Тим внимательно вглядывается в моё лицо, а я разглядываю его. Казалось бы, я прекрасно изучила этого человека, но сейчас внезапно отмечаю новые детали. Глаза у него не серо-голубые, а серо-зелёные. А ободок вокруг зрачка отливает синим. Невероятное сочетание.

Ресницы тёмные и пушистые. И брови тоже тёмные, хотя сам парень светло-русый.

Пару месяцев назад он был массивнее, а сейчас будто бы потерял вес, и тело стало рельефнее.

Пауза между нами затягивается, атмосфера становится тяжёлой и какой-то липкой.

– Не хочешь надеть футболку? – внезапно вырывается у меня.

Тим расплывается в самодовольной широкой улыбке.

– Смущаю?

– Так какое имя ты мне дашь? – быстро съезжаю.

– У меня много вариантов. Выберешь?

– Давай.

– Фанатка, голубоглазка, родинка, карамелька…

– Карамелька? – фыркаю я.

– Да, мне тоже нравится. Будешь Карамелькой.

– Нет, мне не нравится.

– А мне пофигу. Двигайся, Карамелька.

– Куда двигаться? – просаживается мой голос.

Тим встаёт и приближается к кровати. Бесцеремонно сдвигает меня к краю и ложится рядом. Огромных трудов мне стоит не вскочить и не рвануть к двери. Это уже перебор!

Какого чёрта ты делаешь, Рика?

Он тоже ложится набок лицом ко мне. Наши лица непозволительно близко. Тим усмехается.

– А ты красивая, Карамелька.

Подносит руку к моему лицу, убирает прядку волос за ухо. Ведёт подушечкой пальца по щеке к уголку губ, потом проводит под нижней губой.

Вот теперь мне совсем не до шуток. Нужно наконец определиться. Какой план, Рика? Ты попала к нему в руки. В его комнату. Хорошо, с этим ты справилась. Что дальше?

Самое очевидное – это сближение. Если он влюбится в меня, то будет проще. А он вообще способен влюбиться?

Уворачиваюсь от его осторожных прикосновений и отодвигаюсь. Кладу голову на подушку и чувствую свежий аромат. Невольно вдыхаю глубже. Улавливаю оттенки запахов: мужской парфюм или дезодорант, солоноватый пот… Так приятно пахнет, что хочется воткнуться в подушку носом.

Ненормальная… Боже!

Тим тоже кладёт голову на край подушки. Кровать узкая, мы почти соприкасаемся телами.

– Почему карамелька?

– Так от тебя пахнет. Карамелькой.

Придвигается ближе. Грудной клеткой задевает мою грудь. Его ладонь ложится на мои рёбра. Кожу обжигает от этого прикосновения.

Опасный ты тип, бывший Номер один. Мои мозги немного поплыли рядом с тобой.

– Будешь меня насиловать? – с вызовом смотрю ему в глаза.

– А ты меня?

Прыскаю от смеха. Тим вновь широко улыбается.

– Нет, я не собираюсь надругаться над тобой, Тим, – хлопаю его по плечу. – Ты не в моём вкусе.

– Да ты что? – искренне изумляется он. – А кто в твоём? Такие, как Гольдман?

– Может быть, – пожимаю плечами. – Ден – он… красавчик, вообще-то.

Тимофей перестаёт улыбаться. Желваки на его скулах ходят ходуном.

– Гольдман хотя бы знает о твоём существовании?

– Это неважно. Я лишь сказала, что он, может быть, в моём вкусе.

– Ясно. Чокнутая фанатка, как я и думал.

– У тебя ведь тоже наверняка есть фанатки.

– Есть, – вновь ухмыляется Тим. – И немало.

Ох, да знаю я! Регулярно тусуюсь в их фан-группе. Тамошние девчонки готовы фотки своих сисек размещать, лишь бы команда заценила. Особенно Тим. Курицы глупые… У «ФКИГ» таких тоже тьма.

– Ну раз я не в твоём вкусе и сладкого изнасилования не будет, – говорит он, переворачиваясь на спину, – тогда спи. Разбужу в семь. Тренер как раз вернётся.

– Ты сдашь меня тренеру? – фыркаю я.

– Ага, – закрывает глаза. – Столяров наверняка свяжется с твоими предками. Они заплатят штраф за разбитое окно. Ну и компенсацию за моральный ущерб тоже. У нас адвокат – профи, он на этом собаку съел.

– А что за моральный ущерб? Я так задела твои чувства? – смеюсь, скрывая возмущение.

– Он там разберётся, за что можно нагнуть. Не парься.

Гад какой.

