Существовали и другие кланы, такие как клан читателей звезд, члены которого с давних времен служили в империи прорицателями, а еще клан духа, клан целителей и прочие. Каждый из кланов занимал определенную часть империи, обитая отдельно.
Мне было известно и о загадочном морском народе, жившем в глубинах Ледяного моря. Мама говорила, что их колдуны, не появляющиеся на поверхности, должно быть, самые сильные маги в империи. Морской народ спал глубоким сном в темноте каньона, и, пробудись он, содрогнулось бы все морское дно.
Бабушка утверждала, будто сотня морских колдунов могла в мгновение окна превратить целый континент в мертвое болото. Они двигались беззвучно, паря в воздухе, словно святящиеся белые духи, и не встречалось еще такого человека, которому довелось бы увидеть их настоящее обличье. В детстве они вызывали во мне настоящий ужас, но бабушка уверяла, что уже долгие годы морские колдуны не появлялись на Континенте льда.
В свитках Кодекса магии мое имя означало «черный город», а имя моего младшего брата – «мираж». Мы были рождены разными матерями нашему отцу, величайшему в истории правителю Империи льда. В Священной войне, которая шла два столетия назад, именно он практически полностью уничтожил все силы народа огня, что жил на противоположном берегу Ледяного моря. Однако для императорской семьи эта война прошла совсем не бесследно.
В десятилетнем сражении, унесшим бесчисленное количество жизней магов, прорицателей и мечников, погибли три моих старших брата и две сестры, и в нашей семье остались лишь два юных чародея – я и Ин Кунши. Отцу пришлось отправить лучших из наших магов к глубинам Ледяного моря, чтобы те сыскали поддержки у колдунов, но ни один из них не возвратился назад.
Я долго хранил воспоминания о бескрайнем заснеженном поле и глухих звуках падающих тел под безмолвным сводом небес. Невообразимый ужас в человеческих сердцах и непередаваемое отчаяние от вида гор трупов на грязном снегу – вот что сопровождало мои детские годы. Эта жуткая битва оставила незаживающую рану в памяти каждого человека, а в моей сохранился свист острого льда, заполнивший все вокруг, и охваченная пламенем земля.
Я помнил, как я, одетый в мягкую шубу из меха тысячелетней снежной лисы и сидя у печи, следил за суровым выражением на лице отца и печальным взглядом матери. Всякий раз, когда прибывало известие о смерти, я видел, как его статная фигура еле заметно вздрагивала, а из глаз мамы начинали катиться слезы. Красное пламя за окном, сопровождаемое отчаянными криками моих братьев и сестер, ярче всего горело в моих воспоминаниях из детства. Я долго слышал их вопли в своих снах, им не суждено было затихнуть. В такие дни, заставляя себя проснуться, я всегда встречал старое лицо бабушки. Она гладила меня по щеке теплой шершавой рукой и с улыбкой произносила:
– Мой принц, вы обязательно еще встретитесь, они ждут тебя.
– Я тоже скоро умру? – спрашивал я испуганно.
Она отвечала с улыбкой:
– Ка Со, ты – будущий император, куда уж тебе умирать.
Во время войны мне шел лишь девяносто девятый год, я был слишком юн, чтобы стать полноценным магом, поэтому мои воспоминания о той войне не так отчетливы. Когда я спрашивал о ней бабушку, она лишь с улыбкой отвечала:
– Мой милый принц, дождись, пока станешь императором, и тогда сам все узнаешь.
У моего брата воспоминаний о том времени и вовсе практически не осталось. Стоило мне упомянуть Священную войну, как он беззаботно растягивал губы в нахальной, но по-детски невинной улыбке.
– Всегда есть победитель и проигравший, таковы законы мира, брат. Не нужно слишком много думать об этом, – говорил он и, наклонившись, целовал меня в лоб.
