешь о своем положении на воображаемой лестнице прогресса. А когда узнаешь этих людей ближе – забываешь и о самой лестнице. Да, по сравнению с нами у них было гораздо меньше материальных возможностей. Но исторические памятники сохранили мысли и взгляды, и они не менее интересны, чем позиции наших современников. Мы, имеющие доступ к благам развитой медицины, – потомки тех, кто раз за разом искал помощи то у знахарей, то у святых, и не отчаивался даже в самые тяжелые годы.