— Чёрт возьми, о боже! Детка, где ты это нашла?

Я чувствую, как тепло разливается по моим щекам.

— Хм, ну, у меня это уже давно.

Его палец проводит по фотографии нас обоих, лежащих на пляже Коко. На его молодом лице отражается теплый свет от костра, горевшего всего в нескольких футах от нас.

— Нам, должно быть, здесь лет шестнадцать.

Я качаю головой.

— Семнадцать. Это было лето перед поступлением в университет. Одно из последних барбекю, которое мы посетили как друзья.

Зак поднял камеру в воздух, наведя ее на нас обоих. На фотографии он смеется и улыбается в объектив, а я нет. Я смотрю в сторону. Я помню это, как будто это было вчера. Он сделал снимок прежде, чем я поняла, и когда он спросил меня тогда, на что я смотрела, я солгала и сказала, что на падающую звезду над его головой. По правде говоря, я смотрела на него. Я всегда смотрела на него.

Я открываю рот, чтобы сказать ему именно это, что той ночью не было падающей звезды, но быстро закрываю его. Я годами хранила это воспоминание и фотографию, этот маленький секрет, который я хранила подростком, а теперь взрослой Луной.

Может быть, когда — нибудь я скажу ему, а может быть, и нет.

Иногда женщине нравится держать определенные моменты при себе.

Я наклоняюсь и целую его в подбородок.

— Счастливого Рождества, детка.

ЭПИЛОГ

НАЧАЛО ФЕВРАЛЯ

ЛУНА

— Луна, ты сегодня отлично поработала. Ученики были по — настоящему увлечены.

— Спасибо, — я поворачиваюсь к директору Стивенсу и пожимаю ему руку.

— Я думаю, ты отлично впишешься в Уэйкфилдскую старшую школу. Если это то, чего ты хочешь, конечно, мы были очень впечатлены твоим подходом и резюме и хотели бы предложить тебе эту должность.

Стараясь не броситься к нему в объятия, потому что я поняла, что это не всегда уместно, я ещё раз пожимаю ему руку.

— Эта школа — именно то место, где я хочу быть.

— Превосходно! Что ж, мы оформим все необходимые документы и отправим их тебе для ознакомления, но добро пожаловать в Уэйкфилд.

— Не могу дождаться, — отвечаю я, пытаясь держать своё волнение под контролем.

Развернувшись, я иду по коридору мимо шкафчиков. Мне нравится, как здесь всё устроено. Я никогда не думала, что найду место, похожее на мою прошлую школу, но почему — то эта кажется ещё лучше.

Устроиться в Сиэтле оказалось намного проще, чем я могла себе представить, особенно с тех пор, как Эми официально исчезла. К несчастью для неё, она не прислушалась к совету Зака держаться подальше от нашей жизни. Она продолжала появляться в нашей квартире, и когда она разместила пост в социальных сетях, распространяя ложь о том, как закончились её отношения с Заком, пытаясь втоптать его имя в грязь, это стало последней каплей. Его агент, представители “Scorpions media” и пресс — службы, а также его адвокат — Кейт, если быть точной — все постарались прояснить ситуацию и рассказать, что произошло на самом деле. Эми, казалось, забыла, что, когда ты отправляешь манипулятивные и оскорбительные сообщения, есть шанс, что люди сохранят их, ну, знаете, на всякий случай. И дело в том, что широкая публика не любит лжецов, как и её фитнес — бренд. Я просто надеюсь, что она будет сдерживаться, раз уж она стала мамой.

Мой телефон жужжит в кармане пальто, когда я выхожу на холодный воздух. Небо медленно темнеет, в Сиэтле начинает холодать.

— Ты получила работу, верно?

— Да! — вскрикиваю я, а затем быстро оборачиваюсь, чтобы убедиться, что позади меня нет никого, кто мог бы стать свидетелем моего неловкого счастливого танца.

— Мне не нравится говорить, что я тебе это говорила, — отвечает Фелисити.

— Да, давай, всё равно скажи это.

— Я же тебе говорила.