Временами Ин Кунши казался мне слишком равнодушным ко всему, а иногда я видел в нем яркий огонь, страсть. Его сердце, в отличие от моего, не тревожили события прошлого, и обычно, когда я изучал записи о событиях Священной войны в заполненном свитками боковом зале, брат спал рядом или играл с призванными из льда львом или цилинем1. Он вовсе не вспоминал о прошлом.
– Брат, главное – это будущее и долгие годы, что ждут нас впереди, – говорил он.
После окончания войны Ши и я тридцать лет скитались по миру смертных. Все случилось, когда к концу битвы народ огня начал штурмовать стены Снежной крепости.
В моих воспоминаниях остались красные волосы и глаза эльфов из народа огня, яркие вспышки, заполнявшие небо, несметное число наших магов, погибавших в огне, и их боевой клич, пронзающий воздух. Я стоял на высокой башне городской стены, а ветер трепал полы моей одежды.
– Нас убьют, отец? – спросил я тогда императора.
Но он не ответил, лицо его было непроницаемым. В конце концов он просто покачал головой, медленно и твердо, и уверенность его была так же крепка, как лед Горы божеств.
В ту ночь нас с младшим братом вывезли из крепости сорок магов, облаченных в темные мантии. Уезжая прочь в карете, я не сводил взгляда с остававшейся позади крепости, и по моим щекам неожиданно потекли слезы.
Тогда сизое небо империи пронзил громкий рев единорога моей сестры, и Ши плотнее укутался в накидку из меха снежной лисы.
– Нас убьют, брат? – прошептал он.
Я посмотрел ему в глаза и крепко обнял:
– Нет, мы с тобой самые выдающиеся и сильные из божеств, Ши.
Все сорок магов, сопровождавшие нас, пали, не выжил никто. Дорога по обеим сторонам была завалена телами эльфов и магов, среди которых одно лицо показалось мне знакомым.
Цзи Цюань, милая девочка, что росла вместе со мной в Туманном лесу. Даже данная ей от природы великая сила не уберегла девочку от гибели на обрыве. Я видел, как из груди погибшей торчит красный трезубец, пригвоздивший ее тело к черному камню; ветер развевал ее серебристо-белые волосы и светлую мантию, и те колыхались в воздухе подобно лепесткам огромного серебристого цветка. Когда наша карета проезжала обрыв, ее хрустальные глаза все еще были открыты; казалось, они говорили мне:
– Ка Со, мой благородный принц, вы должны жить.
Последним павшим магом стал личный страж моего отца Кэ То. Это произошло, когда единорог, тянувший нашу карету, повалился наземь и мы выбрались наружу.
Кэ То стоял на коленях рядом с повозкой, а позади него истекали кровью тела трех колдунов из народа огня – я никогда прежде не видел такого алого цвета.
Страж провел по моей щеке и указал на горизонт перед нами:
– Ваше высочество, принц, впереди находится портал в мир людей, я больше не смогу вас защитить. – На его молодом, укрытом снежинками лице появилась слабая улыбка.
Я опустил взгляд на рану, оставленную в его груди мечом: из нее капля за каплей стекала белая кровь, заливая черную землю.
– Ка Со, мой будущий император, вы должны жить, мой дорогой принц, Ка Со… – произнес он, перед тем как его взгляд застыл навеки.
Я остался один на укрываемой снегом земле, сжимая в объятиях маленького Ин Кунши. Брат взял мое лицо в ладошки и спросил:
– Нас убьют, брат?
– Нет, старший брат тебя защитит, Ши, – произнес я, глядя на его юное личико. – Ты будешь жить долго-долго и станешь императором.
Зима наступила, и в Империи льда пошел первый снег.
В этом месте она длилась десять лет и каждый день нас накрывало снегопадом. За зимой сменяли друг друга мимолетные весна, лето и осень, вместе они длились всего лишь год, отчего жизнь в империи всегда ощущалась словно нескончаемая зима.
Я вскинул голову, устремив взгляд на густой падающий снег, и мне вспомнился Туманный лес – вот где он никогда не шел. Там сезоны не менялись, светило теплое солнце и погода всегда стояла такая, словно на дворе конец весны.
