– Если Ша кому и расскажет, то только мертвецам, которые ей снятся, – хмуро проговорила Казя. Шикша ощутила, как жар отлил от лица и от тела, но решила промолчать, не привлекать внимание к своим страхам. – Поэтому можешь быть спокоен…

– Им бы тоже не желательно рассказывать, – нахмурился Вук. – Мертвецы даже во сне слишком живые и неугомонные для тех, кто находится по ту сторону реки.

Он задумчиво уставился на свечи, где огонь внезапно стал танцевать, словно сквозняк прошёлся по умывальне.

– Надо будет как-нибудь научить тебя закрывать сознание, – пробормотал Вук, глядя на витиеватые тени. – Пошли.

Шикша сделала шаг, но Казя схватилась за её ладонь: крепко и настойчиво остановила, будто осил2 резвую кобылу.

Вук встал возле дверей, оглянулся.

– Она пойдёт с нами, – полувопросительно проговорила Шикша, не веря, что просит за Казю, что вообще готова работать в команде.

– Зачем она?..

– Вообще-то, я лучшая в году и могу вам…

– В практике твои успехи минимальны, – оборвал её речь Вук.

– Но в знаниях мне нет равных, – сощурилась Казя, пристально всматриваясь в него. Шикша почувствовала, что ладонь Кази стала чуть влажной и горячей.

– Твоя правда, – Вук усмехнулся и глянул на Шикшу, словно взглядом спрашивая, нужна ли им такая спутница. Шикша еле видно приподняла плечо.

Вук коротко кивнул и вышел. Казя не успела облегчённо выдохнуть, как Шикша торопливо направилась на выход.

*

Они спустились через оборотней и стихийников на нижний пятый ряд. Прошли вдоль коридоров и комнат, где проходили занятия по зельеварению и где Шикша успела получить немало знаний и шишек. Дошли до конца коридора, где Вук подошёл к стене и, приложив к ней своё кольцо ритуальника, что-то прошептал. И в этом месте камень бесшумно растворился, хотя всё в подгории стонало и скрипело.

– Третий год тут, а впервые вижу подобное, – тихонько сказала Казя, и Шикша молча с ней согласилась.

– Не удивительно, – хмыкнул Вук. – Когда перед носом книги и свитки, стен не видать.

– Тоже мне, умник нашёлся, – прошептала Казя, но неотрывно последовала за Шикшей, которая, в свою очередь, старалась не отставать от Вука, скрывшегося в полутьме нового коридора.

Тут пахло иначе: огнём и свежей травой. И сама гора ощущалась другой: более просторной и гостеприимной. Там, в остальных комнатах, каждое мгновение казалось, что камень хочет раздавить тебя, засыпать и не выпустить никогда. Возможно, гора так действовала не всегда и не на всех, а только на Шикшу, которая первое время, да, не горела желанием находиться в этом месте. Но и Казя расправила плечи и задышала спокойней, глубже, и Шикша поняла, что камень давил не только на неё.

– Куда мы идём? – не выдержала она, ощущая лёгкость и свободу. Они уже пару раз поворачивали в проходы и другие коридоры, и она подозревала, что обратно без Вука выбраться будет сложно.

Коридор был полуземляным, по бокам тропы росли грибы, которые лёгким сиянием освещали путь. Глаза быстро привыкли к полутьме, и Шикша заметила, что черви не торопились прятаться, а тёмные пятнышки пауков на толстой паутине и вовсе не шелохнулись, на что Казя испуганно выдохнула, но не проронила ни звука.

Шикша провела рукой по стене, удивлённо поняла, что камень тут тёплый и как будто довольный. Да, если бы такое дружелюбие было в подгорье, то подмастерья были бы менее хмурыми и пугливыми.

– Про это место мало кто знает. Мы нашли его и точно уж не распространяемся о нём, чтобы мастера не проведали. О том, чья это изба, никто не осведомлён, но она находится под чарами: сторонний её не видит и не сможет отыскать. Да и в ней есть всё необходимое.

– Изба? – спросила Казя, и в её голосе послышалось неверие.

Они дошли, всё, дальше пути не было.

– Ага, – весело подтвердил Вук. Он поднял руку, становясь как будто выше и мощнее, дотронулся до, недавно ставшим земляным, свода и опять что-то прошептал.