Я достаю ключи от своей новой машины — солнечно — желтого Jeep Wrangler. Оказывается, Зак ещё не закончил со своими рождественскими подарками и сказал мне продать мою старую машину, так как она была “опасна”. Это разожгло огонь в Джоне, который ещё дважды пытался заменить Марту, но Фелисити цепляется за неё изо всех сил.

— Поздравляю, детка, — поёт она из динамиков, когда мой телефон подключается к Bluetooth.

— Спасибо. Больше никакой скуки в доме.

— Ты что — нибудь слышала от своей мамы?

Моя радость притупляется.

— Да, но она говорит, что ей нужно время, чтобы “разобраться со всем этим”.

Она недоверчиво усмехается.

— Что? Смириться с тем фактом, что её дочь счастлива и влюблена в мужчину своей мечты?

— Ага, — говорю я, заводя двигатель и включая подогрев сидений.

Фелисити прочищает горло, и я могу сказать, что она сдерживает своё разочарование по отношению к моей маме. Но, будучи позитивным человеком, решает не обращать на это внимания.

— Итак, как ты планируешь отпраздновать?

Я смотрю на заднее сиденье и вижу сверкающие белые коньки, которые Зак купил в прошлом году, а также огромную розовую куртку и наушники в тон, которые, по его словам, мне понадобятся.

— Кажется, я пойду кататься на коньках и сломаю себе шею.

Она отрывисто смеется.

— На катке?

— Нет, он сказал мне встретиться с ним на озере Вашингтон. Я сейчас направляюсь туда, — я смотрю на время и морщусь. — И я опаздываю.

— Тогда мне лучше отпустить тебя, — отвечает она с легким восторгом в голосе.

— Похоже, ты в восторге от этой работы больше, чем я, — говорю я, выезжая со школьной парковки.

— Это важное событие, детка. Обязательно отпразднуй как следует. Даже если это будет на ледяном озере у чёрта на куличках.

— Хммм, ты не очень хороша в убеждении. Всё ещё не привлекательно.

— Только не шлепнись на задницу. Наслаждайся! В — говорит она, прежде чем повесить трубку.

Я выруливаю на автостраду, мне нужно побыстрее добраться туда.

Я паркую машину и выскакиваю, открывая заднюю дверцу и хватаю куртку, перчатки и наушники.

Одному богу известно, как я собираюсь надеть эти коньки.

— Нужна помощь, Ракета? — мой парень заставляет меня подпрыгнуть, когда он подходит и встает рядом со мной, засунув руки в передние карманы джинсов.

Не поймите меня неправильно, он выглядит сексуально в кепке, одетой задом наперед. Но Зак Эванс в черной шапочке — это другой уровень привлекательности. Его каштановые волосы вьются по краям и идеально обрамляют его великолепное лицо.

— Если мы хотим успеть до полуночи, тогда да.

Он открывает мой чемодан и указывает на кровать.

— Присаживайся.

Свесив ноги с края, я наблюдаю, как он тщательно зашнуровывает коньки. Он мало говорит, что для него необычно, и, кажется, немного нервничает.

— Ты в порядке? — Наконец спрашиваю я, когда он снимает защиту с лезвий и делает пару шагов через край, держа меня на руках.

Поставив меня на лёд, он присоединяется ко мне, и мы выскальзываем на огромное открытое пространство. Вокруг никого нет, только ели и огни от окружающих зданий, но я могу сказать, что люди катались здесь на коньках раньше, так как повсюду видны следы от лезвий.

— Я в порядке. Даже лучше, поскольку ты написала мне, что получила работу.

— Да, надеюсь, скоро мне скажут точную дату, и я смогу быть самостоятельной, зарабатывать сама, — я прижимаюсь к нему плечом, и он скользит сзади, заключая меня в объятия. На холодном воздухе его нос слегка порозовел, я протягиваю руку и протираю его перчаткой.

Улыбаясь мне сверху вниз, он целует меня в лоб.

— Тебе никогда не придется беспокоиться о деньгах. Я же тебе говорил.

— Спасибо тебе.

Повернувшись так, что теперь она едет спиной вперед, он берет обе мои руки в свои.

— Ты определенно стала устойчивее.

— У меня хороший учитель.

Он улыбается и смотрит в чистое ночное небо.

— Они все сияют сегодня.

Мы останавливаемся посреди огромного озера.