Двое оборонявшихся мужчин, Стас и Степан, изнутри потянули изо всех сил преграду на себя, возвращая ее на место. В образовавшемся проеме показалась огромная оскаленная пасть серого монстра, пытающегося пробраться внутрь. Никто из людей не проронил ни слова. Даже дети, казалось, не проявляли никаких признаков паники. Они прижимались к дрожащим псам, закрыв глаза и сами дрожа от страха, но сохраняя гробовое молчание. Еще один тридцатилетний мужчина, Михаил, с глухим выдохом со всего размаха опустил свое копье, изначально поднятое высоко над головой, на морду зверя. Послышался громкий визг, пасть скрылась снаружи. Михаил вновь поднял вверх копье. Брешь под усилиями защитников закрылась.

Снаружи по снегу катался серый неудачник, прижимая лапами морду на месте глаза, выбитого острием копья. Снег обагрился первой кровью. Остальные волки словно бы не заметили, что добыча тоже может укусить. Они вплотную приблизились к ограде, осознав, что с ней необходимо делать. Попытались повторить предыдущее действие с другими нартами. Это им удалось. Образовался еще больший, чем в первый раз, промежуток для проникновения внутрь. Сразу два волка попытались протиснуться в него. Но их нетерпение помешало им это осуществить. Они столкнулись своими могучими телами, застряв в проходе. Рыча и клацая зубами, они рывками продирались вперед.

Егор ударом копья глубоко вогнал металлический наконечник в раскрытую пасть одного из пробирающегося к людям волков. Зубы зверя сомкнулись на древке, но уже рефлекторно. Он умер мгновенно, его тело обмякло, расслабилось, лапы подкосились. Но это позволило второму зверю протиснуться глубже. Степаныч, находившийся рядом, обрушил на него свое оружие. Копье глубоко вошло в бок волка, прочно там застряв. Волк взвизгнул от боли и возмущения такой наглостью будущей жертвы. Тем не менее, он умудрился вцепиться в ногу Егора, стоящего к нему ближе всего. Тот в этот момент с трудом выдернул свое копье из пасти пораженного волка и заносил его над головой для второго удара. Толстые пимы смягчили укус, но ненамного. В следующую секунду Егор потерял равновесие от сильнейшего рывка за лодыжку. Он обязательно упал бы, не поддержи его кто-то из сзади стоящих соплеменников. А волк продолжал сжимать свои челюсти и тянуть Егора к выходу за спасительное кольцо. Каждый оберегал свой участок обороны, поэтому не мог прийти человеку на помощь. Да и не смог бы быстро это сделать в такой тесноте. Лишь Степаныч все дергал и дергал на себя свое оружие, пытаясь освободить его из тела одолевающего Егора волка. Но вот Степанычу удалось-таки высвободить копье. Он без особого замаха ткнул зверя в морду, стараясь попасть по глазам. Волк выпустил свою добычу и отскочил за периметр ограды, обильно поливая своей кровью снег вокруг себя. Егор облегченно выдохнул. Брешь тотчас закрыли. Снаружи слышался яростный рев обезумевшей от схватки стаи.

– Олег, попробуй кого-нибудь подстрелить, – обратился к другу Егор, заметив, что не в состоянии опереться на покусанную ногу, – Только не торопись. Целься тщательнее. Патроны береги, – Егор почувствовал, что его пима наполняется кровью, он опустился на колено раненой ноги, выставив перед собой копье, уперев древко в утоптанный снег.

– Ага, счас попробую, – отозвался Олег.

Все мужчины (Слава и Евгений тоже были активными участниками обороны) время от времени тыкали копьями в постоянно образующиеся все новые и новые бреши заграждения, заставляя своим уколами уклоняться прорывающихся к ним внутрь хищников, дружно сдвигали назад разрушаемую ограду, восстанавливая хлипкую защиту. Олег взвел курки, просунул ствол ружья сквозь небольшую щель наружу. Тотчас какой-то из волков попытался схватить вновь появившийся предмет своей пастью. Олег нажал на курок. Раздался оглушительный выстрел.

