— У него есть другая, он изменяет мне, — зарыдав еще громче, подруга спохватилась, вспомнив, что может разбудить маленького сына, и стала плакать почти беззвучно.

— Откуда ты знаешь, может это неправда? — начала утешать я Анжелику, а у самой тем временем на душе скребли кошки, ведь я просто на мгновение представила себя на месте любовницы, а Анжелу — на месте преданной, Алексеевой жены, которая нашла в себе силы простить ему бесстыдные выходки и многочисленные измены. И вот, передо мной, словно она, а я просто слушая ее исповедь, продолжаю оставаться ничтожной и отвратительной самой себе.

Это же надо быть такой дурой, чтобы так унижаться перед ним и просить, чтобы он оставил меня в любовницах. Интересно, долго бы я так продержалась, если муки совести постоянно меня разрезают острыми лезвиями, так это я еще не знала, что у него с женой нормальные отношения, а если бы узнала⁉

— Ты молодец, что до сих пор замуж не вышла, — услышала я слова поддержки от подруги, — никто не предаст, никто ноги об тебя не вытрет!

— Это точно, — сказала я, понимая, что одиночество не всегда худший вариант из тех, которые могут быть. — А с чего ты вообще взяла, что твой Антон тебе изменяет? Может, это все злые языки наговаривают, ты же знаешь как это бывает, а ты и веришь?

— Если бы это было так, — снова разревелась в моих объятиях подружка, — может, услышав такую новость от чужих, я бы задумались, правда это, или нет, но ведь… — всхлипывала Анжелика, — я поймала их с любовницей на нашей постели, представляешь? А он, только представь, сказал, что неземная любовь бывает только в сказках и кино, а в реальной жизни все мужики изменяют, а их жены закрывают на это глаза. А он — мужчина, такой же как и все, вот ему и захотелось перемен.

— Вот же сволочь, — прошипела я, еще больше презирая весь мужской род, — так выгони этого козлину на все четыре стороны, зачем он тебе сдался, предатель⁈

— Не могу, — снова всхлипнула Анжелка.

— Почему не можешь, — возразила я, — дом, в котором вы живете, насколько я знаю, купили вам твои родители? Это же так? — задав уточняющий вопрос, я пристально посмотрела ей в глаза.

— Конечно, да, но есть одна проблема, — развела руками Анжела. — Дом при покупке мы записали на Антона…

— Как это⁈ — не могла я скрыть своего удивления. — Ведь это твои родители покупали, почему же оформили не на дочь, а на зятя?

— Ну, ты же знаешь, мы с Антоном знаем друг друга с детства. И Антон сказал, что в нашем общем доме, он будет чувствовать себя каким-то приживалой, подкаблучником, если дом будет оформлен на меня. Вот я и уговорила родителей записать дом на Антона. Теперь — он полноправный владелец и Большой Хозяин.

— Ясно, — процедила я, — отлично устроился, паразит. Смотри ты, и напрягаться не надо — дом готовый, жена покорная, любовницу домой можно водить, не жизнь, а сказка! Видимо, поэтому, — тяжко вздохнула я, — у меня никогда не будет семьи, ведь все представители, так называемого, сильного пола одним миром мазаны. Па-ра-зи-ты!

— Кстати, Толик твой в город вернулся, — словно невзначай вырвалось у Анжелки. — Осунулся, постарел…

— Да? И что же это его занесло в наши края, за границей счастья не нашел? — злорадно спросила я.

— Выперла его оттуда жена, — тяжело вздохнула Анжелика. — Он на стройке работал длительное время, и получил там какую-то тяжелую травму, а его царице не нужен оказался безработный инвалид. Вот она и подала на развод и на алименты, ведь ей нужен муж, поддержка и опора, а он таким перестал быть, еще и деньги перестал зарабатывать. Мне его так жалко… — завершила свой рассказ Анжела.

