Как выбираться?

Я же практически в капкане!

Так… Уфф… Сейчас…

Медленно снимаю с него ногу. Тим беспокойно ёрзает щекой по подушке. Когда он наконец замирает, спускаю на пол одну ногу, потом вторую. Осторожно вывернувшись из его рук, сползаю с кровати.

Лицо Тимофея уже не кажется безмятежным. Ресницы начинают трепыхаться.

Медленно пячусь от кровати. К счастью, Тим не просыпается. Собираю с пола свои вещи. Потом достаю ключи из кармана его штанов и почти беззвучно открываю замок. Оставив ключ в двери, выскальзываю в коридор. На секунду замираю, переводя дух. Потом на цыпочках бегу мимо комнат остальных футболистов. Босиком, в топе и трусиках.

На дверях мелькают таблички с фамилиями: Корнилов, Лобов, Ворошилов… Меня душит неконтролируемый смех. Потому что… Да потому, что это всё несусветная дичь и самая безбашенная выходка в моей жизни.

Возле окна я быстро одеваюсь и вылезаю на улицу. Низко пригибаясь, добегаю до забора. Карабкаюсь на него, ломая ногти.

Врубаю телефон. Время – пять утра. Проигнорировав посыпавшиеся смски, набираю Илье.

– Рик, слава Богу! – восклицает он. – Мы уже хотели бить тревогу.

Как-то долго они собирались… Меня за это время могли расчленить и вывезти из страны.

– Я выбралась, – роняю сухо.

– Хорошо. Сейчас подъеду.

С полкилометра иду пешком. Без конца трогаю губы. На них словно какой-то след остался…

Машина Ильи уже на месте. Сажусь вперёд. Зоя спит на заднем сиденье, свернувшись калачиком. Хороша подруга… От переживаний уснула, походу.

Илья пытается меня обнять.

– Ты как? Что там случилось? Тебя никто не тронул?

– Отстань, – отпихиваю его. – Поехали уже.

– А чё там было-то? – психует он.

Молчу. Всё, что там было, нужно проанализировать в полнейшей тишине.

Закрыв глаза, погружаюсь в этот анализ.

***

Кажется, меня на какое-то время выключает. Но я тут же включаюсь обратно, когда машина останавливается. Тру глаза. За окном – пост охраны перед спортбазой.

Перевожу взгляд на Илью, он хмуро смотрит вперёд. Обиделся.

– Ладно… – распахиваю дверь. – Отвези Зою домой.

– Как скажешь, – буркает он.

– Пока.

– Пока, Эрика, – раздражённо произносит он, выделяя каждую букву.

Закатываю глаза и выхожу из машины.

Ботанов Илья – сын друга моего отца. Нас заочно поженили ещё в детстве. Кто ж знал, что я вырасту такой разборчивой и отвергну такого жениха?

Но Илья продолжает за мной бегать, хоть и остаётся во френд-зоне. Мне удобно, что он рядом и не задаёт лишних вопросов. Ему удобно, что отец не отправляет его в Лондон, потому что Илья кормит его байками о скорой свадьбе со мной. В Лондон он совсем не хочет.

Салютую охране на проходной, и меня пропускают. Иду сразу в главный корпус, в свою комнату. Залезаю под душ, тщательно тру тело щёткой. Хочется смыть с себя и запах Тимофея, и ощущения от его прикосновений. Не выходит.

Даже после того, как надеваю свежую одежду и высушиваю волосы феном, мне всё равно мерещится его запах.

И губы саднит, как бы я их не тёрла.

Да что ж такое?

Выглянув из комнаты, убеждаюсь, что моего отца нет на горизонте. Не хочу попадаться ему на глаза. Во время турниров он немножечко невменяем. Футбольный шизик.

Захожу в столовую. Тут никого. Выпиваю компот. Поднимаюсь на третий этаж, заглядываю в переговорную, потом в комнату для отдыха. Большая часть команды рубится в приставку. Мой брат тоже тут. Сидит на диване, что-то разглядывает в телефоне.

Подхожу к бильярдному столу, хватаю шар и кричу брату:

– Эй, Ден, лови!

И тут же кидаю в него шар. Он поднимает глаза, слепо смотрит на приближающийся шар и смахивает его рукой чисто по инерции. Тяжёлый бильярдный шар с грохотом падает на пол. Все оборачиваются на нас.

– Эрика, ты долбанулась? – взрывается Денис, вскакивая с дивана.

– Нет, я реакцию твою проверяла. Или зрение, – злобно скалюсь я.

