И все же мы добрели.

Измученные и опусташеннын таким жёстким марафоном, кулями повалились прямо на песок у подножия первой скалы.

Золотая спираль звала дальше, манила идти в глубь гор, но мы решили устроить ночлег и жало словно услышав, успокоилось, оплетя мою руку и став сново тонким браслетом.

Я легла на бок, Соль повернулась ко мне лицом. Ей наверное было гораздо труднее в человеческом теле, но она не жаловалась, а я боялась спрашивать.

Сумерки постепенное уступали место ночи, но я ещё отчётливо видела девушку.

— Так вот как ты выглядишь по настоящему?

— Скорее всего. Я же себя не видела. Волосы вот только длинные были, красивые, как у тебя.

— Мы не похожи, у меня глаза карии и не большие, а у тебя синие, огромные! Ты намного красивее! — истинную правду сказала ей, не ощутив при этом и толики зависти.

Это же моя тетя. Моя кровь!

— Брось, мы все красивы когда молоды, а потом очень красивы, когда мудры и уже крайне шикарны, когда наконец познаем любовь к себе. Не всегда это осознаем. Я вот поняла, когда гусеницей стала. Считаю этот свой образ невообразимо очаровательно, роскошным!

Я приятно улыбнулась на эти слова. И хотела сказать, что она не повторима, но почувствовала сильный озноб, прокатившиеся по спине и лёгкое жжение одновременно. Попыталась дотянуться до крыльев, но руки скользнули по гладкой спине. Я неверяще крутилась, в поисках того, от чего отнекивалась ещё несколько часов назад, но уже успела привыкнуть.

Мои прекрасные синие крылышки!

Мечта детства! Они исчезли!

Я взглянула в то место, где была Луна и зажала рот руками, чтобы не заорать. Там было пусто.

— Да неужели сдержалась? Растешь! — легкая тяжесть на моем плече, привычно напомнила о том, что мой фамильяр всё ещё со мной.

Я вдохнула глубоко несколько раз, прочистила горло и гордо заявила.

— Я знаю, что ты от меня никуда не денешься, мне нечего боятся — Аааа!

Мой вопль разнесся, по ночным скалам, ударяясь наверное о каждую. Его подхватило ужасающее завывание неизвестного, голодного зверя.

На этот раз Луна поддержала меня своим писком. Затем мы обе заткнулись и уставились в пустыню, я же спиной прижалась к скале, понимая, что бежать нет смысла.

«Магия в накопителях!»

Вовремя спохватилась и уже через минуту окружила нас защитным контуром.

Стало менее страшно, но сердце колотилось, как язык в колокольчике. Луна прижалась свои тельцем, втыкаясь ворсинками в шею и мелко дрожала.

Бедненькая, никогда она ещё не была так напугана.

Я видимо уже стала привыкать к постоянным стрессам.

Так мне казалось, пока не увидела это!

К нам приближался настоящий монстр!

Чудовище на четырех лапах и с огромными клыками, виднеющими из под губы. С виду, он напоминал наших горных звероволков, но в холке был больше и шире.

Он не спешил, нюхал воздух и подбирался к нам пригибаясь к земле, аккуратно переставляя могучие лапы. Зверь знал, что нам не убежать от него и не спастись. И откуда только взялся? Ни я ни Калио не создавали такого существа, это я точно знала.

Он подошёл в притык к защитному куполу и широко разинул зубастую пасть. С языка струйкой потекла вязкая слюна с хороший ручей.

— Пошёл! Пошел вон отсюда! — бесстрашно заорала я, махая рукой.

Тварина спрятала свой оскал и даже выглядела озадаченной. Видимо удивилась, что еда ей не рада. Это предало мне храбрости, от чего я усилила свои вопли.

— Вали в свои горы и жри там других! Мы не вкусные!. Уходи! Фу!

Я кинула камень, но он попал в защитную оболочку и отрекошетив, едва не угодил мне в лоб.

Соль предательски исчезла, оставив мне разборки.

Существо завиляло мощным хвостом и поставило лапы на наш контур.

Выглядело впечатляюще. Пожалуй в таком положении он выше меня ростом.

Дальше звероволк творил какие-то непотребства, желая нам толи понравится, толи испугать ещё больше.