Земля начала расходиться, присыпая их сверху, открывая лаз, с которого по ступеньке стала появляться деревянная лестница.

– Думала, что за время обучения уже нечему будет удивляться, ан нет, – на выдохе проговорила Казя.

– Это ты ещё Всецарапа не видела, – тихонько рассмеялся Вук. Шикша улыбнулась, понимая, что он уже как будто принял Казю.

– Кого? – удивилась Шикша, в то время как Казя судорожно схватилась за её локоть. Странно, в подгорье она не была такой пугливой.

– Это наш талисман и помощник… – начал было Вук, но тут последняя ступенька стукнулась о землю. – Ну, вы скоро и сами увидите.

Вук собрался сказать, что-то ещё, протянув руку к лестнице, но усмехнувшись стал подниматься наверх. К свету, невероятному теплу и запаху… домашних пирожков.

– Вук! Наконец ты пришёл! – воскликнула девушка. Голос глубокий и яркий, он живо нарисовал в воображении Шикши полную девушку с рыжей косой и веснушками на вздёрнутом носике и щеках. – Уже все собрались. А то скоро обучение начнётся, а мы… И зачем ты её привёл?

Шикша услышала, что голос девушки стал твёрже, тише и настороженней, когда голова Кази, которая полезла сразу же следом за Вуком, словно боялась, что её тут под землёй оставят или сожрут, показалась по ту сторону лаза.

– Зачем нам ещё? Мы и так достаточно… Ох, и эта ещё!

Шикша знала её.

– У этой есть имя, – тихонько, но явно ответила Шикша, становясь на деревянный пол – лестница тут же пропала и лаз закрылся. В груди накалялось тепло и непонимание ситуации, и это самое тепло подпитывалось жаром, что начал возрастать в комнатке с печью.

Это была Ванка. Староста пятого года у стихийников. Мощная огненная, которую уважали и некоторые даже боялись. Добрая и мягкая нравом она была почти всегда, но в любой момент могла стать дикой, неукротимой стихией, которая если не каждого, но обидчика точно испепелит.

– И не только имя, да? – Ванка сжала руки. Шикша заметила, как у той на костяшках заплясали желтоватые, еле видимые в ярком рассвете огоньки. – Что, без своих чёрных травок храбреешь и выпускаешь острые кости?..

– Ванка, тише, – Вук встал перед Шикшей, закрыв собой. Она выдохнула ему в спину, поняв, что тело её напряжено до такой степени, что даже колени чуть подогнулись, словно перед прыжком. – Это я её привёл. Значит, вина на мне. Значит, мне получать взбучку.

– М-да, зря ты это, – уже спокойней сказала Ванка. Сбоку стояла Казя. Замершая от страха и с выпученными глазами, она как будто и не дышала вовсе. Ванка нервно усмехнулась. – Ну, не мне оправдываться перед Слудом. Сам напросился.

Шикша недовольно повела плечами: почему нельзя было просто рассказать, что у них за договор? зачем надо было тащить в это место?

Дверь слегка приоткрылась и в щель зашёл трёхцветный пушистый кот. Он лениво обозрел комнату зелёными глазами, задержался на Казе и Шикше, что до сих пор была запрятана за Вуком.

– Новенькие? – послышался глухой и мягкий говор откуда-то со стороны кота, но Шикша не видела, чтобы кто-то ещё заходил.

– Да-а, Вук притащил, – тяжело вздохнула Ванка и всплеснув руками почти полностью скрылась в горячей печи. И только тогда Шикша уловила горьковатый запах подгоревшей выпечки. – Ну вот, подкоптились, – обидчиво протянула Ванка.

– Ой, – воскликнула Казя, отпрыгивая от кота, который уже стоял возле неё. Когти его были выпущены и шерсть вздыборена, а на штанах Кази тем временем расплывалось красноватое пятнышко. – За что? Ведь я тебе ничего не сделала!

Кот уже потерял интерес к возмущающейся Кази и развернулся в сторону Шикши, двинулся на неё.

Шаг – ленивый и размеренный. Ещё. Шикша начала отступать.

– Не смей, – покачала она головой, пытаясь своим видом показать коту, что она не горит желанием получить непонятно за что царапину.