А я невольно окунулась в далекое прошлое, именно туда, где состоялось наше первое знакомство с Толиком. Впервые я встретила его на дискотеке, когда училась в десятом классе. Он только что вернулся из армии — высокий, красивый, смуглый в камуфляжной форме, которая подчеркивала его широкие плечи. За ним девушки бегали толпой, но он не обращал ни на одну из них внимания. Так было ровно до тех пор, пока наши глаза случайно не встретились в веселой, молодежной толпе. Следующий медленный танец мы танцевали молча, просто под ритм музыки и ритм дыхания друг друга. Потом он отпустил меня, чтобы наблюдать за тем, как я буду себя вести. Да, две последующие недели он просто смотрел и иногда приглашал меня на танец, а однажды морозным зимним вечером, мой Толик предложил проводить меня до дома.

Наши отношения развивались медленными темпами, но чувства нарастали стремительно. Я и не заметила, как по уши влюбилась в парня, который не требовал от меня больше, чем я могла ему дать. Толя познакомил меня со своими друзьями. Несмотря на первую, безумную любовь, я все равно продолжала хорошо учиться в школе и не оставляла идеи, поступать в университет. Ведь, я видела себя в будущем великим финансистом.

Все так и произошло, через полтора года наших отношений я уехала и поступила в универ, а Толя остался работать на нашем молочном заводе. Там работали и до сих пор работают мои родители: мама — бухгалтером, а папа — мастером.

Весь первый курс я каждые выходные на крыльях летела домой, не столько к родителям, как к нему. А Толе стало тесно в нашем небольшом городке, и он начал уговаривать меня уехать с ним в столицу. Он там нашел себе хорошую работу, а мне все говорил:

— Юлька, переводись на заочный и махнем вместе в столицу. Мне так будет веселее, и ты будешь всегда на глазах, ну, соглашайся.

— Подожди, не торопи меня, — в течение года отговаривала я парня, боясь, что и образования не получу, и отношения с ним разрушу.

Анатолий терпеливо ждал моего решения, а я все никак не могла решиться. Мы заметно стали отдаляться друг от друга и однажды, когда я заканчивала третий курс университета, мой парень поставил меня перед фактом:

— В общем, мы с ребятами собрались на работу в Беларусь, там и платят лучше, и работа не такая сложная.

— Если ты так решил, значит решил, — ничего не подозревая, ответила я, — когда планируете уезжать?

— Завтра, — спокойно ответил Толя. — У нас уже и билеты на руках, и места забронированы.

— Так быстро? — я удивленно посмотрела в глаза Анатолия.

И не увидела той искры, которая вспыхивала раньше при наших встречах. Она, должно быть, со временем все больше и больше угасала. Я тогда не понимала, что если он уедет от меня в другую страну, то путь назад вряд ли найдет.

Толя уехал в июне, как раз когда я сдавала летнюю сессию третьего курса. Я надеялась, что в августе мы поедем с ним вместе на море, а по окончании четвертого курса я смогу переехать к нему в столицу и перевестись на заочную форму обучения. Но, у Толи, оказывается, были совсем другие планы. Через два месяца после своего отъезда он перестал мне звонить и писать. Вообще. Так же он перестал отвечать и на мои звонки, а я тогда была еще гордой, и не стала названивать ему для выяснения отношений. В начале четвертого курса, а точнее семнадцатого октября, я от Анжелки узнала, что мой Толик неделю назад женился. Вот так быстро и без проблем! Его избранницей стала коренная жительница Минска, которая вскоре после их знакомства забеременела, а мой Толик, как настоящий мужчина, должен был на ней жениться, ведь он привык отвечать за свои поступки. Не уступил своим моральным принципам. И я за это уважала его, ведь так и должен поступать настоящий мужчина. Возможно, он жалел, что так произошло, а может принял все как должное, но как бы то ни было, мы с ним больше никогда не виделись и не общались. Моя вера в мужчин была подорвана, и пытаясь затянуть болезненные раны, я с головой окунулась в учебу, добилась значительных успехов и закончила университет с красным дипломом.

Я долго отходила от нашей с Анатолием разлуки, и в течение длительного времени не заводила никаких отношений. А потом — контрольным в голову стал Алексей, который окончательно добил и уничтожил веру не только в мужчин, но и в людей и добро в целом.

— Приезжай к нам почаще, — услышала я от Анжелы просьбу, и мне стало стыдно, что ради какого-то проходимца, я забыла не только о подруге детства, но и о самых родных людях — своих родителях.