— Вы правы, — кивнул я. — И лежит он неспокойно. Если бы проблема была в червеобразном отростке, Сакуродзи-сан вряд ли бы старался шевелиться.
— Сакуродзи-сан, боль стихает в каком-то определённом положении? — спросил Рэйсэй. — Может, стоя, или сидя?
— Ни в каком, я уже всё перепробовал, — ответил старик.
— Надо было вам сразу нас позвать, — сказал я.
— Не хотел беспокоить… своих гостей, — Сакуродзи поёжился. С его лба градом лил пот.
— Это точно не острый панкреатит, — сказал я хирургу. — Давление высокое. Скорее всего, при панкреатите оно бы упало. То же касается и аневризмы брюшного отдела аорты. Давление рухнуло бы у нас на глазах.
— Вы правы, Кацураги-сан, так и есть, — кивнул Рэйсэй. — На кишечную непроходимость тоже непохоже. Боли были бы схваткообразными, а у него они…
— Постоянные, — закончил мысль я. — Верно. Думаю, это всё же не желудочно-кишечный тракт.
— Может, радикулит? — вмешался Асакура Джун. — Помогите мне посадить его, аккуратно. Я прощупаю позвоночник.
На всякий случай перестраховаться стоит, но я сильно сомневаюсь, что проблема неврологического характера. Тошноты и рвоты бы не было. А боль бы зависела напрямую от положения тела.
Когда Асакура Джун прощупывал точки между поясничными позвонками, Сакуродзи вздрагивал. Но не так сильно, как мог, будь у него радикулит.
В основном старик остро реагировал на касания с правой стороны.
— А в туалет вы когда последний раз ходили? — вмешался Никиширо Кусэй.
— Смотря как, — уклончиво ответил старик.
— Писали когда в последний раз? — прикрикнул Никиширо, поторапливая старика.
— Сегодня с этим особенно трудно, — признался Сакуродзи. — Но это старческое… Сами понимаете. Из-за простатита.
— Стойте! — воскликнул я. — Никиширо-сан задал правильный вопрос. А вы, Сакуродзи-сан, чего же сразу не сказали о проблемах с мочеиспусканием?
— Забылся, — грустно рассмеялся старик.
— Что думаете, Кацураги-сан? — спросил Рэйсэй Масаши.
— Без сомнений, это почечная колика. Скорее всего, в правом мочеточнике камень, — сказал я. — Никиширо-сан, можете это подтвердить?
— Позвольте, — Никиширо Кусэй протиснулся между нами к Сакуродзи, положил ладонь на его поясницу, а затем несколько раз постучал кулаком по своей руке.
Сакуродзи Кузе заорал на весь онсэн. Скорее всего, его голос можно было услышать даже в лесу. Взвыл от боли, как волк на луну.
— Простите, Сакуродзи-сан, это было необходимо, — сказал я, аккуратно усаживая пациента обратно. — Что скажете, Никиширо-сан?
— Очевидно, как вы и сказали, это — почечная колика, — пожал плечами он.
— Я видел, как некоторые пациенты также реагировали на постукивание по пояснице при сильном пережатии межпозвоночной грыжи, — подметил Асакура Джун. — Но скорее всего, это всё же почки.
Ну конечно… А учитывая, в каких условиях живёт старик. Жёсткая вода, богатая кальцием и минералами. С местными горячими источниками немудрено отрастить себе пару-тройку камней в почках. Если проверить его анализы, наверняка обнаружится гиперкальциурия — повышенное содержание кальция в моче. И дело не только в горячих источниках, у японцев в целом много факторов риска, которые могут привести к этому заболеванию.
Постоянное употребление белка, плюс слишком большое количество витамина Д из-за обилия морских продуктов. И белок, и витамин Д способствуют увеличению кальция в крови, а впоследствии и в моче. А большинство почечных конкрементов — так камни именуют в медицине — содержат кальций.
— Хорошо, что мы это определили, — сказал я. — Как приедет скорая, нужно будет обязательно передать им эту информацию. Статистика говорит, что практически сорока процентам пациентов с почечной коликой в конечном счёте удаляют аппендикс, приняв клиническую картину за острый аппендицит. Нам ведь с вами такого не надо, верно, Сакуродзи-сан?
— Верно… — вздохнул старик. — Спасибо вам большое. И простите меня, я не хотел испортить вам отдых…
Кажется, Сакуродзи Кузе очень сильно себя винил за то, что отвлёк нас от оздоровительных процедур. У старика наворачивались слёзы на глазах не столько от боли, сколько от злости на самого себя.
