— Если мы ничего не предпримем в ближайшее время, — начал господин Ламберт, остановившись, наконец, напротив меня, — То ситуация начнет обретать куда более скверный оборот. Что будет, если в следующий раз решат проклясть вас?
— Зачем вы сразу о плохом? — недовольно отозвалась я, взглянув на блондина исподлобья.
Я уже сама начинала понимать, какую ошибку мы с Селимом допустили, выбрав для жизни этот маленький, живописный и, с виду, тихий городок. Но признавать этого вслух я не желала, как все еще не желала и спешно уезжать отсюда.
Уехать мы всегда успеем, да и бабушка будет нам рада. А вот что будет с господином Инквизитором, если я брошу его здесь одного бороться с темной ведьмой? Он, как-никак, ко мне приворожен, а значит я несу за мужчину какую-то ответственность.
Да и кровожадность, присущая ведьмам из нашего рода, неожиданно проснулась и во мне, желая поквитаться с виновницей всех моих проблем. А ведь раньше я считала, что природа меня этим качеством обделила. Видимо, до поры, до времени.
— Кто тогда сможет вам помочь? — продолжал напирать блондин, — Других белых ведьм в городе нет, да и, думаю, еще один темный воскрешающий кристалл у вас нигде не завалялся, — развел руками он.
Недовольно поджала губы в ответ на тираду мужчины. Грубо, но по факту. Он был прав во всем, но не учел одного.
— А что будет с вами, если вы по собственной воле лишитесь единственного в этом городе союзника? — невозмутимо поинтересовалась в ответ.
— Госпожа Мурай, — выдохнул господин Инквизитор, устало потерев глаза ладонью, — Как представитель Инквизиции я бы вас не стал отправлять куда подальше. Наоборот, держал бы рядом на случай непредвиденных ситуаций, пусть даже насильно, — признался мужчина.
А я вот никогда и не сомневалась в методах Инквизиции. У них даже девиз — не важно, какими способами, но главное — достигнуть цели.
— Но, — продолжил господин Ламберт, — Как мужчина, который питает к вам определенные чувства, пусть даже и навязанные приворотом, я не могу допустить, чтобы вы находились в опасности.
— Хорошо, — кивнула я, — Допустим, мы с Селимом уедем. И что же мне делать, если вскроется применение ведьминого глаза? Ведь помощи я никакой вам оказать не успела, а, значит, и дорога мне в столичные казематы. А если и про приворот узнают, то и на плахе недолго оказаться. Так и какая тогда разница, где умирать? — настал мой черед разводить руками, — А оставшись здесь, я хотя бы смогу что-то сделать для себя и своего будущего.
Господин Инквизитор внимательно меня слушал, не произнося ни слова, а потом грязно выругался. Так грязно, что я и слова то такие слышала, только когда мы с однокурсницами забирались не в очень благоприятные районы городка рядом с Университетом.
— Вы всегда такая упрямая, госпожа Мурай? — поинтересовался блондин, когда вновь обрел способность говорить на культурном языке.
И я уже было собиралась разубедить его в таком безосновательном предположении, но мужчина остановил меня жестом и продолжил:
— Можете не отвечать, это был риторический вопрос.
Потом господин Инквизитор поправил свой мятый пиджак, который слишком много повидал за последнюю пару суток и произнес:
— Я наведаюсь в булочную, пока она еще не закрылась, попробую что-нибудь выяснить. Мы должны проверить все варианты.
Я посмотрела на мужчину с сочувствием, только сейчас заметив, как неважно он стал выглядеть в последние дни. А это все так влияет жизнь под одной крышей с нами с Селимом. От прежнего столичного лоска не осталось и следа. Обычно аккуратно зачесанные назад пепельные пряди сейчас были взъерошены и торчали в разные стороны. А по обыкновению гладковыбритое лицо сейчас было украшено трехдневной щетиной. Про одежду и вовсе говорить не стоит.
— Вам бы и домой заглянуть не мешало, — посоветовала я, оглядев блондина с ног до головы.
Мужчина мой сочувствующий взгляд заметил и не оценил, но возражать не стал, лишь хмуро кивнул.
— А вы без меня справитесь? — на всякий случай все же поинтересовался господин Ламбрет.