Ретивого зверя отбросило на несколько шагов назад, полностью разворотив голову. Остальные от неожиданности дружно прекратили рычать и отступили от защитного сооружения на несколько шагов назад. Один из волков подошел к трупу сородича, понюхал его, не понимая, что с ним произошло. В это время раздался еще один громкий хлопок, словно бы гром среди ясного неба. Неведомая сила подкинула стоящего возле своего мертвого друга волка, больно ударив его в бок, и развернула на сто восемьдесят градусов вокруг оси. Зверь не удержался на ногах, заваливаясь в снег, быстро меняющий свой цвет с белого на красный. Остальные в недоумении застыли на своих местах, служа отличной мишенью. С определенной методичностью начали раздаваться громовые хлопки, повергающие все новых и новых представителей большой стаи на окрашиваемый их кровью снег. В какой-то момент волки осознали опасность, грозящую им от близости с, казалось бы, легкой добычей. Они нехотя, поджав хвосты, бросились прочь от неведомого грома, несущего смерть. Вскоре остатки стаи скрылись вдали.

Убедившись в том, что опасность, пусть и на некоторое время, оставила их, люди, немного сдвинув в сторону свою ограду, начали выходить наружу. Вокруг их временной цитадели на снегу беспорядочно были разбросаны мертвые тела жутких хищников, поражающих своими размерами. Некоторые из них еще были живы и старались куда-то уползти с поля боя. Их жизнь прерывали выверенными ударами копий. Всего было убито пятнадцать зверей, лишь двое из которых были заколоты. Остальных поразили меткие выстрелы Олега.

– Олеж, ты самый большой молодец, какого я знаю, – похвалил друга Егор.

Он сидел на голом снегу. Его раненую ногу осматривал Петрович. Ольга помогала ему, Маленькая Настюшка обхватила Егора за шею и плакала, уткнувшись ему в бороду.

– Не плач, малышка, – успокаивал девчушку Егор, целуя ее в макушку, – со мной все хорошо. С нами со всеми теперь все будет хорошо. Успокойся, маленькая.

– Не все хорошо, – пробурчал Петрович. Помимо своей роли учителя детей точным наукам и грамматики, он был еще и врачевателем, – Явного перелома нет, – продолжал он, накладывая тугую повязку на лодыжку Егора, – но трещина, скорее всего, имеется. Ходить какое-то время не сможешь. Значит, дальше поедешь на нартах, – остановил Петрович попытавшегося возразить Егора, – И это не оспаривается, мальчишка, – уже более добродушно произнес он, укутывая раненую ногу в тряпье, чтобы уберечь ее от холода.

К ним подошли Стас с Олегом.

– Ну, ты как? – поинтересовался Стас.

– Петрович говорит, что жить буду, но не столь интенсивно. Ой. Ты чего? – пригнулся Егор после шлепка по затылку от Ольги.

– Поговори мне еще. Чтобы я такого от тебя больше не слышала, – строго проговорила женщина. Тем не менее глаза ее излучали невысказанные ласку и любовь.

– Вот и подумай теперь, жениться или не жениться, – пошутил Олег, теперь сам отмахиваясь от замахнувшейся на него избранницы Егора.

– Ладно вам, – примирительно проговорил довольный от происходящего Егор, – Ты мне лучше скажи, сколько у нас патронов осталось. На случай повторной атаки.

– Аккурат семнадцать.

– Хорошо все ж, что все они заряжены у нас крупной картечью.

– Так потому и бережем, чтоб на подобный случай было чем отбиваться. Мелочь мы с луков стрелять можем. Жаль, что сегодня не удалось ими воспользоваться. Внутри тесно было, тетиву не натянуть.

– Хорошо, что вообще все так закончилось, – подошел к ним Васильевич, – Как думаете, волки вернуться?

– Кто его знает? – пожал плечами Стас, – Может, вернуться, а может, нет. В любом случае ухо востро надо держать. Егор, когда дальше пойдем?

– Собираемся прямо сейчас. Можно еще часов шесть сегодня пройти. Будем так же дежурить. Без меня, уж извините.

– Да ты что, Егор? – воскликнула Ольга, – Тебе выздоравливать надо. Без тебя справимся.

– Справимся, Егор, не переживай, – подтвердил Петрович, – Рану я обработал, обеззаразил спиртом, но, черт их знает, волков этих, что там у них в слюне было. Главное, чтобы рана не воспалилась, чтобы никакого заражения не случилось. Если почувствуешь себя неважно, сразу мне говори. Договорились?

Егор согласно кивнул.