Возвели ее в те давние и славные времена, когда люди жили в единой империи со столицей в Безарионе, а ее правители могли себе позволить собрать в одном месте тысячи работников и привлечь к делу десятки магов. Тогда за какую-то дюжину лет поверхность степи избороздили глубокие рвы, поднялись валы, а стратегически важные направления перекрыли форты.

За истекшие столетия империя распалась на десятки враждующих государств. Рвы несколько оплыли, валы стали пониже, а некоторые из фортов превратились в развалины. Но, несмотря на это, Стена смотрелась величественно. Издалека она напоминала горный хребет, не хватало только снежных шапок на вершинах.

Места вдоль валов были густо населены. Через каждые несколько миль попадались деревни, так что ночи путешественники проводили под крышей. Днем их то и дело останавливали, чтобы расспросить о том, что творится в Терсалиме. Приходилось врать, рассказывать о том, что столицу империи они объехали. В обмане с охотой упражнялся Гундихар.

Ктари вел себя спокойно, убежать или сотворить какую-либо пакость не пытался. Несмотря на это, его все время держали под присмотром, а на ночь всегда связывали. На вопросы он по-прежнему отказывался отвечать. Стоически переносил насмешки Пьяного Мага, выбравшего островитянина мишенью для острот.

День шел за днем, а ничего не менялось, разве что деревни встречались реже и реже. Бенеш почти все время выглядел мрачным, чаще и чаще листал книги. Саттия казалась подавленной, монотонная дорога утомляла ее. Олен радовался, что держит меч в ножнах и что видит обычные сны. А гном с Пьяным Магом искали любую возможность, чтобы выпить и побуянить.

Через десять дней после выезда из Терсалима ночевать пришлось на сторожевом посту, где гарнизоном стояли три десятка всадников. После ужина Гундихар и Согалис улизнули из отведенной для гостей комнаты, а на рассвете выяснилось, что оба не в состоянии влезть в седло. Бенеш потратил полчаса на то, чтобы составить заклинание от опьянения, а затем испытал его.

Эффект превзошел ожидания — оба выпивохи мгновенно протрезвели, но зато впали в жуткое похмелье. Пришлось ученику мага снова шевелить мозгами и шуршать страницами.

Рыжему в этих местах не особенно нравилось, он явно скучал по родному лесу. Поглядывал на спутников с неодобрением, пару раз будил всех, распевая посреди ночи тоскливые кошачьи песни.

Закончился солнцеед, наступил листень. Осень, давно хозяйничавшая в северных землях, добралась и до Серебряной империи. Подул ледяной ветер, трава в степи начала желтеть, а ночи стали холодными. А потом на несколько дней зарядили дожди, так что тракт раскис, превратился в полосу грязи.

Непогода ушла, и снова выглянуло солнышко, но не жаркое летнее, а неяркое осеннее. Обжитые места сменились безлюдными, с тракта след повернул на заброшенную дорогу, в дикую степь. На восточном горизонте блеснули и начали расти отроги Опорных гор, а через четыре дня намозолившая глаза Стена взяла и закончилась. Сошли на нет рвы и валы, остался только одинокий форт с реющим над ним черно-синим флагом.

В форте на Олена и остальных посмотрели как на сумасшедших, сообщили, что дальше лежат дикие земли, где встречаются только кочевые орки, и посоветовали повернуть назад. Ну а услышав, что безумцы твердо намерены продолжить дорогу, пожали плечами.

— Вот, теперь начинается моя работа, — гордо заявил Пьяный Маг, когда форт скрылся за горизонтом и потянулась плоская, точно доска, степь. — Только тут я чувствую себя как дома, а всякие стены и потолки душат меня! О-хо!

— Да ну? — хмыкнула Саттия. — Напиваться они тебе не мешают.

— Именно! — приосанился проводник. — Моя тонкая, чувствительная натура не в силах вынести ограничений, вот я и пью! А здесь я вдыхаю одуряющий запах свободы и не нуждаюсь в выпивке!

— Хорошо если так, — сказал Олен. — Как думаешь, куда направляется этот тип?

