Несложно обмануть того,

кто хочет быть обманутым.

За какое время вся кровь, подгоняемая сердцем человека, может полностью вытечь из тела, пока насос в грудной клетке окончательно не прекратит свою работу? Пожалуй, это зависит от объема повреждения сосудов, которые и «дали течь». Эта мысль пришла ему в голову теплым, летним вечером. Он попытался быстро выполнить подобный анатомически-математический расчет, но математик из него всегда был никудышный. Будь у него под рукой карандаш и листок бумаги… Хотя это уже не столь важно. Разве теперь имеют значения те минуты или даже секунды, которые он смог бы для себя насчитать? И что бы они ему дали? Лишнее мгновение для рассуждений о сущности бытия… Какой бред! Он ухмыльнулся. Чем скорее, тем лучше. В другой ситуации, к примеру, в автомобильной аварии или при нападении грабителей в людном месте такой пустяковый «объем повреждения сосудов» вселил бы надежду, что помощь поспеет вовремя. Возможно, обошлось бы даже без вливания донорской крови. Но не в этой ситуации. Лишь время тянется. Мучительно. Нет, не больно, а именно мучительно. И как-то до смеха нудно.

Как хочется закурить. А еще бы бутылочку светлого пива…

Они познакомились прошлой осенью.

Молодой, талантливый и весьма перспективный художник Александр Харитонов, работая третий год в рекламной компании дизайнером, наконец смог организовать первую скромную выставку своих работ. Агента он подыскал среди коллег-рекламщиков. Преимущественно Саша писал портреты. Его вдохновлял любой встречный человек в городе, и именно по этой причине он не покупал автомобиль, хотя мог позволить себе его еще в прошлом году: в рекламной компании его талант оценили по достоинству, обеспечив ему стабильный карьерный рост.

Он любил метро. Столько разных людей, которые словно кричат ему: нарисуй нас! Запечатлей на бумаге наши лица, чтобы потом перенести их на холст! Вот девчонка с рыжими дредами и выбритым виском: пока она сидела напротив, Саша успел сделать набросок, не упустив таких деталей, как три золотых сережки в виде колечек в хряще уха и круглые зеркальные очки, поднятые надо лбом. Девушка играла в игру на телефоне. Александр разглядел розу, вытатуированную на ее предплечье, но до рук в его художестве не дошло: девушка сошла с поезда раньше него на три остановки. За эти самые три остановки он успел нарисовать очертания лица молодого человека, судя по униформе – охранника, который то и дело ронял на грудь голову, закрывая свои сонные глаза. Саша улыбнулся, закрыл блокнот и вышел на своей станции.

Ему было двадцать шесть лет. Для парня его социального положения было большим успехом достигнуть того, что он имел в его годы. Матери он лишился очень рано, он почти не помнил ее. Воспитывал его отец, который с каждым годом все больше и больше спивался. Последний раз Саша видел его два года назад, когда тот, прознав, что сын стал неплохо зарабатывать, попросил у него денег. Саша дал ему немного, но пожалел об этом уже через неделю, когда папаша пришел просить повторно. Тогда он не без зазрения совести выставил отца-алкоголика за порог, и больше тот к нему не являлся.

Харитонов снимал большую квартиру-студию, больше напоминающую лофт, в которой мог и жить, и работать. Его холостяцкий лофт частенько посещал Иван – его лучший друг, с которым он познакомился еще в университете. Иван был фотографом, не таким удачным, как Саша – дизайнером, но он не особо переживал по этому поводу, потому что в свои двадцать пять он все еще жил с родителями, которые полностью его обеспечивали, совершенно в том не упрекая. Весьма удобно для инфантильной натуры.

Собрав шестнадцать своих лучших, на его взгляд, картин, Александр, не без помощи своих работодателей, устроил выставку. Людей пришло не особо много: это были коллеги, университетские друзья, все так или иначе связанные с художественной деятельностью, конечно же, Иван и его родители. А еще она.

