— Мирняк бережём! – заявил Денис.

— Мы сюда вообще за колёсами пришли, а не справедливость наводить… — Дмитрий хищно блеснул глазами. – Но в целом согласен. Лишней крови не надо. Тем более, женской.

— Со стороны горы лучше зайти… — Денис разложил на траве карту. – Вот здесь ещё выезд на Любилки, наверняка стоит кто-нибудь. – Проверили снарягу и пошли!

С дороги пришлось сойти, углубившись в жиденький лес, во дворах придорожных усадеб работали женщины. Поднимут шум, увидев незнакомцев – неприятностей не избежать.

К выезду из деревни добрались, сделав большой крюк. Идущий впереди Погожин поднял руку и сразу присел, все повторили за ним.

— Вижу двоих! – сообщил Дмитрий сидящим позади. – Зелёный со мной, остальным ждать!

Увидев гиганта в деле, Погожин понял, что из того мог бы получиться неплохой боец. Голова на плечах есть, учится быстро. Да и вообще, кажется старше, чем выглядит. Мыслит и говорит не как сопляк, но состоявшийся мужчина. Пока что это на руку…

— Твой справа, в кепке… — сидя в кустах, шептал Дмитрий напарнику. – Снимаем без шума, понял? Гостей не ждут… Стоп!

Напрягшийся для мгновенного рывка к неприятелю Лукин вздрогнул, едва не прыгнув. Недоумённо взглянул на товарища. Погожин сидел, внимательно смотря на часовых, с задумчивым видом.

— Назад… Тихонько, уходим! – прошептал Дмитрий.

Лукин вопросов задавать не стал – уходим, так уходим. С самого начала катастрофы Игорь непрерывно учился, замечая, что и как делают опытные бойцы. Повторял их движения, оставшись наедине. Многократно, иногда до гудения своих могучих, сверх выносливых мышц. «Бойся не того, кто знает десять тысяч ударов, а того, кто делает один удар десять тысяч раз…» Беспрекословно исполняя команды и приказы, осмысливал их. Часто не понимал, почему ветераны не видят очевидного. Как сейчас – тётка сказала «всего двадцать боевиков», и расписала кто и где находится. Но забыла упомянуть, что на постах четверо стоят. А кто их сменяет, если в резерве всего шестеро, и половина из них – командиры? Почему Дима не обратил на это внимание? Или уже понял, если не решился нападать? Эти двое – простые мужики по виду! Вон, один закурил и небо рассматривает. Да он, Игорь, сам их уделает, мимоходом!

— Ребята, здесь ловушка! – добравшись до своих, сообщил Дмитрий. – В посёлке боевиков больше, чем сказала та баба. Четыре человека на двух постах должны сменяться. Как минимум, ещё плюс восемь штыков.

— Расслабила нас гражданка, Дима… — мрачно бросил Бэтэр. – Мы тоже не раз в дерьмо вляпывались за эти недели.

Погожин гневно сверкнул глазами, но спорить не стал.

— Уходим назад, прямо сейчас. Хочу проверить кое-что.

— Мангуст, зачем? Проще уйти за карьер, и лесом к трассе пробраться. – Хворостов стоял на одном колене с готовым к бою оружием, поглядывая по сторонам.

Впрочем, остальные тоже не теряли бдительности.

— Мне надо. Бэтэр верно сказал. Я возле виселиц засаду не заметил. Едва не поплатился. И здесь прокол. – Дмитрий говорил отрывисто, от злости на себя чеканя слова.

— Мангуст, мы не на прогулке по лесу. — Лукин говорил медленно, непривычно серьёзно. — Мы не знаем противника и его оружия. У шестёрок дробаши, а что у главарей? Сомневаюсь, что нет автоматов. Ты уверен, что мы сможем отбиться от большой толпы? Нам лучше уйти в лес, навряд ли начнут искать. Целее будем.

— Я не собираюсь ввязываться в бой. Война изменилась, мы – нет. Мы слишком слабы для этой войны. Мне надо стать сильнее. Вы можете не подставляться и уйти, догоню.

— Дима, я согласен с Игорем, но уходить не станем. Это будет предательством. – Денис посмотрел на друзей, все кивнули. – Но в село войдешь сам. Толпа слишком заметна, а тебе, как я понимаю, надо сделать всё тихо. Мы в «зелёнке» устроим засаду. Если за тобой кто пойдёт – встретим как родного.

Дмитрий посмотрел в глаза Дениса, встретился взглядами с Игорем, Виктором и Ксенией. За прошедшие три дня они не стали для него «своими». Но и чужими уже не были. В них не было отстранённой надменности и недоверия, с какими смотрят на чужака.