Орк, судя по всему, не подозревал, что за ним гонятся. Ехал прямо, не путал и не прятал след. Лошадей у него было две, время от времени он пересаживался, и опережал погоню на несколько суток.

— Хм… — Пьяный Маг выразительно подвигал бровями. — К югу от этих мест, вокруг Желтого озера, лежат земли рода Белого Волка, на западе, вдоль Стены, разбросаны кочевья орков, чьим тотемом является Серая Мышь, а вот на юго-востоке… насколько известно мне, там нет ничьих пастбищ… разве что южнее, там, где с гор стекают многочисленные ручьи…

Из этих мест Опорные горы видны были во всей красе. Хребты вздымались над степью подобно черной исполинской волне с белой верхушкой. Зеленели на их склонах леса, над первой горной цепью поднималась вторая, еще более высокая, у чьих вершин постоянно клубились облака.

— То есть, проще говоря, ты не знаешь? — поинтересовалась Саттия.

— Ну, наверно так, — без охоты признал проводник. — Да только никто этого не знает! В чужую голову не заглянешь!

— Что верно, то верно, — кивнул Олен.

Ближе к вечеру начали попадаться холмы, а перед закатом, когда солнце коснулось боком горизонта, на южном горизонте показались несколько всадников.

— Орки, — Пьяный Маг приложил ладонь ко лбу. — По законам степной вежливости надо остановиться и подождать…

— Как скажешь, — Олен придержал Кусаку, за ним встали остальные. Рыжий уселся и принялся умываться.

Степняки, а их оказалось трое, решительно поскакали навстречу. Стали различимы цветастые попоны на спинах изящных коней, сабли и арканы на поясах, украшенные бахромой седла. Примерно за полмили орки придержали лошадей, и остаток расстояния проехали шагом.

На широких плечах у всех троих висели безрукавки из серой шерсти, на груди и руках темнели узоры татуировки. Глаза с вертикальным зрачком, похожие на звериные, смотрели с удивлением. Наибольшее изумление вызывал гном верхом на муле.

— И чего уставились? — прошипел Гундихар, воинственно топорща бороду. — Если драки хотят, то это легко.

— Шаб бахир![14] — сказал один из орков, в чьих черных волосах блестели нити седины, а лицо покрывали морщины.

— Шаб бахир! — ответил проводник. — Мо ватре ди вастри а дахинья.[15]

— Шамо ба забан оркски?[16] — улыбнулся седой, и обрушил на Пьяного Мага настоящий град вопросов. Тот принялся отвечать, яростно жестикулируя.

— Интересно, о чем разговор? — осведомилась Саттия. — Руку даю на отсечение, что этот зеленоглазый нас в рабство продает.

— Тебя бы продал, — неожиданно отозвался проводник. — Да только, боюсь, во всей степи столько золота не найдется.

К удивлению Олена, девушка лишь сердито нахмурилась, но ничего не сказала.

— Они спросили, куда мы едем, — сказал Пьяный Маг. — Я ответил, что следуем дорогой чести. Это значит, что гонимся за кровным врагом. Ведь тот тип, что взял кольцо, может считаться врагом?

— Наверно, клянусь Селитой, — Олен пожал плечами. — И что, твой ответ их устроил?

— Конечно. Они обрадовались и пригласили нас в гости. А отказаться нельзя. После отказа весь род Белого Волка обидится на нас.

— А далеко ехать? — спросил Гундихар.

— Да нет, миль пять к югу, — Пьяный Маг махнул рукой в сторону одного из холмов. — Там встала на ночлег их семья.

— Ну, раз нельзя отказаться, то поехали, — кивнул Олен. — Надеюсь, утром нас отпустят?

— Конечно, — проводник повернулся к оркам и залопотал что-то на их наречии. Степняки заулыбались и принялись разворачивать коней.

— Эй, Согалис, — окликнула Саттия, когда все дружно поскакали на юг, — а ты умеешь читать их татуировки?

— Само собой. Это первое, чему нужно выучиться, если хочешь выжить в степи. Рисунок скажет тебе, кто перед тобой и как себя с ним вести. Вон те завитушки на плечах седого, вон, видишь, торчат из-под безрукавки! Каждая обозначает одного ребенка, на правом — мальчика, на левом — девочку.