Но к Столярову мне никак нельзя. Надо выбираться отсюда.

– Выключи свет, я хочу снять джинсы и лечь под одеяло, – говорю небрежным тоном.

Тимофей открывает глаза и переводит на меня ощутимо потяжелевший взгляд.

– Будешь раздеваться? – ползут вверх его брови.

– Да. Чтобы лечь под одеяло, – выразительно повторяю я.

Он встаёт и подходит к комоду. Свет выключать не торопится.

Лёжа на спине, расстёгиваю пуговицу, ширинку. Приподняв бёдра, стягиваю джинсы. Под ними у меня довольно скромные трусики-шорты. Люди по улицам ходят в более откровенном виде.

Ныряю под одеяло. Тим гасит свет. Теперь я вижу лишь его размытый силуэт.

– А ты не собираешься снимать штаны?

– Собираюсь.

Шорох одежды… Матрас прогибается от тяжести его тела. Чувствую горячее дыхание на губах и подбородке. Потом касание ладони к щеке.

Примерно через час начнёт светать. Нужно продержаться этот час и заставить его уснуть.

Ловлю его руку, убираю от своего лица.

– Карамелька, зачем ты это сделала? Неужели настолько фанатеешь от Золотых?

– Я считаю, что они должны победить в региональных. Золото им, серебро вам. Всё честно.

– Нечестно. Кто чего достоин станет понятно по итогу матча. Мы тоже претендуем и на золото, и на выход в ЮФЛ. А потом и в РПЛ.

– Мечтать не вредно!

– Согласен. Знаешь, о чём я сейчас мечтаю?

– О чём?

– О твоих губах, – произносит хрипло.

Ой…

Его дыхание становится ещё жарче. Наши тела соприкасаются.

Мне кажется, он сейчас меня поцелует. И плевать ему, что я не согласна.

Выставляю ладонь перед лицом, и её тут же касаются губы Тимофея. Он покрывает поцелуями всю ладошку.

– Ты мешаешь мне спать, – с фальшивым безразличием бросаю я, переворачиваясь на другой бок.

Зря. Очень зря я так сделала.

Тим вжимается в меня сзади. Его возбуждение я чувствую пятой точкой.

Ошарашенно замираю. Сердце клокочет где-то в горле. Здравых мыслей в голове ноль.

Он сгребает рукой мои волосы и, слегка дёрнув, заставляет запрокинуть голову назад. Втыкается губами в мою шею.

Ой-ой-ой… Да ты просто идиотка, Рика! Решила, что сможешь переиграть этого типа? Сумеешь держать его в узде?

– Тим, не надо, пожалуйста! – позорно жалобно звучит мой голос.

Парень замирает. Его рука на моём животе, пальцы подрагивают от нетерпения. Вторая – в моих волосах.

Слышу его тяжелый вздох. Через пару секунд Тим медленно отпускает волосы, нежно целует меня за ушком и вроде бы кладёт голову на подушку. Обнимать и прижиматься ко мне сзади не перестаёт. Дышит рвано и часто.

Я тоже.

– Смелая девочка не такая уж и смелая, да? – всё ещё хрипит его голос.

Не знаю, что ответить. В голове каша.

– Просто… давай спать, – говорю, запинаясь.

Тим вновь вздыхает. Обжигает моё плечо поцелуем. Гладит ладонью под грудью, обводит пальцем пупок.

– Давай, – напряжённым голосом.

Градус между нами зашкаливает. Соприкосновение наших тел сводит с ума.

Господи… Просто засыпай уже!

Проходит минута, пять, десять… Не знаю, сколько. Мой телефон в джинсах, он выключен. Часов в комнате нет.

Неожиданно понимаю, что в объятьях Тимофея мне комфортно. Веки тяжелеют. Организм собирается погрузиться в сон. И я почти отключаюсь, плавая где-то между сном и явью…

В какой-то момент переворачиваюсь на другой бок. Ладонь скользит по широкой груди парня. Не осознавая, где нахожусь, закидываю ногу на его бедро. И вновь отключаюсь.

Сквозь сон мне кажется, что тяжёлая рука ложится на мою попу. Ощущаю горячее прикосновение к бедру. Сильные пальцы на секунду сжимают его. А ещё мои губы странно покалывает…

Резко распахиваю глаза, возвращаясь в реальность. В комнате уже светло.

Блин!

Смотрю в лицо Тима. Он умиротворённо спит. Моя щека лежит на его груди. Ладонь – на шее. Нога до сих пор закинута ему на бедро. Одной рукой он обнимает меня за талию, вторую припечатал к попке.

Блин, блин, блин!..