«Семья!..» – словно током ударило понимание, что эти люди – настоящая семья.

Готовая принять его к себе… Семья…

* * *

В утлую избушку, где должны сидеть оставленные женщины, Дмитрий пошёл сам, усадив товарищей в зарослях на прикрытии. В посёлке уже началась нездоровая суета – со стороны горы раздался выстрел дробовика, вдалеке забегали люди.

Старшая женщина сидела в одиночестве, на скамейке в глубине сеней, нервно перебирая в руках снятый платок. Седые косматые волосы спадали на плечи, водянистые глаза уставились в гнилой пол. Сухие, потрескавшиеся губы шевелились, повторяя то ли молитву, то или имена…

Погожин вошёл, держа в руке пистолет. Пригибаясь, чтобы не задевать макушкой низкий потолок, много лет не видевший свежей краски. Приблизившись по скрипящим доскам к женщине, приставил трубу глушителя ко лбу несчастной.

— Пришёл… — голос женщины звучал ещё глуше, чем в прошлый раз. – Если пришёл, значит понял…

— Зачем?.. – Дмитрий вернулся только ради этого вопроса.

Женщина подняла взгляд. На Погожина с ненавистью смотрели две блёкло-голубые воронки, небесный цвет и любовь давно вытекли из них водопадами слёз. Сейчас осталась только сухая, безжизненная ледяная пустошь.

— Затем, что они защищают нас… А что держат нас впроголодь, так и может и самим есть нечего. Бьют – так сами не слушаемся… Свободу ты пришёл дать? Так вон она, свобода! За дорогу вышла, и иди, куда хошь, в лесу никто искать не будет! Да только некуда идти! Земля везде, везде мёртвая! Как и сыночки мои, как муж любимый! Где ты был, когда нечисть моих деток до костей глодала? А не было тебя! Не вступился, не защитил! Как меня, так и Наташкину тройню! Побежала она к Фёдору, предупредить о тебе! И за деток остальных девчат, что здесь живут, ты не вступился! Не было тебя! А теперь пришёл, вынюхиваешь что да как! Убивать пришёл? Так убивай меня первую! Я и так померла уже, с мужем и сыночками своими! Убей!

Дмитрий молча принимал летящие в него слова женщины, с силой упёршейся головой в ствол оружия, готового выстрелить в любой момент. Палец не дрожал на спусковом крючке, слишком часто и много воин видел людскую боль, чтобы переживать. Как жертвы заступаются за своих палачей — тоже приходилось наблюдать.

Послышались громкие голоса, приближаясь. Люди бежали к избе. Пора убегать…

— За обман я накажу тебя… жизнью. – тихо произнёс Дмитрий, опуская пистолет. – Живи…

--------------------------------

[1] ТОЗ-34 – знаменитое двуствольное охотничье ружьё лёгкого типа с вертикальными стволами. Высоко ценилось любителями охоты и спорта. Второе ружьё – ИЖ-54 – массовое охотничье оружие, двустволка с горизонтальными стволами, выпускалась с 1954 по 1969 год.

[2] Ма́гнум (лат. Magnum, от magnus — большой, великий) — патрон повышенного давления, по сравнению с обычным патроном того же калибра. В данном случае речь идёт о патронах калибра 12х76.

Глава 22. Лесными тропами. 2-3.05.2008

Лесными тропами

2-3 мая 2008 года, Ярославская область.

— Вон он! Вали его! – заглушил остальные голоса и треск кустов громкий вопль за спиной.

Дмитрий резко прыгнул в сторону, и в тот же миг на месте, где он только что был, прошелестел пучок дроби.

— Стоять, сука! – заорал догоняющий.

Погожин, добежав до придорожных зарослей сирени, свернул налево, и на бегу дал длинную, на полмагазина, очередь в сторону погони. Сожалея лишь о том, что не было времени сменить дозвуковые патроны на обычные. Среди выбегающей на грядки пятёрки мужиков двое закричали, один повалился на мягкую землю. Кто-то выстрелил, картечь прошла над головой беглеца, срезая ветки с нежной зеленью.

«Ещё немного, парни! Почти догнали!» — злорадно подумал Дмитрий, ныряя в кусты.

И едва не упал, ощутив резкий, обжигающий толчок в плечо после очередного выстрела. Десяток метров дороги пересёк, сцепив зубы. Больше от злости, чем от боли – достали-таки! Доигрался в супермена! Хотя, кажется, только мышцу задело – рука хоть и потяжелела, но двигается.