Он лизал оболочку, скулил и шкрёбся, доводя меня до ужаса, своими массивными когтями, с мой средний палец каждый. Хвостом раскидал песок, запылив свою светлую шкуру. Ложился и перекатывался, показывая белое брюхо и при этом лукаво поглчдывая. Когда уставал, то ложился лобастой головой на лапы и пристально на меня смотрел, с примесью дикой тоски.

Жуть!

Я в перерывах этих цирковых выступлений, периодически кричала, в надежде прогнать его, но всё было тщетно.

Под конец я расплакалась.

— Прошу тебя уйди, я тебя очень боюсь, ты страшный. — всхлипывала я.

— А ещё ты испугал мою гусеницу, она постоянно молчит и не откликается на мой зов.

Слезы по моим щекам текли ручьем, а чудище слушало, словно оценивая и склоняла голову то в одну, то в другую сторону.

И вдруг он подскачил на лапы и поплелся к соседней скалы. Останавливался и с надеждой оглядывался, но каждый раз я ему говорила.

— Иди, иди. Я не вкусная.

Он ушел, а я вновь легла на песок. На подстилке материлизовалась Луна, видимо не могла меня оставит. Она едва шевелила ворсинками, но говорить отказывалась, отворачивая от меня зелёную мордочку.

— Прости Луна, это я тебя втянула в очередную передрягу. Мы выберемся, вот посмотришь.

Она вдруг тзошнуламь в дугу и прямо у меня на глазах превратилась в кокон. Который начал быстро расти. Через минуту он бал с человеческий рост и изнутри послышался хороктерный стук. Я сново камнем обстучала края и уже более ловко отбила большой кусок. Из него вылезла уже девушка.

— Быстро ты! — удивилась я — И часа гусеницей не побыла.

От удивления происходящих чудес, я отошла быстро и порадовалась лишь одному, что мои брюки и бандаж остались на Луне, видимо исчезала только магия.

Мы вновь улеглись, решив попытаться отдохнуть. Ведь завтра нужно принимать новые решения. Соль уснула сразу же, а я некоторое время прислушивалась к звукам из вне, а потом сосредоточилась на дыхании Луны и тоже незаметно задремала.

А утром с нами опять произошли метаморфозы.

Очнулась я с крыльями, а рядом лежала гусеница, которая на моих глаза вновь окуклила ь и опять стала девушкой.

Дважды в день! Не повезло ей.

Порадовало то, что мой магический ресурс был восстановлен и даже накопители наполнены. А вот Луна так и оставалась просто человеком, без капельки так нужной нам здесь энергии.

Странно почему так?

— Ты в этой ипостасии проводишь около часа, утром и вечером. Может потому что ты фамильяр?

— Не имею представления. — развела руками Соль.

После ночного стресса она была подавленной, но довольно быстро стала приходить в себя и оглядываться по сторонам.

— Нам нужно поесть, если я потрачу магию на одежду, то останется лишь на контур. — убеждала я Соль в том, что нет смысла магичить ей тряпки.

Моя рубашка сново была на мне, целая и невредимая, а на Луне ни нитки.

— Но это так не гегеенично. — вяло засопротивлялась девушка, понимая правильность моей логики.

Я всё же сжалилась и отдала ей бандаж, спрятать грудь и свои брюки. Сама осталась в рубашке до середины бедра и трусах. Вид у нас был весьма колоритный.

Зато я преобразовала найденные наросты лишайника в шикарное рагу, а большой камень в курдюк с водой.

Хорошо всё же быть волшебницей! Обычному человеку здесь не выжить! Это не Хира!

Когда мы подкрепились, то решили продолжить наш путь. Но тут выяснилось, что моё жало не работает.

Что я только не пробовала, какие воспоминания не вплетала. Оно лишь висело браслетом и не проявляло ни жизни, ни активности.

Я была в полном отчаянии и заметалась, стуча кулаком по скале.

— А ну прекрати паниковать клуша! — привела меня в чувство Луна. — Здесь многое повторяется по часам, а значит и жало твоё сработает в определенное время. Вспоминай когда ты его включила?

Я задумалась, припоминая наш вчерашний день.

— Час я приходила в себя, да тебя из кокона доставала. Потом мы сидели болтали, решали что нам делать, одежду магичили. Это ещё примерно часа два.