Саша спрашивал своих знакомых гостей о девушке с каштановыми волосами, что были ей по плечо. На ней был надет деловой серый костюм, а из-под брюк выглядывали черные остроносые туфли на очень высоком каблуке. Сама девушка была небольшого роста. Солнцезащитные очки были подняты, сдерживая густые волосы за ушами. Никто из приглашенных Александра не знал этой девушки. Она пришла сама по себе, одна, на его выставку.

Конечно же, он познакомился с ней. Ваня любопытно наблюдал со стороны и высмеивал неловкость своего творческого до мозга костей друга.

– Мне очень нравятся эти портреты, – сказала девушка, – кто автор?

Саша закивал головой, скромно улыбнулся и сказал:

– Я…

– Ого! Ничего себе! – восхитилась девушка. – Да вы – талант! Меня зовут Ольга. Донцова Ольга, – она протянула ему руку.

– Александр Харитонов. Можно просто – Саша.

Саша весь вечер увлеченно рассказывал неизвестной гостье истории своих картин, водил ее от холста к холсту, любуясь ее по-детски наивным и таким притягательным взглядом.

– Я никогда не видел тебя таким придурковатым, – не без смеха после сказал ему Иван. – Честно, я маме в детском саду так не хвастался своими рисунками, как ты сегодня этой Ольге.

– Зато завтра вечером мы идем в кафе! – довольно ответил Александр, не обратив внимания на издевки друга.

– Наш Шурик идет на свидание? – удивился Иван. – Поздравляю, брат! Провести тебе краткий курс правил общения с противоположным полом?

Еще со времен университета Ваня был любимчиком девушек: высокий, светловолосый, до смазливости симпатичный парень, который все студенческие годы исправно посещал тренажерный зал, при этом он был весьма харизматичным и раскованным, а потому не жаловался на нехватку внимания к своей персоне от женской половины универа. Саша внешне во многом был похож на Ивана: у него тоже были светло-русые волосы, он увлекался спортом, был, даже чуть коренастее, чем Иван, потому как ростом немного уступал ему. Но каждую свободную минуту, в отличии от друга, он стремился провести с кистью в руке. И не только потому, что он жить без рисования не мог, а еще и потому, что Саша знал, что кроме как на самого себя, ему рассчитывать больше было не на кого: учебу он оплачивал самостоятельно, подрабатывая на любой подвернувшейся работе, а первую картину он продал уже в девятнадцать лет. Но сделал это он не ради выгоды, а ради самоутверждения: ему было необходимо осознание того, что его талант востребован, что он не зря посвятил себя искусству и не «занимается фигней», как часто высказывал ему отец. У Ивана все было иначе: на один факультет с Александром он попал не столько для того, чтобы обрести профессию, сколько для того, чтобы погрузится в свое хобби целиком. О зарабатывании на жизнь он толком никогда и не задумывался.

Но прошли годы. Свою физическую форму Иван хоть и старался поддерживать, посещая спортзал раз в неделю, ему все же не особо это удавалось, потому как после тренировки он мог купить несколько банок пива и заглянуть с ними в гости к Сане, который, в отличии от друга, не утратил привычки следить за собой.

Однако все изменилось после той выставки, а именно – после знакомства с Ольгой. Последние отношения у Саши были почти три года назад, когда его, только устроившегося на постоянную работу в агентство выпускника университета, бросила девушка, с которой он встречался полгода. Ее не устраивало его финансовое положение, а продавая за бесценок свои единичные картины в интернете, обеспечить ее так, как она того хотела, он, увы, не мог. Только теперь он понял, что все же не «увы», а «к счастью».

Ольга была другой. Она работала флористом в небольшом цветочном магазине, снимала скромное жилье, ездила на велосипеде. Деловой костюм на выставку Саши она надела потому, что была в тот день выходная, а в выходной день она предпочитала носить именно деловой стиль. Она не смогла эту привычку до конца объяснить Саше на первом свидании, на которое пришла в сарафане в цветочек на тонких бретелях. Так он окончательно для себя понял, что женской логики не существует.