— Ничего страшного сегодня уже точно не случится, — заверила я этого упрямца и вытащила из-за стойки еще один оберег, — Повесьте над входной дверью, мне так будет спокойнее.
Спорить господин Инквизитор вновь не стал, а с благодарностью принял защитный амулет. Вообще, после той бранной речи мужчина стал на удивление покладистым. Видимо, и вправду понял, что спорить с ведьмами бесполезно.
Проследив взглядом за тем, как блондин скрывается за дверью, бросая напоследок тоскливый взгляд в мою сторону, я подхватила со стола баночки с отварами и отправилась на второй этаж.
И все же, глупо будет не признать, что с этим приворотом неизвестная ведьма мне скорее удружила, нежели, чем насолила.
Когда я поднялась в спальню, Селим по-прежнему спал. Пришлось разбудить фамильяра и напоить его восстанавливающими отварами.
— Знаешь, Эли, по-моему, я видел нашу соседку, — произнес кот слабым голосом.
— Дебби? — удивилась я.
— Да, я отчетливо помню ее лицо, — кивнул Селим.
— Она была в лавке, когда господин Инквизитор принес тебя, — пояснила я фамильяру, — Тебе нужно еще поспать, так ты восстановишься быстрее.
Когда Сел уснул, я еще долго сидела рядом с ним, размышляя над его словами. Не зря же он упомянул Дебби. Когда фамильяр появился в лавке с господином Ламбертом, то он был уже без сознания и не мог видеть девушку. Но ведь и она не заходила в лавку в последние дни, а в отсутствии Селима, наоборот, находилась со мной. Да и будь она ведьмой, я бы смогла это почувствовать.
Но в этой истории все равно что-то не сходилось. А что именно, я пока не могла понять.
Просидев так несколько часов, я сама не заметила, как погрузилась в сон. Зато разбудил меня Селим, который выглядел вполне бодро, и от последствий проклятия не осталось и следа.
— Ну, сколько можно спать, Эли? — недовольно пробурчал кот, — Я, между прочим, очень голоден.
Я так счастлива была видеть, что с моим фамильяром все хорошо. Обняла Села, поднимая тяжелую тушку на руки, чмокнула в лоб и отправилась на первый этаж.
— А что сегодня в меню? — с важным видом поинтересовался Селим, восседая у меня на руках.
— Кажется, тебе вчера испортили впечатление от твоих любимых мясных пирожков, — вздохнула я с сожалением, — Будем это исправлять.
Зеленые глаза Селима засияли счастливым блеском. Если бы я знала, что моему фамильяру так мало нужно для счастья, готовила бы ему пирожки каждый день.
Когда любовно слепленные пирожки отправились в печь, и я с удовлетворением от проделанной работы опустилась на стул, колокольчик над входной дверью зазвенел, оповещая о появлении посетителя.
Когда в лавку вошла Дебби, я даже не удивилась.
— Привет, Эли, — поприветствовала меня соседка, улыбнувшись, — О, Селим, ты тоже здесь, — заметила она фамильяра, — Рада, что ты пришел в себя. Вчера, когда увидела, как ты был без сознания, так испугалась. И от переживаний полночи не могла уснуть, — начала тараторить подруга.
— Не стоило переживать, он просто отравился, — сдержанно произнесла я.
Темную ведьму мы пока не вычислили, а поведение соседки наталкивало на определенные подозрения. Поэтому стоит быть осторожнее.
— В булочной у Эбигейл? — ужаснулась Дебби, — Какой кошмар, она всегда славилась исключительно свежими продуктами.
— Всякое бывает, — философски заметил Селим.
Вот он-то уж Дебби никогда особо и не любил. И сейчас предпочитал отмалчиваться, а не трепаться без конца в своей излюбленной манере.
— Что-то клиентов у тебя совсем мало, — протянула Дебби, резко сменив тему, — И лавка постоянно закрыта. Такими темпами, ничего путного у тебя здесь не выйдет, — словно невзначай заметила она, пожав плечами.
— Вынужденные обстоятельства, — вымученно улыбнулась я.
В последние дни мне было явно не до того, чтобы готовить анти-похмельные настойки.
— Может, зря ты отказалась от практики в столице? — продолжила гнуть свою линию соседка, — Возможно, еще не поздно передумать. Думаю, там тебя точно ждет успех. А от нашего маленького городишки ничего хорошего ждать не стоит, — заключила она.