— Сакуродзи-сан, успокойтесь, — велел ему я. — Такова наша работа. У врачей почти не бывает отдыха. Мы всё время заняты делом и всё время бдим. Не расстраивайтесь, иначе ещё сильнее давление поднимется. Я, вообще-то, планирую ещё не раз заглянуть в ваш онсэн. Так что держитесь.
В ожидании скорой необходимо удостовериться, что старик не пострадает от осложнений. И самое главной из них — это болевой шок.
— Сакамото-сан! — позвал медсестру я. — Аптечку!
Рин протянула мне чемоданчик, в котором я быстро нащупал ампулы с дротаверином и анальгином. Спазмолитик и нестероидное противовоспалительное соответственно. Первый снимет спазм и расслабит гладкую мускулатуру мочеточников и мочевого пузыря, а второй снимет воспаление и уберёт боль.
По правилам вводить эти препараты не рекомендуется до тех пор, пока диагноз не будет подтверждён. Ведь, как только лекарства начнут действовать, симптомы почечной колики сойдут на «нет».
Но болевой синдром снять необходимо. Сакуродзи Кузе совсем не молод, а значит, высок риск, что его сердце может попросту не выдержать. Боль при почечной колике уж очень интенсивная. А диагноз мы и так сообщим сотрудникам скорой. Тем более, современная аппаратура и так сможет без проблем найти камни. Главное — довезти Сакуродзи до приёмного отделения любой клиники. А дальше проблема будет решена.
Есть, конечно, и ряд других вопросов, на которые мы без анализов и обследования ответить не сможем. И речь о причинах почечной колики. Камень в мочеточнике — это лишь предположение. Кроме него, причиной могла стать инфекция, онкология или нарушение кровообращения в сосудах почки из-за тромбоза или пережатия.
На эти вопросы ответят специалисты в клинике.
Я набрал лекарственные препараты в шприц, нащупал вену на левой руке мужчины и медленно вёл оба вещества.
— Всё, теперь можете лежать спокойно, — подытожил я. — Скоро станет лучше. Всё, что мы могли сделать, мы уже сделали.
В течение тридцати минут Сакуродзи Кузе стало значительно лучше. Но я прекрасно понимал, что это — только временное облегчение. Как раз к тому моменту прибыла скорая.
Я подробно разъяснил фельдшерам ситуацию и сообщил, какие препараты ввёл, чтобы они понимали, что передать врачам. От клинической картины не отталкиваться — подробно обследовать и после этого определять тактику лечения.
После этого мы решили, что задерживаться в онсэне нет смысла. Сакуродзи Кирики долго уговаривала нас остаться либо уехать раньше и забрать часть денег. Однако мы решили не жадничать и оставить пожилой женщине всю сумму и уехать в воскресенье утром.
Ещё неизвестно, какой диагноз выставят Сакуродзи Кузе. Возможно, этой семье понадобятся деньги на лечение. Однако я объяснил супруге владельца, что такая клиническая картина широко распространена, и сильно переживать за мужа ей не стоит.
Скорее всего, его положат в урологическое отделение и приведут мочевыделительную систему в порядок. Сакуродзи Кузе — здоровый старик. Он с лёгкостью выберется из этой ситуации, я в этом совсем не сомневаюсь.
Рэйсэй, Асакура и Никиширо решили уехать в ночь с субботы на воскресенье. Рэйсэй Масаши, как и всегда, был единственным из этой троицы, кто не употреблял алкоголь, поэтому проблем с поиском водителя не возникло.
Кондо Кагари почему-то очень торопился домой, а потом уговорил Рэйсэя, чтобы он забрал его вместе с Нагисой Йоко.
Я не стал лезть в личную жизнь Кондо. Если хочет — пусть едет. А сам доберусь до Токио с остальными медсёстрами завтра утром.
После ужина я вернулся в свой номер и даже обрадовался тому факту, что Никиширо и Кондо уехали. Вот теперь-то кровать точно моя! Всё-таки японские футоны — это интересная часть культуры, но мне привычнее спать на кровати.
Я подготовился ко сну, но лечь мне не дал стук в дверь. Аккуратно, стараясь не шуметь, я отодвинул раздвижную створку и увидел Лихачёву Хикари. Всё-таки странно было наблюдать девушку с чисто славянской внешностью в традиционном японском кимоно.