– Ден, дай ей антиозверин, что ли. Может, у неё ПМС? Илюха не дорабатывает, – стебутся парни.

– Заглохните, – Ден падает обратно на диван. – Сестра моя всё-таки. Иди сюда, – подзывает меня.

Уперев руки в бока, подхожу.

– Ты ещё плакаты развесь, Рика!.. – тихо шипит брат. – Какого хрена ты делаешь?

– Плакаты? Слушай, а идея просто супер. Так и сделаю.

– Стоять! – хватает меня за пояс шорт и заставляет сесть. – Мы же договорились, Рик. Не начинай, пожалуйста.

И голос у него такой… такой искренний, добрый. Брат больше ни с кем так не говорит.

– Мы не договорились, Денис, – тихо шепчу в ответ. – Ты должен признаться во всём отцу. Твоё зрение падает.

– Ага. Супер! Геворг тут же вылетит с работы за то, что скрыл от отца результаты последнего МРТ. Тебе нашего врача не жалко?

– Жалко, – твёрдо смотрю ему в глаза. – Но твоё зрение для меня важнее. Пока ещё можно остановить этот процесс, надо начинать лечение.

– После турнира и начну.

– Тебе противопоказана нагрузка, дурак ты ненормальный! – шиплю ему в ухо. – Ещё один удар по голове – и всё. Привет, трость или собака-поводырь. Хочешь?

– Чего ты там в интернете начиталась? – злится Ден. – Всё нормально с моими глазами!

Но это неправда. Денис много раз получал по голове. Не раз неудачно падал. Последний удар, полученный во время драки с Тимофеем, вызвал кровоизлияние в сетчатке глаза. Остановить процесс можно. Если действовать быстро, то лечение займёт всего несколько месяцев. А вот если затянуть, то брат может ослепнуть.

Но как этого дурака вразумить?

Парни поглядывают на нас, пытаются прислушаться к разговору.

– Всё, иди отсюда, Рика, – выпроваживает меня Ден. – И перестань ходить здесь в своих бл*дских шортах.

– Пусть ходит! Нам нравится! – выкрикивает наш вратарь.

Команда дружно ржёт и улюлюкает. Идиоты.

– А куда идти? К отцу? – с сарказмом уточняю у брата. – Ладно, как скажешь.

Вылетаю из комнаты. Ден догоняет в коридоре.

– Рика, это уже перебор. Чё ты лезешь не в своё дело?! – психует он. – Занимайся своими, понятно? Это, бл*ть, мои глаза и мои проблемы! Ты не мама! Далеко не она! Отстань! Поняла?

– Поняла…

Слёзы обжигают глаза. Губы начинают дрожать.

– Ох, блин… Рик, ну перестань.

Денис тут же обнимает меня.

– Прости-прости-прости… Я просто вспылил… Ты очень похожа на маму. И спасибо, что обо мне заботишься. Обещаю, что сразу после матча лягу в больницу. Я должен привести наших в ЮФЛ! Ты же сама всё понимаешь.

Часто киваю, уткнувшись носом в его плечо.

Понимаю.

Если Денис откажется от турнира, то, скорее всего, победит «Феникс».

Отец ему такое никогда не простит. Папа просто выкинет его из команды. Спишет со счетов как инвалида. А ведь Денис живёт футболом…

Брат хочет взять отпуск после матча и укатить в Швейцарию. Там по-тихому сделать операцию на глазах. План, конечно, хороший, но… Непонятно, чем этот матч может закончиться.

Я с дрожью вспоминаю их драку с Тимофеем. Думала, они друг друга просто убьют.

Денис отстраняется, берёт моё лицо в ладони.

– Ну ты как, в порядке? – стирает слёзы с моих щёк. – Не будешь отцу говорить?

– Не буду.

– Умница, – чмокает в лоб и на секунду вновь прижимает к себе.

Его объятья – это как обнять маму. Так же тепло.

Он уходит обратно в игровую, а я прижимаюсь к стене спиной и сползаю на корточки. На эмоциях плачу ещё несколько минут. Потом вытираю слёзы. Хватит. Слёзы – вещь бесполезная.

В общем, вариантов нет. Надо как-то выводить соперников из строя.

Услышав голос отца, подскакиваю и прячусь за огромный фикус. Папа говорит с кем-то по телефону, направляясь в переговорную.

– Да, антидопинговое агентство пожалует ко всем… Да пофиг им, что тесты уже брали… Сказали, что перед финалом это обязательно…

Дверь в переговорную закрывается.

Хм… Допинг, значит. Тут есть, над чем подумать.